Книга Морские волки. Германские подводные лодки во Второй мировой войне - Вольфганг Франк

Послужной список подводников рос. Кое-что об общей картине того времени дает радиожурнал подводной лодки «U-34». Направляясь на позицию, она перехватывала радиограммы других лодок и заносила, в соответствии с заведенной практикой, в свой журнал.

Одна лодка сообщала: «Все торпеды израсходованы, потоплено 35 000 тонн, возвращаюсь на базу», – другая: «Преследую быстроходный транспорт для перевозки войск», – третья: «Вижу боевую эскадру», – четвертая: «Потоплено 26 000 тонн, одна торпеда дефективная».

На следующее утро на «U-34» поймали сигнал с большой лодки действовавшей в южной части Бискайского залива лодки: «Потопил три судна. В этом районе ничего не осталось. Прошу разрешения перейти на другую позицию». В это же время другая лодка сообщала о потоплении 11-тысячника, 32-тысячника и «возможно, в 6 000 тонн», третья передавала, что находится к северу от Шетландских островов. Четвертая радировала, что конвой противника движется в Бискайском заливе на север, и затем через короткие интервалы сообщала местоположение конвоя.

Одна лодка сообщала метеоусловия. Затем в журнал внесены приказы командования. В контакт с конвоем вошла еще одна лодка. «Вижу конвой», – передавал ее командир. Затем зафиксирован сигнал с еще одной лодки: «Потопил два судна на 16 000 тонн и одно 7 000 тонн; два дня назад торпедировал корабль класса «Орион», но не видел, затонуло ли».

Далее следует радиограмма с лодки, возвращающейся домой: «Потоплено девять судов на 51 086 тонн». И снова сообщение от лодки, атакующей конвой: «По меньшей мере двадцать судов. Курс юго-запад, Эскорт слабый. Одно судно потоплено». Еще одно сообщение: «Перископ не работает, Возвращаюсь. Потопил три судна на 15 000 тонн. Торпедировал танкер «Ателлер», но не видел, как он тонул».

Капитан-лейтенант Рольманн, из радиожурнала которого взяты эти выдержки, сам потопил судов на 22 000 тонн, эсминец «Уерлвайнд» («Вихрь») и военный танкер, другой командир потопил судов на 30 000 тонн, а большая лодка – на 23 000 тонн. И так далее – погони и атаки. «Первый золотой век» подводных лодок был в самом расцвете. Как и предсказывал Дениц, более короткие пути приносили дивиденды.

Поход одной лодки, длившийся только одиннадцать дней и который адмирал назвал «примерным и исключительно успешным», был типичным для тех дней. Пусть эта лодка останется анонимной.

Ветреным дождливым утром команда лодки выстроилась в своей оливково-зеленой морской форме напротив «префектуры» в Лорьяне. Крики французских детей, игравших вокруг бывшей оркестровой сцены, почти заглушали напутственную речь адмирала, который оказался в Лорьяне во время одного из своих молниеносных визитов. Он хорошо знал этих людей и уже как-то провожал их. У них за плечами было шесть походов. Некоторые из старшин, стоявших перед ним навытяжку, зелеными юнцами служили с ним в довоенные годы на «каноэ».

Точно в 9 часов лодка отошла от пирса и исчезла за дождевой завесой, следуя за лоцманским судном. На лодке было сорок один человек команды, одиннадцать торпед, восемь артиллерийских снарядов, пищи на семь недель и полный запас топлива и смазки. Мерно гудели дизеля. Командир, опершись на перископное гнездо, говорил:

– Глядеть во все глаза, парни. Погуляли – и хватит. Теперь за работу. Всем вниз, кроме верхней вахты.

Вечером на мостике появился механик.

– Эта французская смазка, которую мы взяли, жидковата, командир. Температура воды в системе охлаждения немного выше нормальной. Мы добавили немного старого немецкого масла, но это не помогает, потребление пока гораздо выше нормы.

– Отлично, – сказал командир. – Ну и что теперь?

– Это означает чувствительное снижение максимальной скорости хода на больших отрезках.

– И сколько же нам можно?

– По моим оценкам, не больше тринадцати, командир, – ответил механик.

– Проклятье! Я думаю, ты что-нибудь придумаешь.

– Боюсь, что нет, командир. Мы уж все перепробовали, что в голову пришло. За этим я и пришел доложить.

Командир выругался и тут же спохватился:

– Этим горю не поможешь. Надо сообщить на базу.

Ночь прошла без приключений. Едва появился намек на рассвет, вахтенный офицер крикнул с мостика вниз, в центральный пост:

– Скажите командиру, что светает. Будем делать пробное погружение?[34]

И тут же впередсмотрящий по северо-восточному сектору доложил о дыме на горизонте:

– Доложите командиру: дым справа восемьдесят!

Новость пробежала по лодке со скоростью степного пожара, и люди, которые только что лежали в полудреме, повскакивали с коек. Командир взлетел на мостик. Лодка изменила курс и прибавила скорости. Над горизонтом постепенно стали вырисовываться силуэты двух судов, идущих в западном направлении. Лодка легла на параллельный курс, против ветра и волн. Брызги летели на мостик. Наступал серый и холодный день. Садились роса, видимость была весьма умеренной. На горизонте внезапно появились ленточки дыма, который, постепенно увеличиваясь, составили облако.

Лодка подошла поближе и держала дистанцию, с которой вырисовывались мачты и трубы. Постепенно картина прояснилась: это был большой конвой с расчлененным строем. Каждые четыре-пять минут конвой менял курс «все вдруг», и лодка это делала вслед за конвоем.

– Надо иметь терпение, – сказал командир. – Если вы хотите выкрасть ребенка из коляски, то должны вначале уяснить себе, где его мамаша.

Теперь он увидел два длинных и низких быстроходных корабля и пару тральщиков с высокими тонкими трубами. Они расположились по периметру конвоя, словно собаки вокруг отары овец.

Вскоре после полудня лодка заняла позицию впереди конвоя. Командир прокомментировал обстановку для тех, кто был в центральном посту и в трюме:

– Все суда вооружены… Среднее водоизмещение семь-восемь тысяч… Среди них крупный лайнер, несколько танкеров и больших сухогрузов… Большинство загружены под завязку… У торговых судов параваны[35] на носу…

Люди внизу слушали спокойный голос командира и невольно заражались его спокойствием и силой.

– Атакую лайнер, – сообщил командир. – Он во главе внешней колонны. Это современное судно, трехцветной окраски. Вооружено… Всего вооружения не вижу… Одна труба, две мачты. Полагаю, вспомогательный крейсер. Если бы это было пассажирское судно, оно находилось бы внутри конвоя…

К голосу командира примешался звук выдвигаемого перископа. Сейчас уже безо всяких наушников слышны были винты кораблей конвоя. Голос командира продолжал:

– Прошел между двумя ведущими эскорта… Приближаюсь к ведущему третьей колонны… Сейчас я между второй и третьей колоннами… Торпедные аппараты товсь!.. Залп первым, вторым и третьим аппаратами – пли!