Книга Увлечение герцога - Барбара Картленд

А еще и Майклу, и Аделе весьма пришелся по вкусу местный сидр.

Закончив обедать, Адела поднялась наверх, чтобы привести себя в порядок, прежде чем они продолжат путь.

А Майкл направился в бар, где владелец протирал стаканы.

– Полагаю, что мы неподалеку от Грейнджмур-холла, – небрежно проронил молодой человек. – Я слыхал, что тамошний особняк выглядит весьма впечатляюще. Посторонних пускают посмотреть на него?

– Насколько мне известно, нет, сэр, – отозвался владелец. – У них и своих проблем хватает, помяните мое слово.

– Что же там случилось? – все с той же деланной небрежностью осведомился Майкл.

– Ну, во-первых, они не могут удержать слуг. Дворецкий, проработавший там бог знает сколько лет, заглянул ко мне давеча по дороге в Лондон и заявил, что с него хватит и что он больше не желает терпеть.

– И что же он имел в виду?

– О том, что там творится, говорят всякое, – ответил владелец гостиницы. – Одни уверяют, что джентльмен пьет чересчур много, а другие шепчутся, что вся деревня шокирована его выходками.

– Мне это представляется странным, – заметил Майкл.

– Знаете, сэр, давеча дворецкий так и заявил, мол, больше не может терпеть того, что там творится. Он сказал, что лучше попадет в работный дом, чем смирится с тамошним произволом!

– Если это правда, то мне его очень жаль.

– Видите ли, он не первый, кто ушел оттуда, и думаю, что не последний. Если хотите знать мое мнение, то всему виной тот человек, что занял место покойного герцога. Неприятная история, судя по тому, что я слышал, вот что я вам скажу.

– Значит, вы полагаете, что мне не удастся осмотреть дом, даже если я заплачу за экскурсию?

– Если хотите знать мое мнение, вам оторвут голову за одно только предложение, но ведь вы всегда можете попытаться.

Майкл расхохотался.

– Едва ли попытка стоит того.

Расплатившись с владельцем гостиницы за обед, он отправился на задний двор, чтобы забрать экипаж.

Он хранил молчание, когда они вновь двинулись в путь, и Адела вопросительно взглянула на него.

– Вас что-то расстроило? – неуверенно спросила она некоторое время спустя.

К ее удивлению, Майкл натянул вожжи, останавливая лошадей.

– Я должен задать вам один вопрос, – сказал он, – и прошу вас хорошенько подумать, прежде чем ответить на него.

– Какой вопрос?

– Я предлагаю вам на выбор два варианта дальнейших действий, – медленно произнес Майкл. – Первый состоит в том, что я могу отвезти вас на железнодорожный вокзал и дать денег, чтобы вы смогли добраться до вашей тети в Нортумберленде.

Он заметил, как побледнела Адела, но она ничего не ответила, и Майкл продолжил:

– Или же вы можете поехать со мной, но должен сразу сказать, что я намерен попытаться занять место дворецкого в Грейнджмур-холле.

Адела, не веря своим ушам, во все глаза уставилась на него.

– Дворецкого? – воскликнула она. – Но, Мартин, вы же джентльмен! Как вы можете занять место слуги?

– Таково мое намерение, – ответил Майкл, – и вам придется притвориться, как и мне, что это мое обычное место в жизни.

Немного помолчав, он добавил:

– А теперь подумайте хорошенько, и, если решите поехать на поезде, быть может, нам удастся найти кого-либо, кто едет в ту же сторону и сможет составить вам компанию.

– Я хочу остаться с вами, – быстро ответила Адела. – Пожалуйста, прошу вас, Мартин, позвольте мне остаться с вами! Только так я буду чувствовать себя в безопасности.

Она боялась, что он начнет возражать, но молодой человек лишь улыбнулся.

– Очень хорошо, – согласился он. – Но вам придется помочь мне, и вы должны быть очень осторожны в том, что говорите.

– Я сделаю все, что угодно, лишь бы только остаться с вами.

– Первое, что вы должны будете сделать, – подержать лошадей, пока я достану кое-что из своего багажа.

Он выпрыгнул из экипажа, пока Адела крепко вцепилась в вожжи.

Майкл подошел к задку кареты, открыл один из своих чемоданов и достал из него небольшую запертую шкатулку, в которой хранил свои бумаги, настоящий паспорт и все важные документы.

Он помнил, что положил сюда также несколько листов писчей бумаги из охотничьего домика вице-короля и, к счастью, прихватил с собой маленькую чернильницу и гусиное перо.

Пристроившись на запятках кареты, он положил шкатулку на колени и написал собственное рекомендательное письмо на листе бумаги с гербом вице-короля.

«…К сведению заинтересованных лиц.

Достопочтенный маркиз Дафферин имеет честь рекомендовать Мартина Морриса, служившего у него в должности дворецкого на протяжении трех лет.

Его милость полагает его достойным доверия, честным, воздержанным и исключительно способным в выполнении всех своих обязанностей.

Джордж Литтлтон, секретарь».

Майкл перечитал рекомендательное письмо, после чего сунул его во внутренний карман сюртука и немного измял при этом, чтобы письмо выглядело так, будто он носит его при себе уже некоторое время.

Затем он закрыл чемодан, вновь взобрался в экипаж и забрал вожжи у Аделы.

– А что это вы делали? – с любопытством спросила она.

На мгновение Майкл заколебался, но потом сказал правду:

– Выписывал себе рекомендации!

Адела звонко рассмеялась.

– Уверена, что вы превознесли себя до небес!

– Разумеется, потому что для меня очень важно получить место, которого я добиваюсь.

Оба умолкли, когда карета тронулась с места, и Адела спросила:

– Вы действительно настолько бедны, что вам приходится зарабатывать себе на жизнь, или же вы поступаете так по какой-то иной причине?

– А что думаете или, точнее, подозреваете на этот счет вы?

– Что у вас имеются веские причины выдавать себя за дворецкого.

– Так и есть, и поэтому вы должны будете помочь мне. Одно неосторожное слово, один-единственный промах, который позволит кому-либо заподозрить, что я не тот, за кого себя выдаю, и нас вышвырнут за порог самым бесцеремонным образом.

– Я обещаю, что буду очень осторожна, – пообещала Адела.

Они уже подъезжали к Литтл-Морли, и Майкл, завидев дорожный указатель на окраине деревни, вновь придержал лошадей.

К удивлению Аделы, он снял шляпу и, вынув из кармана расческу, которую перед этим достал из чемодана, разделил волосы на прямой пробор.

Наблюдая за ним, Адела решила, что теперь он даже выглядеть стал как-то по-другому и новая прическа определенно лишила его индивидуальности.