Книга Златовласка и другие европейские сказки - Афанасий Фрезер

Сердце замерло в груди у Барушки, ноги отказались ей повиноваться. Простояла сиротка какое-то время как вкопанная и наконец последовала за ликующим людом. Дорога уже не мелькала у неё под ногами, и, посмотрев вниз, Барушка увидела, что она босая. Такой она покидала отчий дом. Девушка со всех ног бросилась бежать, но, когда добралась до костёла, молодых уже обвенчали. Свадебный пир во дворце обещал длиться целых три дня.

– Неужели опоздала?! – Сердце Барушки упало.

Протиснувшись сквозь толпу, она увидела своего Зимородка. Его блестящее синее оперение так и переливалось на солнце, когда он шёл под руку с царевной. Сердечко Барушки затрепетало от радости, голос её сорвался на крик:

– Это мой Зимородок, это мой дружочек миленький!

Но каждый, кто имел во рту язык, славил молодожёнов, и крик её утонул во всеобщем ликовании. Зимородок не услышал Барушку. А люди всё прибывали и прибывали. В первые ряды девушке протолкаться не удалось, свадьба прошла мимо. Осталась Барушка одна-одинёшенька. Села она, как нищенка, на ступенях костёла и горько заплакала:

– Бедная я, несчастная, всё пропало, слишком поздно я пришла!

«Эту грушу разрежь, когда тебе будет трудно», – будто над самым ухом услышала Барушка.

Сунула она руку в сумку и вытащила грушу. Разрезав плод ножичком, она достала из сердцевины серебряное платье – тоненькое, как паутинка! И туфельки, и чулочки – всё-всё там было. Наспех переодевшись, сиротка застучала каблучками по городской мостовой. Каждый встречный на Барушку засматривался, будто отродясь такой красоты не видал.

Подошла Барушка к царскому дворцу, где за ломящимися от яств столами пировали гости, и остановилась на лужайке под окнами. Ветерок играл её платьем. Купаясь в солнечных лучах, она и сама напоминала светило – звёздочка ясная, не иначе. Тут вышла из дворца царевна – интересуется:

– Красивое у тебя платье, лучше, чем у меня. Может, продашь?

– Продам, – говорит Барушка.

– И сколько же ты хочешь за него?

– Одно словечко с твоим женихом наедине.

– Да хоть бы и десять! – засмеялась новобрачная и пригласила Барушку прийти под вечер во дворец и принести платье.

А сама за столом знай подливает Зимородку хмельного птичьего вина… Когда вечером Барушка пришла и заговорила со своим дружочком Зимородком, одурманенный, он молча лежал бревном. С тяжёлым сердцем отдала Барушка серебряное платье царевне, а сама в оборванном зипуне с сумой через плечо заковыляла назад к костёлу. Села там на порог и закручинилась: «Что ж теперь дёлать?»

«Это яблочко разрежь, когда попадёшь в беду», – будто над самым ухом Барушки прошептала жена Месяца.

Пошарила Барушка в сумке и нащупала яблочко, разрезала на две половинки, а из него платье огненно-золотое выпало. Нарядилась Барушка в золотое платье и пошла прямёхонько к царскому дворцу.

Гости всё ещё сидели за столами, всякие диковинные блюда ели, мёд-пиво пили, праздно переговаривались. На улице под окнами играл оркестр, народ танцевал и пел. Когда Барушка приблизилась, все так и обомлели: до того она была красива.

– Что хочешь за это платье? – снова подошла к Барушке новобрачная.

– Сказать одно словечко твоему жениху.

– Хотя бы и десять! Приходи ко мне вечером!

Снова напоила царевна Зимородка, да так, что он и слова не мог сказать. Вечером, когда пришла к нему Барушка, он и имени своего не помнил. Напрасно будила его сладкими речами, напрасно уговаривала, напрасно журила.

Утром скинула Барушка с себя огненно-золотое платье, отдала царевне, а сама нищенкой побрела в костёл. Опустилась сиротка на колени перед алтарём и стала горячо молиться. И вдруг вспомнила об орешке.

«Расколи, когда настанет для тебя чёрный день», – услышала она шёпот супруги Солнца.

Отошла Барушка в уголок, вытащила ножичек, нащупала в сумке орешек и расколола его. Барушка даже зажмурилась – бриллиантовые одежды из орешка так и слепили глаза. Лёгкие и воздушные, они сверкали, как роса под утренним солнцем. Когда Барушка вышла из костёла, они переливались всеми цветами радуги.

Весь город любовался Барушкой, и она уверенно шла прямо к царскому дворцу. Гости из последних сил предавались веселью, кто во что горазд: песни, танцы, свист…

Барушка, словно свежая роза, наполнила дворцовый сад благоуханием.

– Что хочешь за бриллиантовые одежды? – выскочила к ней раскрасневшаяся новобрачная.

– Одним словечком с твоим женихом перемолвиться.

– Даю тебе десять! – захохотала царевна и велела Барушке прийти вечером, когда закончится пир.

А тем временем Зимородок заподозрил неладное: зачем царевна что ни день поит его птичьим вином? Ни слова никому не говоря, привязал он на груди под клювиком кожаный мешочек, чтобы рюмку за рюмкой мимо горла проносить. Вечером, будто бы одурманенный, лёг в постель и притворился спящим, а сам ждал, что будет дальше. И этого стоило ждать! Дверь тихонько отворилась и затворилась за кем-то. Зимородок услышал лёгкие шаги возле своей кровати. Хотел было вскочить на ноги, как вдруг знакомый голос запричитал:

– Ой, проснись, пробудись, мой Зимородок, мой дружочек миленький!

– Барушка? Ты?! – воскликнул Зимородок.

Он смотрел на Барушку в лунном сиянии и не мог налюбоваться: в бриллиантовых одеждах она была чудо как хороша.

– Как же ты сюда добралась? Кто указал тебе путь? – защебетал Зимородок, и Барушка охотно поведала ему всё, что с ней произошло.

– Милая Барушка, ты – моя суженая! И в мыслях у меня не было царевну за себя брать – страх как прилипчива! Но птичий царь не оставил мне выбора. А теперь мне и царь не указ! Ветер, Месяц и Солнце – это мои братья. Ветер научил меня летать, Солнце – дышать, а Месяц – петь. Как только наступит утро, пойдём вместе к царю.

Светало.

Птичий царь сидел на троне и напевал, когда в его покои влетел Зимородок – один, а Барушку за дверью дожидаться оставил.

– Что привело тебя ко мне так рано? – улыбнулся царь зятю.

– Дорогой тесть, – начал Зимородок, – я хотел бы спросить твоего совета…

– Спрашивай!

– Однажды я потерял золотой ключ от заветного замка и нашёл новый, но серебряный. Теперь отыскался золотой, и у меня два ключа, а это нехорошо. Какой из них, по-твоему, мне стоить выбросить?

– Новый, – недолго думая, рассудил царь.

– Войди, – позвал Зимородок, и в комнату шагнула Барушка в бриллиантовых одеждах.

У старого царя дух перехватило от такой красоты.

– Это и есть первый и настоящий ключ от моего сердца, – сказал Зимородок.

Только теперь смекнул царь, что к чему.

– Уйди с моих глаз! – закричал он и, обнажив меч, шагнул к Зимородку.