Книга Гламур в шоколаде - Ирина Молчанова

— Садись, — указал директор ей на свободное место во главе стола. Инна села. В голове ее кружилась сотня вопросов.

— На повестке дня вопрос об успеваемости учащейся 9 «А» Высотиной Инны Сергеевны, — с места в карьер начал Константин Викторович, обходя стол по окружности. — Обратимся к истории. — Он открыл журнал. — Девочка переходит к нам в школу и становится хорошисткой, если не сказать — отличницей. Думаю, каждый помнит. Смотрим, что же происходит потом… — Константин Викторович умолк, поднял от журнала глаза, обвел взглядом всех присутствующих. — Уверен, все знают о неприятном инциденте, недавно случившемся возле школы. Так… это было в субботу. — Он снова опустил глаза на страницы журнала. — Оценки Высотиной в этот день: история — пять, алгебра — четыре, физика — две пятерки. Что же случается в понедельник? Алгебра — два, история — три, география — два. Смотрим вторник: геометрия — три, физика — два, английский — три. Далее картина не улучшается. — Директор захлопнул журнал. — Это что за мистика?! Каким образом почти отличница за столь короткий срок могла нахватать столько «неудов», кто-нибудь мне объяснит?

Повисло общее молчание.

Директор обратился к Инне:

— Инна, разве с пятого ноября ты резко перестала делать домашние задания?

Она смотрела на него и удивлялась — какой слепой все это время она была! Сердце заколотилось сильнее, сбилось дыхание, что-то оглушило ее — и открыло глаза. Он смотрел внимательно, с необыкновенной заботой, а она неожиданно позабыла даже алфавит! Лишь когда брови директора слегка сдвинулись, Инна пробормотала:

— Нет.

— Может, ты прогуливала?

— Нет.

— Тогда, может, решила неожиданно завалить основные предметы?

— Нет.

— Так я и думал. — Константин Викторович швырнул журнал на стол и обвел гневным взглядом учителей. — И долго вы собираетесь наказывать ее за то побоище во дворе?!

Инна возблагодарила небеса за этого ангела возмездия! Она была готова расплакаться от чувства облегчения. Ей казалось, что происходящего с ее оценками никто не замечает — не хочет замечать, а оказалось, что справедливость не любит проигрывать. Инна верила, что вмешательство директора послано ей за стойкость. Сколько раз хотелось ей рассказать кому-нибудь о своих бедах, но жаловаться было стыдно, и она молчала. Учителей пристыдили. Инна не знала, будет ли теперь ей легче учиться, изменят ли они свое мнение о ней или втихую все равно будут заваливать ее при любом удобном случае? Сейчас это казалось неважным.

Главный злодей — физик — почему-то не вмешивался, а угрюмо молчал. Поднялся с места историк.

— Не знаю, о чем тут речь, но свои оценки я ставлю по письменным работам!

— Спасибо, Виктор Александрович, что напомнили, — спохватился директор, — я попросил бы предоставить мне все письменные работы Высотиной, начиная с пятого ноября.

— Немыслимо! — воскликнула математичка.

— Согласен, — кивнул Константин Викторович, — мне вся эта ситуация тоже сперва показалась немыслимой.

Все учителя повернули головы к пышнотелой женщине — завучу, за все это время не проронившей ни слова. Инна слышала, что у нее когда-то произошел конфликт с Кристиной, но до сих пор не знала, из-за чего. Завуч положила руку на журнал и тихо заговорила:

— В моей практике еще никогда такого не было. То, что последнее время творится в школе, в коллективе, — просто ненормально! Это называется травлей. В сложившейся ситуации, принимая чью-то сторону, мы, учителя, лишь нагнетаем обстановку, в то время как следовало бы выступить в роли миротворцев. Что до перепроверки оценок, я полностью поддерживаю решение Константина Викторовича.

На этой печальной для учителей ноте Инну отправили домой. Она давно забыла о солнце, а сегодня долго стояла посреди улицы и смотрела в небо. Белоснежные облака-барашки плыли по ярко-синему небосводу, хотелось их потрогать, такими воздушными и живыми они казались. Неожиданно кто-то подкрался сзади и закрыл ей глаза. Инна вздрогнула и коснулась чьих-то прохладных рук.

Она рассмеялась.

— Все равно не отгадаю!

— А ты попробуй, — прошептал какой-то мальчик ей на ухо. Несмотря на хорошее настроение, ей не хотелось подыгрывать непонятно кому, поэтому она убрала его руки и обернулась. Даже сумела выдавить приветливую улыбку, хотя ничего, кроме изумления, легкого раздражения и недоумения, таинственный мальчик у нее не вызвал. Наверно, потому, что ничего таинственного в Артеме она и не находила.

— А я увидел тебя и решил подойти. Ты что на небе выискиваешь? — как всегда, сияя лучезарной улыбкой, полюбопытствовал парень.

— Молнию, которая ударит в тебя, — беззлобно усмехнулась она.

Артем, не переставая улыбаться, весело заметил:

— Тогда нам нужно встретиться завтра, вроде дождик обещают, может, и молния будет?

— Молния в ноябре — ну-ну, пропащее дело!

— Ты снова идешь в магазин?

— Нет, гуляю.

— С рюкзаком?

— А почему бы и нет, он мне не мешает.

— А я могу погулять тут, неподалеку? — не спуская с нее смеющегося взора голубых глаз, спросил он.

— Кто я такая, чтобы запретить тебе, все равно ведь не отстанешь.

Они неспешно двинулись по дороге. Сегодня Инне все было нипочем, даже предатель с самыми потрясающими глазами на свете не мог испортить ее настроения. Все внутри пело, хотелось совершить какое-нибудь безумство.

— Тебе идет улыбка, — косясь на нее, серьезно произнес Артем.

— Клеишься, что ли?

Он засмеялся.

— Так заметно?

— Мне показалось, у тебя есть подружка?

— Не-а, мы расстались.

— Часто же вы расстаетесь!

Он наклонил голову набок.

— Часто? С чего ты взяла?

Инна поняла, что сболтнула лишнее, и, дабы исправиться, выпалила:

— Мне так показалось, само собой, я понятия не имею, сколько раз ты с кем-то расставался и расставался ли вообще.

— Будь покойна, расставался.

— Да мне дела нет.

Артем ее не слушал и гнул свое:

— Мы расстались совсем недавно, я хотел встречаться с другой. — Он загадочно улыбнулся ей.

— Какая бурная личная жизнь! — язвительно прокомментировала Инна.

— Да-а, — протянул парень, — красивая девочка была!

— Была? Сочувствую.

— Она меня кинула.

— Тем не менее сочувствую.

Они зашли в скверик и присели на скамеечку.

— Так вот, — возобновил он разговор, — девочка меня кинула, я расстроился и вернулся к бывшей.