Книга Потерянные во времени - Марина Линник

– Хорошо, я отвечу. Нет, это не совсем фантастика. В основе теории относительности лежит искривление пространства-времени за счет или, скажем по-другому, под воздействием массы предполагаемого предмета… К примеру, возьмем вот эту салфетку…

Профессор развернул салфетку и положил на стол, перед глазами заинтригованной журналистки.

– Вот представьте себе, что салфетка – это пространство-время. Разумеется, это грубая модель, так как в ней пространство двумерно, но все же. Если я возьму один край салфетки и соединю его с другим, то площадь пространства не уменьшится, однако расстояние между этими двумя концами будет намного меньше. Поэтому гипотетически… я повторяю, ГИПОТЕТИЧЕСКИ… я допускаю наличие так называемых кротовых нор, но экспериментально доказать, что такое возможно, не может ни один ученый.

– То есть, – задумчиво произнесла Мишель, глядя на салфетку, – теоретически некий туннель мог бы соединить, при наличии каких-то особых условий, две эти точки, несмотря на то, что они лежат в разных плоскостях.

– Теоретически, да. В книге «Кратчайшая история времени» Стивен Хокинг (вы, вероятно, слышали об этом известном английском физике-теоретике) написал, что норы или, как их еще называют в научном мире, червоточины могут существовать в самой мелкой среде во Вселенной. По его словам, червоточин вокруг нас очень много, но увидеть их невооруженным глазом невозможно, так как их формирование происходит на квантовом уровне. Они появляются в имеющихся трещинах. Утверждение Хокинга основывается на том, что в любом, даже самом гладком предмете, имеются, при многократном увеличении, и трещины, и пустоты. Пространство также имеет некий вакуум, где и зарождаются червоточины, которые то появляются, то исчезают, связывая две разные точки. Но они чрезвычайно, чрезвычайно малы. И для того, чтобы человек смог воспользоваться червоточинами, потребовалось бы значительно увеличить их размер, а также найти источник колоссальной энергии. Возможно, когда-нибудь такое и произойдет, но, по моему мнению, это путешествие будет одноразовым, то есть в одну сторону, ибо вы никогда не сможете вернуться обратно. Желая искусственным образом заставить туннель работать в стабильном состоянии, человек, таким образом, может повредить, а в итоге и уничтожить саму червоточину. Это видно на примере динамика: если звук направить на него, то он сломается.

– Значит, – подводя итог сказанным словам, сказала Мишель, – вы твердо уверены, что ни один ученый так и не смог найти способ стабилизировать червоточину? Ну, по крайней мере, на сегодняшний момент.

– Мадемуазель, – насмешливо глядя на журналистку, ответил профессор Лемур, – в наше время, полное завистников, расцветшего тщеславия и больших информационных возможностей, трудно было бы утаить столь неординарное открытие. Хотя я и допускаю, что Эйнштейн сумел докопаться до истины после ряда экспериментов. Ведь поговаривают (правда, достоверно это никак не подтверждено), что он сжег последние работы. Возможно, в них был ответ на все ваши вопросы… Видите, мадемуазель, к сожалению, я ничем не смог вам помочь. Поэтому мой вам совет: не стоит верить в истории, которые невозможно объяснить с научной точки зрения. А что касается Адель… Мне жаль ее. Всю жизнь мадам де Фарси прожила, веря в проклятие, нависшее над их семьей. Из-за него она развелась с мужем, не родила ребенка, побоявшись, что продолжится полоса несчастий и бед. Люди, друзья и просто знакомые сторонились мадам де Фарси, думая, что она спятила… Оставьте это дело, вы все равно не сможете ей помочь. Это только ее больное воображение. Просто будьте рядом, когда Адель потребуются помощь и внимание. Мне кажется, этого более чем достаточно. Простите, мадемуазель, но у меня поезд через час с четвертью.

– Вас проводить? – любезно поинтересовалась Мишель, вопросительно взглянув на собеседника.

– Нет, благодарю, я возьму такси. Мне необходимо еще заехать за вещами в отель.

– Спасибо большое за то, что уделили мне время, господин Лемур. Мне было очень приятно побеседовать с вами. Удачи!

– Взаимно! И… помните совет! Прощайте!

Тяжелой походкой уставшего от жизни человека профессор Лемур скрылся за дверью. Мишель, отрешенно глядя ему вслед, подумала: «Но рассказ Адели и ее деда не может быть выдумкой. А как же задокументированные факты исчезновения поезда, самолета, а потом их таинственное появление. Действительно, в каких-то случаях это, может, был и розыгрыш, но…» Тут у нее задребезжал в сумке телефон. Вытащив аппарат, журналистка увидела номер и тотчас же сбросила вызов. «Как это человек не понимает, что все кончено! – раздраженно подумала она. – Глуп, как павлин!» Впрочем, не прошло и минуты, как телефон затрезвонил опять.

– Да что ты будешь делать! – пробормотала Мишель и нажала на кнопку «ответить». – Что тебе надо, Жермен? Я, по-моему, все уже сказала! После тех слов я не желаю ни слышать тебя, ни видеть! Прощай!

– Погоди, Солнце, не бросай трубку. Я нашел нечто полезное для тебя.

– В смысле? – удивилась журналистка. – Откровенно говоря, я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ты ведь встречалась сейчас с профессором Лемуром, так?

– А… откуда тебе это известно? Ты следишь за мной? – Мишель готова была уже взорваться от охватившей ее злости.

– Нет, с чего ты взяла? Я что, агент 007? Ладно… я разговаривал с мадам де Фарси.

– Да? Ну и что? Тебе-то какое дело, с кем, когда и где я встречаюсь?

– Адель сказала, что ее знакомый – редкостный зануда и наверняка приведет массу аргументов, чтобы убедить тебя в психическом расстройстве пожилой женщины.

– Как она могла обо мне так подумать? – насупилась Мишель. – Хорошо… Я потом поговорю с ней. Тебе-то что надо?

– Если я не ошибаюсь, ты ищешь канал, по которому был бы возможен переход в другое измерение?

– А ты его, естественно, знаешь, – съязвила журналистка. – Ученые не догадались, а никому не известный самоучка-фотограф Жермен Кавелье все знает.

– Не язви, солнце. Нет, не угадала. Это не я нашел способ перемещения, а мадам де Фарси. И мы ждем тебя прямо сейчас в библиотеке.

– Буду через десять минут! – мгновенно отозвалась Мишель и, нажав на отбой, отключилась.

Глава 9

– Вы не знаете, почему Мишель Мано написала заявление об уходе? – раздался тихий голос в ночи, который был еле слышен за шумом дождя.

– Нет, господин Бонне, мне не известны ее истинные мотивы, – прозвучал ответ, – хотя я и догадываюсь о причине.

– Вот черт! Наверняка эта ведьма что-то задумала! Я не верю, что можно вот так просто уйти, оставив доходное место и перспективы. Не ве-рю!

– Если хотите, то я могу спросить Мано об этом или проследить за ее передвижениями. В конце концов, мы с ней не разлей вода. Столько лет вместе! Думаю, она расскажет мне все.

– А вы далеко пойдете, как я погляжу. Вы рискованный человек. Можете продать кого угодно и что угодно. Ну, а меня?