Книга Прости меня, Леонард Пикок - Мэтью Квик

В будущем тебе придется заниматься со мной любовью сотни (тысячи?) раз!

Разве это не пробуждает у тебя желания жить дальше и вступить наконец во взрослую жизнь?

Разве тебе не достаточно самого факта моего существования?

Но шутки в сторону. Для пары, живущей на маяке с маленьким ребенком и стариком, наша сексуальная жизнь просто умопомрачительная!

Днем мы совершаем патрулирование океана, спускаемся в затопленные здания, проверяем наши лодки, измеряем уровень радиации воды, а затем плаваем часами – именно поэтому наши тела такие крепкие, загорелые и красивые, а не жирные и дряблые, какими они непременно стали бы, если бы мы согласились жить в закрытых городах, заделавшись канцелярскими крысами, которые никогда не видят солнца.

Нам очень-очень повезло.

Мы избежали многих тягот взрослой жизни.

Аванпост 37 – наша собственная частная утопия.

Ты говоришь, что это «мое второе детство».

Хочешь узнать, как мы встретились?

Но стоит ли портить сюрприз?

Нет, пожалуй, мне лучше тебя заинтриговать. И вообще, будет стыдно, если ты не сделаешь шага вперед, чтобы открыть лучшую страницу твоей жизни.

После окончания войны, когда все более-менее устаканилось и образовалось Североамериканское земельное сообщество, тысячи беженцев вернулись на родину через фильтрационные лагеря вдоль новых контролируемых границ. Вследствие подъема уровня океана, землетрясений и общей нестабильной ситуации их пришлось перенести от штата, который вы называете Огайо, гораздо дальше на запад. Репатрианты заполнили в основном один из множества закрытых городов, что все растут и растут ввысь. Отказавшихся вернуться на родину объявили преступниками, угрожающими новому порядку, за ними началась самая настоящая охота: пойманным преступникам предлагали на выбор или смерть, или жизнь в концентрационных лагерях.

Из твоих слов я поняла, что охотники, нанятые за большие деньги в рамках Репатриационного закона от 2023 года, поймали тебя спящего в пещере. Ты жил там, питаясь исключительно дикими ягодами и мелкими грызунами, в основном крысами. Боюсь, это была не самая приятная жизнь, и ты страдал психическим расстройством. На самом деле тебя официально признали невменяемым.

Ты участвовал в военных операциях на заморских территориях во время Великой войны 2018 года. Ты не любишь говорить о годах военной службы, но иногда тебя мучают ночные кошмары, когда ты кричишь что-то насчет убийств. Но опять же, поскольку ты категорически не желаешь обсуждать данную тему, больше мне ничего не известно.

Ты говоришь: «Это было в прошлой жизни. Давай жить настоящей».

И поскольку в принципе ты такой замечательный муж, а когда не спишь, то вполне счастлив, я стараюсь не донимать тебя вопросами о прежней жизни и ночных кошмарах.

Но вернемся к истории о том, как мы встретились. Тебя привезли в полевой трудовой лагерь, но ты наотрез отказывался работать или вообще разговаривать, даже когда в наказание тебе не давали ни есть, ни пить и тем самым замучили тебя чуть ли не до смерти.

Когда они решили, что ты отработанный материал и не стоишь того, чтобы оставаться в живых, тебя спас поступивший из метрополии запрос на подопытных субъектов: в результате тебя отправили в правительственный опытный центр. А я, по чистой случайности, занимала там должность администратора-оператора, так что тебя приписали ко мне.

В то время я разрабатывала лекарство, способное помочь взрослым адаптироваться к новому закрытому миру. Идея проекта состояла в том, чтобы избавить планету от бунтовщиков и купировать у человека склонность к неповиновению – она-то и привела нас в свое время к ядерной войне со всеми вытекающими последствиями.

Мать-Земля сердилась на нас, поэтому нам надлежало «быть хорошими детьми» – это было ключевой фразой в проповедях правительства недавно созданного Североамериканского земельного сообщества.

Поначалу со мной ты тоже не разговаривал. Я определила тебя в обитую войлоком отдельную палату и общалась с тобой исключительно по громкой связи. Но ты постоянно сидел в углу, уткнувшись лицом в колени, и таял буквально на глазах.

По ночам мы тебя усыпляли, и мои помощники вводили тебе витамины, питательные вещества и экспериментальные химические вещества.

Не помню, почему я тогда решила почитать тебе, но мы начали с «Гамлета» Шекспира, что оказалось чертовски удачным для нас. И снова заставило меня поверить в судьбу, ты уж извини меня за некоторую склонность к мистике.

Я начала читать: «Акт I. Сцена 1. Эльсинор. Площадка перед замком. Франсиско на страже. Входит Бернардо. Кто здесь?»

И тут ты поднял голову и сказал: «Нет, сам ответь мне; стой и объявись».

Я была потрясена. Ты ведь вообще никогда не разговаривал и вдруг процитировал строку из «Гамлета». Словно я нашла ключ к твоим устам. И тогда я продолжила читать: «Король да здравствует!»

«Бернардо?» – подхватил ты.

«Он», – ответила я.

«Вы в самое пожаловали время», – сказал ты, и затем мы целый день читали отрывки из «Гамлета».

Несколько раз я пыталась прерваться, чтобы задать тебе мучившие меня вопросы, но ты только говорил: «Слова, слова, слова».

Примерно с неделю мы играли в эту игру – озвучивали пьесу, только мы двое, общаясь по громкой связи.

Ты отдавался нашему занятию с такой страстью и, читая монологи Гамлета, демонстрировал настолько блестящую игру, что я решила, будто в прошлой жизни ты был восходящей кинозвездой.

И вот в конце концов я нарушила протокол и вошла в твою обитую войлоком палату, чтобы мы могли вместе продолжить чтение пьесы, – так меня покорила твоя способность вдыхать жизнь в шекспировские строки.

Мы неделями разыгрывали «Гамлета», и тем временем начали действовать лекарства, которые мы тебе вводили: ты больше не смотрел на мир дикими глазами и постепенно научился разговаривать со мной, как обычный человек. Хотя нет, ничего обычного в тебе не было. Ты был словно наполнен волшебной силой.

Как сейчас помню, первое, что ты сказал мне, когда вышел из образа, было: «Могу я как-нибудь пригласить вас на обед?»

Ужасная глупость, конечно, если учесть, что ты сидел взаперти.