Книга Бруклин - Колм Тойбин

Эйлиш кивнула.

Когда мисс Барточчи ушла, чтобы найти заведующую залом, отец Флуд посоветовал Эйлиш приглядеться к тем, кто работает в офисе.

– Очень многие из них начинали так же, как вы, в торговом зале. Посещали вечерние курсы, учились, теперь они в офисе. Некоторые из них – настоящие бухгалтеры, с дипломами.

– Мне хотелось бы изучить бухгалтерское дело, – сказала Эйлиш. – Основной курс я уже прошла.

– Здесь все делается иначе, другая система, – ответил отец Флуд. – Однако я выясню, нет ли поблизости курсов со свободными местами. Даже если нет, мы все равно попробуем раздобыть для вас место. Но мисс Барточчи об этом лучше не знать, сосредоточьтесь на работе, это все, что ей от вас требуется.

Эйлиш снова кивнула. Мисс Барточчи вернулась, приведя мисс Фортини, отвечавшую «да», почти не разжимая губ, на все, что говорила мисс Барточчи. Время от времени ее взгляд пробегался по кабинету и после этого торопливо, как будто она совершила нечто неподобающее, возвращался к лицу мисс Барточчи.

– Мисс Фортини познакомит вас с системой оплаты. Когда ее освоишь, она начинает казаться совсем простой. С любыми вашими затруднениями, даже самыми мелкими, обращайтесь первым делом к ней. Порадовать покупательниц способен только приветливый персонал. Работать будете с девяти до шести, с понедельника по субботу, с одним неполным днем в неделю, перерыв на ленч – сорок пять минут. Кроме того, мы приветствуем вечернюю учебу наших служащих…

– Мы только что говорили об этом, – перебил ее отец Флуд.

– Ну вот, если захотите по вечерам учиться, мы частично оплатим ваше обучение. Но помните, только частично. А если пожелаете что-то купить в нашем магазине, сообщите об этом мисс Фортини – и сможете получить почти любую вещь со скидкой.

Мисс Фортини спросила у Эйлиш, готова ли та начать. Отец Флуд откланялся, мисс Барточчи уселась за свой стол и занялась корреспонденцией. Когда мисс Фортини отвела Эйлиш в торговый зал и объяснила ей систему оплаты покупок, то Эйлиш не сказала ей, что в точности такая же принята в универмаге «Балджерс» на Рафтер-стрит у нее дома. Деньги и чек кладут в металлический цилиндр и по пневматическим трубам отправляют через весь магазин в кассовый отдел, там чек помечают как оплаченный, укладывают вместе со сдачей в тот же цилиндр и пускают его назад. Эйлиш позволила мисс Фортини подробно объяснить все это, словно никогда ничего подобного не видела.

Затем мисс Фортини известила кассовый отдел, что начнет сейчас отправлять фиктивные чеки, приложив к каждому по пять долларов. И показала Эйлиш, как заполнять чек: наверху следует проставить свое имя и дату, ниже описать покупку, слева указать количество купленных вещей, а справа – цену. На обороте чека, сказала мисс Фортини, следует записать, чтобы не вышло никакого недоразумения, сумму, которую вы посылаете. Большинству покупательниц приходится дожидаться сдачи, сказала она. Редко кто приходит в магазин ровно с той суммой, какую платит, да и большинство вещей стоит сколько-то долларов и девяносто девять центов или еще какое-то нечетное их число. Если покупательница приобретет несколько вещей, Эйлиш надо будет самой сложить цены, однако в кассе результат все равно проверят.

– Не будете ошибаться, там вас заметят и полюбят, – добавила мисс Фортини.

Эйлиш понаблюдала, как мисс Фортини заполняет ей в поучение чеки, отсылает их и ждет возвращения. Потом заполнила три чека сама – первый на одну покупку, второй на несколько одинаковых вещей, третий на сложное сочетание. Пока она складывала цифры, мисс Фортини стояла рядом и смотрела.

– Лучше не спешить, тогда и ошибок не будет.

Эйлиш не стала говорить, что в арифметике никогда не ошибается. Просто замедлила, как ей порекомендовали, темп, проверяя правильность результатов.

Некоторые из выставленных в магазине предметов одежды ее удивили. Здесь были лифчики с заостренными чашечками, она таких никогда не видела, и еще один совершенно новый для нее вид – «с двухсторонним растяжением», – похоже, в самую середку лифчика было вставлено что-то вроде пластмассовых костей. А первая вещь, какую она продала, называлась «бралетте»; Эйлиш решила, что, познакомившись с жилицами миссис Кео поближе, надо будет расспросить кого-нибудь из них о белье, которое носят американки.

Работа шла легко. Мисс Фортини следила лишь за точным соблюдением рабочего времени, опрятностью девушек и за тем, чтобы даже простейшая жалоба или вопрос немедленно доводились до ее сведения. Найти ее, обнаружила Эйлиш, труда не составляло – она всегда наблюдала за происходящим в торговом зале, и если ей казалось, что у тебя возникли хотя бы малейшие затруднения с покупательницей или ты ей не улыбалась, мисс Фортини тотчас направлялась к тебе, помахивая рукой, а останавливалась только после того, как ты приобретала вид и деловитый, и радушный.

Эйлиш сразу же выяснила, в каком заведении можно быстро перекусить прямо у стойки, и в остававшиеся двадцать минут перерыва изучала прочие магазины Фултон-стрит. Диана, Патти и миссис Кео, все в один голос сказали ей, что лучший магазин одежды вблизи «Барточчис» – это «Лухманнс» на Бедфорд-авеню. В обеденный перерыв покупательниц на первом этаже «Лухманнса» неизменно было больше, чем в «Барточчис», а одежда стоила дешевле, но, поднявшись на второй этаж, Эйлиш сразу подумала о Роуз – там был самый красивый торговый зал, какой она когда-либо видела, не магазин даже, а дворец – с немногочисленными покупательницами и элегантными продавщицами. Цены ей пришлось, чтобы хоть что-то понять, переводить в фунты. И оказались они совсем не страшными. Эйлиш постаралась запомнить некоторые из костюмов и платьев и цены на них, чтобы в точности описать все Роуз, однако свободного времени у нее были считанные минуты, а опаздывать в «Барточчис» ей не хотелось. До сих пор у нее никаких трений с мисс Фортини не возникало, и создавать проблемы, только-только начав работать, было нежелательно.

Одним утром – к тому времени она проработала уже три недели, шла четвертая – Эйлиш, подходя к «Барточчис» по другой стороне Фултон-стрит и увидев его витрины, поняла: происходит нечто необычное. Витрины были заклеены огромными плакатами, извещающими о «прославленной распродаже нейлона». В раздевалке она столкнулась с мисс Фортини и выразила ей свое удивление.

– Мистер Барточчи всегда держит распродажу в секрете. Нынче ночью он сам руководил всей работой. Мы будем продавать нейлон, сплошной нейлон, и по большей части за полцены. Вы сможете купить для себя четыре вещи. И вот вам пакет для денег, принимать будете только точные суммы, без сдачи, так что чеки выписывать не придется. Все цены сегодня округлены. Ну и охрана будет усиленная. Толкучка предстоит, какой вы еще не видели, потому что даже нейлоновые чулки пойдут за полцены. Обеденный перерыв отменен, однако внизу вы найдете содовую и бутерброды, только больше двух раз сюда не приходите. Я буду следить за этим. Нам нужно, чтобы работали все.

За полчаса до открытия у дверей магазина выстроились очереди. Женщин в основном интересовали чулки; купив три-четыре пары, они уходили в глубину торгового зала, где продавались нейлоновые свитерки всевозможных расцветок и почти любого размера – каждый меньше чем за половину обычной цены. Продавцы-консультанты следовали за толпой, держа в одной руке полиэтиленовую сумку с надписью «Барточчис», а в другой пакет для денег. Судя по всему, покупатели знали, что нынче расплачиваться следует без сдачи.