Книга Прогони мою печаль - Стефани Лондон

Она шла к машине Элис, чувствуя, что сейчас разорвутся легкие. Дрожащей рукой принялась искать в сумке ключи, моля Бога, чтобы Грант не захотел догнать ее.

Как же она заблуждалась. Заблуждалась с самого начала, когда он в кафе положил ладонь ей на руку. Как же глупо с ее стороны чего-то ожидать, она вела себя как озабоченный подросток.

Идиотка!

Как можно быть такой наивной? Неужели она была в таком отчаянии после расставания с Кайлом, что, не подумав, бросилась в объятия мужчины, решив, что он совсем другой? Элис права: ее ждет тоскливая жизнь с кошками.

Жасмин покраснела. Возникшую перед глазами картину безрадостного будущего заволокло белым туманом, паром изо рта, поднимавшимся в промерзший вечерний воздух. К счастью, ей удалось найти ключи от машины и нажать кнопку. Поспешно скользнув внутрь, Жасмин завела двигатель и вдавила педаль в пол. Издав на повороте визг, машина выехала на дорогу. К этому моменту Жасмин была уже совершенно уверена, что Грант такой же, как все мужчины.

Настал день Большого зимнего выступления коллектива балетной школы. Концерт ознаменовал начало нового сезона. Жасмин предстояло впервые после ухода со сцены войти в театр.

Она шла вдоль рядов партера, шаги гулко разносились по холодному залу. Отопление в театре долгое время было отключено, теперь придется подождать, прежде чем станет тепло и можно будет снять верхнюю одежду. Сердце разрывалось от воспоминаний, происходящее на сцене вызвало мощный всплеск адреналина и взбудоражило кровь.

Она увидела Элис. Ее соломенного цвета волосы были собраны в пучок, украшенный сверху переливающейся сеточкой.

Жасмин тихо присела рядом, поежилась и с наслаждением сделала глоток из картонного стаканчика. Кофе оказался крепким и обжигающим — то, что нужно.

— Доброе утро, — не поворачивая головы, произнесла Элис. Высунув от усердия язык, она пришивала к подолу костюма блестки.

Последние несколько дней Жасмин жила словно в тумане, передвигаясь в пространстве как по вязкому илу, с трудом удерживая груз неприятного разговора с Грантом. Не стоило столько об этом думать, ведь это был всего лишь поцелуй, хотя и очень важный для нее.

— Не хочешь поговорить? — не меняя положения, спросила Элис.

— О чем?

— Почему у тебя вид как у ребенка, потерявшего любимого щенка?

Элис старательно закрепляла блестки, их сменили бусинки, работа продолжилась.

— Ничего подобного.

— Не лги мне, Жасмин. Такое мне не вынести на голодный желудок.

Жасмин достала из пакета стаканчик кофе и булочку для Элис и рассмеялась, увидев на лице подруги выражение нескрываемого обожания.

— Не хочу об этом говорить.

— А мне кажется, должна. Ведь ты приступила к сексотерапии?

— Я не сделала и шага.

— Как?

— Грант дал задний ход: сказал, что поцелуй был ошибкой.

— Он так сказал?

— Дословно. И добавил, что старается меня защитить, решил остановиться для моего же блага.

Элис захлопала ресницами.

— Могу себе представить твое состояние.

— Ну, это всего лишь поцелуй, мы оба взрослые люди. Не понимаю, почему он придает этому такое значение?

— По-моему, ты придаешь поцелую большое значение. Ты уверена, что он разволновался именно из-за поцелуя?

— Не знаю. Он был таким страстным, а на следующий день словно превратился в лед. — Жасмин отпила немного кофе. — Я не могу спокойно наблюдать, как он ходит передо мной туда-сюда.

Подруги вытянули шею, услышав звук открывающейся двери. К ним направлялась Мисси, давняя приятельница и коллега, с несчастным лицом и кожей зеленоватого оттенка.

— Что с тобой?! — воскликнула Элис.

— Проблемы с желудком. — По ее лицу было ясно: ночью не раз приходилось вставать с постели. — Я в порядке, мне лишь нужно несколько минут.

Внезапно замолчав, она распахнула глаза и опрометью бросилась вон из зала. Подруги переглянулись.

— Черт. — Элис обхватила голову руками. — Она не сможет выйти на сцену, это же катастрофа.

Мисси была одной из четырех солисток. Они много недель усердно репетировали, чтобы добиться безупречного исполнения.

Вернувшись, девушка свернулась клубком на сиденье рядом с Жасмин. Зубы ее стучали, кожа покрылась липким потом.

— Мы можем подкорректировать хореографию, выступление будет для троих. Я сделаю.

— Со мной все в порядке, — слабо запротестовала Мисси.

Через секунду вместе с ученицами в зал влетел шум голосов и смех. Разумеется, они не подозревали, какие проблемы возникли у преподавателей.

— Сейчас поздно что-либо менять, — отрезала Элис. — На это потребуется время.

— Но ее партию никто не знает.

Жасмин потерла виски, чувствуя, что ее ждет.

— Кроме тебя.

Слова повисли в воздухе и давили на Жасмин. У нее не получится! Она так давно не выходила на сцену и не готова после столь долгого перерыва предстать перед преподавателями, друзьями и семьей. Нет! Ни за что!

— Я не могу.

— Извините, — сквозь зубы процедила Мисси и побежала к дверям.

Проводив ее глазами, Элис повернулась к Жасмин:

— Можешь. Я знаю, ты можешь.

— Я больше не балерина! — выкрикнула Жасмин. Голос ее сорвался, и она, подхватив сумку, со всех ног бросилась к выходу.

Миновав фойе, вдохнула полной грудью, лишь когда в лицо ударил прохладный утренний ветер. Небо над головой было серым, теснились мрачные облака, словно предвестники пугающего будущего. В животе все стянуло в тугой узел от давящего чувства вины. Она не может подвести Элис и всех остальных. Нет, у нее не получится. Она не готова. Жасмин вспомнила умоляющий взгляд Элис. А что, если она упадет? Может, у нее уже не осталось былого таланта, она будет выглядеть глупо рядом с Элис и другими преподавателями. На такой риск пойти невозможно. Проклятье!

Элис столько работала, так старалась, чтобы Зимнее выступление удалось, и заслуживает лучшей подруги, чем она, которая опускает руки при первых же трудностях. И все же она не сможет помочь. Она не в форме.

— Чем собираетесь заниматься?

От звуков этого голоса Жасмин похолодела. Грант.

— Что вы здесь делаете?

Он сидел чуть поодаль на перилах вдоль дороги, ведущей к стоянке. Бедра туго обтягивали джинсы, тончайшая кожа куртки подчеркивала рельефные мускулы. Сегодня он был гладко выбрит, а волосы, напротив, были растрепаны.

Черт, он выглядел так сексуально, просто воплощение греха.

— Я купил билет, хотел поддержать сообщество и все такое.