Книга Старт Страны Советов. Революция. Октябрь 1917 - март 1918 - Александр Шубин

Однако не все шло как по маслу. На съезде 12-й армии 28–31 октября в Вендене с большим успехом выступил лидер эсеров В. Чернов. Ему удалось поправить ситуацию в пользу социалистов. Большевикам пришлось согласиться на паритетных началах создать исполнительный комитет (Искосол). Большевиков в принципе устраивал и такой исход – армия хоть и не поддержала переворот, но и не выступала против него. Центром левых стал Венден, правый блок и штаб армии базировались в Валке. Отряд латышей во главе с полковником И. Вацетисом вошел в Валк и захватил штаб. После этого 14–15 ноября, в условиях арестов «контрреволюционного офицерства», был организован новый съезд, где преобладали большевики.[141] В итоге 28–30 ноября большевики победили на съезде Северного фронта.

На съезде 3-й армии Западного фронта в Полоцке 2–6 ноября делегаты поддержали идею создания однородного социалистического правительства. В армейском комитете большевики и левые эсеры получили большинство и не стали выполнять решение съезда. Они потребовали подчинения советскому правительству. В ответ на нарушение решений съезда социалисты покинули армейский комитет, что большевиков совершенно не смутило. Эсеровская газета «Голос 3-й армии» была закрыта. Систематическая большевистская агитация принесла плоды. 2–8 декабря был организован новый съезд, который принял уже вполне большевистские резолюции.[142]

31 октября съезд корпусных, дивизионных и полковых комитетов 10-й армии заявил о поддержке правительства Ленина вплоть до созыва Учредительного собрания.[143]

1–3 ноября прошел чрезвычайный съезд 2-й армии, который сформировал ВРК. Первым делом он выступил против разгромов крестьянами имений.[144] В сводке штаба 2-й армии говорилось, что даже в дисциплинированных частях «войсковой массой владеет одно сильное неудержимое желание знать, что мир будет, и притом сейчас же».[145] Несколько офицеров армии были арестованы по подозрению в контрреволюционности. Был отмечен один случай избиения офицера – комбата Ждановского[146] (что говорит о необычности такого случая).

О менее дисциплинированных частях в сводке говорится так: «В Гренадерском корпусе ежедневно за последние дни в разных местах вспыхивают погромы. Войсковая масса, если и сдерживается чем-либо в своих выступлениях, то только недоверием к своим вожакам. Командный состав в своих стремлениях сдержать дисциплину может опираться только на сравнительно незначительную группу солдат преимущественно из членов прежнего комитета, ставших в резкую оппозицию нынешнему составу комитетов».[147]

Настроение командующего Западным фронтом генерала Балуева передает его разговор с представителями КСР (ориентировочно 23 октября), в котором участвовал В. Солский: «Впрочем, какие теперь главнокомандующие, когда их не слушают. Я вот тоже главнокомандующий – формально».[148] 5 ноября Балуев направил в войска циркуляр, который информировал о смене власти в Минске. «Наша, начальников, в настоящее время задача заключается в удержании фронта и в недопущении в войсках междоусобных и братоубийственных столкновений. Так как вся власть перешла к Военно-революционному комитету, я заявил ему, что до установления новой власти в России и водворения порядка ни в какую политическую борьбу не вступлю и никаких шагов к выступлению не буду делать, то предлагаю и вам держаться принятой мной тактики и обратить все свое внимание и употребить все силы на то, чтобы удержать войска на фронте и без вызова военно-революционного комитета не допускать самочинных перевозок и передвижений их, пользуясь для этого влиянием образовавшихся в армии военно-революционных комитетов».[149]

12 ноября П. Балуев был отстранен от должности ВРК Западного фронта за отказ вступить в переговоры о перемирии, на его место был назначен большевик В. Каменщиков. В тот же день состоялись переговоры по прямому проводу между представителем Ставки полковником Кусонским и начальником штаба Западного фронта Вальтером. Кусонский передал убедительную просьбу Духонина Балуеву остаться на посту. Защитить его могли бы казаки и польские уланы. Но Вальтер ответил на это: «Если бы ген. Балуев не согласился бы на уход, то это вызвало бы неминуемое кровопролитие. Сегодня к вечеру весь минский гарнизон был поднят на ноги, дабы силой провести свое требование».[150] Командующему польским корпусом И. Довбор-Мусницкому с помощью улан удалось лишь предотвратить арест Балуева. Духонин все еще надеялся повлиять на назначение командующего фронтом, возражал против большевистского ставленника подполковника Каменщикова и предлагал принять командование Довбору или Вальтеру.[151] Однако ни у того, ни у другого не было сил, чтобы взять власть над фронтом. Само предложение было наивным, раз уж не оказалось возможности отстоять власть Балуева. Вальтер проинформировал Ставку о намерении ряда офицеров штаба уйти со службы в сложившихся условиях.[152]

Новый командующий совместно с ВРК приступил к подготовке переговоров с немцами о перемирии, а также выработал инструкцию о выборах начальников. Что касается нелояльных офицеров штаба, то тех, кто был старше 39 лет, предполагалось отправить в отставку без пособия, а остальных – на фронт.[153] 15 ноября вышел приказ В. Каменщикова о демократизации армии, по которому смещение и назначение на командные посты принадлежало войсковым комитетам. Офицеры, не прошедшие утверждения войсковых комитетов, понижались в должности вплоть до рядовых (за исключением тех, кто старше 39 лет).[154] Отдельным приказом ВРК разъяснял недопустимость самочинных насильственных действий против офицеров.[155]