Книга Тайна "Железной дамы" - Юлия Нелидова

– Боже мой, что вы несете? С кем это – с Алдером? – Иноземцев стал искать руками опору.

– Послушайте, я сейчас все объясню, – Ульяна положила книгу и сложила ручки, точно воспитанница какого-то пансиона. – Алдер Райт работал преподавателем химии в старенькой школе в Лондоне, при монастыре, я точно не упомню имени какого святого. Он был таким мечтателем и таким при этом несчастным, так страдал от пристрастия к морфию… Он искал средство излечить себя и… Я ему про луноверин рассказала. Ведь я, когда у вашего обуховского аптекаря работала, поняла, как вы луноверин получили. Нагрела его, а он взял и ангидрид уксусный выделил. Ну так Алдеру луноверин понравился. Его немного нужно в отличие от морфия. А как он кашель лечит!

– О господи, ваш Райт уже мертв, поди… – проронил Иван Несторович. – Вы меня им едва не убили.

– Перестаньте, вы просто все очень близко к сердцу принимаете. Вы только на себе его пробовали[13]. Но можно ли на вас было ставить опыты? Нет, сами тогда говорили, что уже совсем разум потеряли, надышавшись им. Только спутали картину. Поэтому его на себе испытали Райт, Нойманн и я.

– Вы?

– Да! Вот так вот. И жива-здорова, как видите.

– Но вы, верно, его употребляете и теперь?

– Нет, зачем мне?

Иван Несторович приблизился к девушке. Осторожно, точно прикасался к горячему утюгу, взял ее за руку, пощупал пульс, заглянул в глаза – чистейшей воды янтарь под густым опахалом ресниц. Кожа чистая, взгляд ясен.

– Это невозможно! – воскликнул он. – Вы лжете, слава богу. Но вы повинны в чудовищной катастрофе, Ульяна Владимировна. Луноверин – не лекарство от кашля, а ужаснейшее зло, во сто крат хуже морфия. Уж мне-то известно о его коварстве. И если он разойдется так же быстро, как аспирин, то…

– Доверьтесь более компетентным в этом вопросе специалистам. Вы рассеянны до безобразия. Вам могло привидеться, показаться. Вы хоть знаете, как мне удалось сюда попасть? Нет, – предупредила она ответ Иноземцева, готовый сорваться с языка, – не через окно, это уже неинтересно ведь. Я не люблю повторяться. Я заходила к вам уже не раз. Через подвал, через огромные катакомбы, расположенные под вашим домом, о которых вы и не подозреваете, со входом на складах рынка Ле-Аль. От него пролегает туннель, ведущий прямо к вашим ногам.

Она указала пальцем в пол.

– Вы ведь даже не подозреваете, что ранее на месте этого самого овощного рынка, где вы ежедневно покупаете корзинку овощей, было огромное-преогромное кладбище – Кладбище Невинных. Оно и сейчас есть, несколько десятков саженей… то есть несколько метров под землей остались обширные братские могилы с несколькими миллионами парижан, захороненных много-много сотен лет тому назад.

Лицо Иноземцева перекосило от омерзения и невольного ужаса. А Ульяна продолжала:

– А дом? Ваш дом, лаборатория, которую вы столь старательно выбелили… Не хотели бы узнать, отчего он пустовал так долго? Отчего его вам так скоро отдали в распоряжение. Целый дом! В центре Парижа! Не находите это странным? Ммм?

– Не нахожу…

– Я вам расскажу, – Ульяна победоносно подбоченилась. – Открою вам глаза наконец! Глупый-глупый Иван Несторович не знает, что этот дом проклят, а его хозяева отчаялись продать халупу еще сотню лет назад и потому бросили, но даже муниципалитет города, прибрав его к рукам, не смог пустить на пользу. Вот так вот. Потому что в нем живут привидения. Что, ни разу их не встречали?

Иноземцев отчаянно ударил себя по лбу и вздохнул. Когда речь заходила о привидениях, да еще из уст Ульянушки, не ровен час – его водят за нос, да небось столь искусно, что вряд ли он успеет это заметить прежде, чем до смерти перепугается. Поэтому он предпочел отойти к стене и ожидать словесной атаки подальше.

– На этот раз я вас не обманываю! Кого угодно спросите. Хоть кого из соседей, хоть самого месье Пастера! В этом доме в веке, кажется, пятнадцатом или шестнадцатом жил польский колдун, который изобрел порошок бессмертия. Его ловили-ловили, но никак изловить не смогли, потому как владел он тайнами такими, что и мне не снились. Мог вызвать грозу, взмыть в небеса, мог заставить мертвеца восстать из могилы. Он оттого и поселился вблизи самого большого кладбища, чтобы мертвецов этих превращать в своих преданных рабов.

– Это чушь, прекратите немедленно, – поморщился Иноземцев. – Опять вы сказки рассказываете. Не пройдет, Ульяна Владимировна, во второй раз меня одурачить.

– Идемте, я вам покажу, – она порывисто протянула руку.

– Нет! – вскричал он. – Никуда я с вами не пойду. Стойте где стоите, иначе… Иначе я за себя не отвечаю.

– Вот ведь какой трус! – обиженно всхлипнула девушка и скрестила руки на груди. – В вашем подвале у него и располагалась лаборатория. Небывалых размеров, всю улицу Медников занимает. На этих этажах был бордель, а под борделем – алхимическая лаборатория!

– Я был в этом подвале. Обычный подвал, не более двадцати квадратных саженей.

– Фу, какой вы старомодный. Нынче длины в метрах принято измерять. А тот подвал, что вы имеете в виду, – это так, для отвода глаз. Ведь лабораторию свою колдун тщательно от людских глаз берег. О ней даже королева Екатерина Медичи не знала, которой он служил и для которой яды изготавливал.

«Врет, – был уверен Иноземцев, – как пить дать – врет. Горбатого могила исправит, а эту девушку – поди, могила вряд ли».

– Вот вы мне не верите, а такая чудесная легенда есть на сей счет, – продолжала Ульяна.

– О да, у вас непременно на всякий счет чудесная легенда припасена.

– Не ерничайте. А послушайте! Были у этого колдуна сын и дочка, оба – такие красивые, каких еще свет не видывал…

– Господи боже!

Но Ульяна продолжила, несмотря на то, что Иноземцев даже отвернулся, скрестив руки, демонстративно не желая ей внимать:

– Прибыли они из Польши в Париж к отцу, а инквизиторы их хвать – и на костер. Только братика сожгли, а сестричка воспользовалась старинным рецептом, который ей в письмах отец передал, обернулась голубкой и упорхнула.

– Я чрезвычайно за нее рад.

– А потом она полюбила одного отважного воина, который погибал от ран на корабле. Она смогла сконструировать, опять же по чертежам отца, аппарат для перегона крови и спасла его. Вот какой удивительной учености жил в этом доме колдун.

– Что вам от меня нужно? – Иноземцеву теперь наставить нос было не столь просто. Стало порядком досаждать это упорное зубозаговаривание. – Говорите прямо и уходите.

– Хорошо, – Ульяна вытянулась, насупилась, строго свела брови и торжественно произнесла: – Я пришла просить вас об одолжении.

– О каком?

– Завтра… – пространно начала она, потом чинным светским движением согнула запястье и взглянула на тонкие наручные часики. – О, уже сегодня, скоро ведь светает… Сегодня вечером у Лессепсов состоится кутеж по поводу знакомства вашего ученика с невестой.