Книга Пехота вермахта на Восточном фронте. 31-я пехотная дивизия в боях от Бреста до Москвы. 1941-1942 - Фридрих Хоссбах

Редкое население и низкий уровень культуры жилищ создавали большие проблемы с расквартированием и вынуждали каждый раз развертывать палаточные лагеря. Жаркое и сухое лето создало проблемы и со снабжением войск водой. Мы постоянно ощущали ее нехватку. Имевшиеся в деревнях колодцы не могли удовлетворить потребность в воде такой массы войск. Это привело к тому, что, помимо прочих тягот, которые солдат неизбежно испытывает на войне, командование было вынуждено прибегнуть к рационированию воды. Если нам всегда удавалось снабдить солдат достаточным количеством кипяченой воды (пить сырую воду, по санитарно-гигиеническим соображениям, было запрещено), то возможности помыться и постирать нательное белье зачастую не было. Особенно неблагоприятно сказывался недостаток воды на лошадях. На долю животных выпадали большие нагрузки, но после тяжелых переходов их подчас приходилось очень далеко выводить на водопой. К этому следует добавить, что снабжение лошадей кормами отнюдь не соответствовало реальным потребностям. Заготовка кормов на местности, где произрастали рожь, ячмень и гречиха, но было мало овса, тоже была недостаточной, тем более что урожай еще не успел созреть – растения только-только начали колоситься. От состояния лошадей сильно зависело состояние пехоты. Если летом, а затем и позже, в неблагоприятных осенних условиях и зимой, мы сумели выстоять, то благодарить за это надо в первую очередь людей, которым был доверен уход за животными. Без самоотверженного труда этих людей – ездовых, конюхов и фуражиров, которые на марше последними ложились спать и первыми вставали по утрам, мы не смогли бы удержать темпы продвижения.

Ход продвижения следовал образцу, испытанному в западных кампаниях[60]. Полк делился на маршевые группы; последовательность построения этих групп ежедневно менялась. Расписание привалов отрабатывалось заранее. Плохо развитая сеть дорог привела к тому, что всем частям дивизии приходилось идти по одной дороге. Счастлив был тот полк, которому выпадало идти во главе длинной дивизионной колонны, ибо ему доставалась дорога в более или менее приличном состоянии. Чем ближе к хвосту колонны находились часть или подразделение, тем хуже становилась для него дорога, тем тяжелее становился марш. Прохождение вопреки всем превратностям пути, погоды и условий расквартирования 445 километров от Зельвянки до Днепра за 14 дней при ежедневном прохождении 31 километра явилось высоким достижением пехоты. Желание командования танковых групп, чтобы пехота быстрее следовала за танками, было объяснимым, но невыполнимым. Пределы физических сил не позволяли пехотинцам идти быстрее. Разница в скоростях марша привела к тому, что армия двигалась на восток двумя отдельными эшелонами, которые не только врозь совершали марш, но и врозь сражались. Разделение этих эшелонов вскрыло слабость такой стратегии, и этой слабостью не преминули воспользоваться русские, как только распознали ее. В наступательных операциях мы придерживались того принципа, что, переходя к тактической обороне, мы навязываем противнику наступательные действия. Согласно воззрениям немецких штабов, существенной предпосылкой успеха в обороне является умение отсечь пехоту наступающего противника от его танков.

Фридрих II Великий всегда вел за собой единую, собранную в один кулак армию. Наполеон возвел концентрацию сил перед сражением в основополагающий принцип. Мольтке-старший ратовал за концентрацию сил в ходе самого сражения, но не выдвигал на этот счет каких-либо обобщающих теорий. Это стремление к концентрации и объединению усилий осталось неизменным и во время Первой мировой войны. Переворот произошел во время войны 1939–1945 годов. В 1941 году немецкие войска вторглись в Россию в едином строю – пехота и моторизованные дивизии шли плечом к плечу; но затем силы разделились. Несмотря на то что русские потерпели сокрушительное поражение в приграничных сражениях, во внутренних областях СССР оставались крупные боеспособные армии. В погоне за скорыми оперативными решениями – какими бы полезными они ни были – немецкое командование упустило важный фактор, игравший не меньшую роль в восстановлении боеспособности русской армии, помимо числа солдат и офицеров, – фактор пространства и времени.

В составе передовой маршевой группы 31-й дивизии 82-й полк вместе с 3-м дивизионом 31-го артполка, 1-м саперным батальоном и 9-й (гужевой) тыловой колонной дивизии оставил 2 июля поле сражения у Зельвянки, переправился через Щару у селения Жировичи (8 км южнее Слонима) 2 июля, через Мышанку у города Барановичи 4 июля, через Лошу у деревни Лоша 8 июля, через Птичь у деревни Кобыличи 9 июля, через Березину у Перевоза 13 июля и через Друть у Должанки 16 июля. 2 июля мы пересекли шоссе Слоним – Барановичи и здесь увидели впечатляющие следы боев наших танковых войск. По перепаханным полям, разбитым автомашинам, изуродованным противотанковым орудиям и многочисленным сгоревшим танкам – по большей части немецким – можно было судить о том, с каким ожесточением сражались здесь обе стороны. В следующие дни (4 июля) под Барановичами мы столкнулись с колоннами Гудериана. Въезд и выезд из города был забит войсками, регулированием движения никто не занимался. 82-му полку оставалось лишь отказаться от запланированного прохода через Барановичи и обойти город с юга. Обходной путь проходил через аэродром, на котором осталось значительное количество русских самолетов.

10 и 11 июля 2-я танковая группа Гудериана начала наступательную операцию, форсировав Днепр по обе стороны от Могилева и нанося удар в направлении на Смоленск. Высшее командование рассчитывало, что в результате этой операции пехотные дивизии, вышедшие на рубеж Днепра, не встретят значительного сопротивления противника. Действительно, на всем пути следования в авангарде 31-й дивизии 82-му полку с 2 по 16 июля ни разу не пришлось вступать в серьезные бои. Присутствие отдельных рассеянных русских подразделений на местности между реками Зельвянка и Друть вынуждало нас заботиться о разведке пути следования и выставлении охранения на местах отдыха. В этом отношении нагрузка на пехоту была не меньше, чем когда она наступала на противника без прикрытия впереди идущих танков. Очистка территории по пути следования и на местах временного расквартирования требовала времени, сил и крови. Столкновения с противником были неизбежны, потому что двигавшиеся узкими клиньями танковые соединения оставляли нетронутыми большие участки местности. Переправившись через Друть у Должанки в ночь на 16 июля, 82-й полк вышел у Векши к шоссе Бобруйск – Могилев и остановился на отдых. Так как были получены сведения о передвижении противника с юга к Должанке и о неопределенном положении у Старого Быхова, на юге и востоке было выставлено сильное охранение. 82-й полк только что совершил 25-километровый марш, и командир дивизии пообещал дать ему продолжительный отдых. Но сдержать свое обещание командир дивизии не смог, так как аэродром истребительной эскадры Мельдерса у города Старый Быхов атаковал противник, и эскадра оказалась в тяжелом положении. Командир дивизии поручил командиру 82-го полка снять охранение и возобновить движение на восток, с тем чтобы ликвидировать угрозу истребительной эскадре Мельдерса на восточном берегу Днепра и взять ее расположение под охрану. Полк начал быстрое выдвижение к Старому Быхову от Лубянки в 13 часов 30 минут. Командир 82-го полка лично выехал вперед и убедился в том, что эскадра Мельдерса находится не на восточном, а на западном берегу Днепра и ни о какой угрозе со стороны противника поэтому не может быть и речи.