Книга Бабье лето - Алена Любимова

Какая ни была у меня мутная голова, но смысл последнего Чумкиного сообщения немедленно до меня дошел и отозвался болью. Мой возлюбленный звонил с телефона другой женщины! Это меня убило!

— Но, — с победоносным видом продолжала Чумка. — Эту женщину я знаю. Так что, считай, одна зацепка у нас есть.

— Да зачем она теперь мне нужна, если он встречается с другой, — в отчаянии отозвалась я.

— Вот тут, подруга, ты не права. Насколько я знаю эту бабу, она не тянет на звание другой.

— Ты уверена? — начало немного отпускать меня.

— На сто процентов. Просто он с ней, наверное, вместе тусовался, а его мобильник, к примеру, сел.

— Чумка, но у него ведь вчера свет в окне горел, — отчетливо вспомнилось мне. — Нигде он не тусовался.

— А что у него были гости, не допускаешь? — вновь нашлось объяснение у Чумки.

— Гости обычно ходят по всей квартире, — возразила я. — Значит, хоть бы раз кто-нибудь мелькнул в комнате, которую мы разглядывали. Тем более она похожа на гостиную.

— Ну мы же не все время с тобой смотрели.

— Все равно странно. Ой, Чумка, боюсь, они в спальне лежали. — Сердце мое опять сжалось от обиды.

— А меня, что ты ни говори, не оставляет впечатление, что он, когда тебе звонил, находился не дома. Сама посуди, зачем из собственной квартиры по чужому мобильнику звонить? Ну даже если зарядка села или, там, деньги кончились, есть же городской.

Я уже вообще ничего не понимала. Может, он и впрямь ушел, а свет оставил для Патрика, чтобы тому в темноте было не скучно?

— Знаешь, Агата, мне нужна фотография, — сказала Чумка.

— Моя?

— Не твоя, а Герина.

— Зачем?

— Чтобы установить его данные.

Меня разобрал нервный смех.

— Вывесить объявление? Их разыскивает милиция?

— Очень остроумно, — поморщилась она. — Бабу эту допрошу.

— Впрямую? — ужаснулась я.

— Естественно, про тебя ей рассказывать не собираюсь, а как про него выяснить, по ходу беседы соображу.

— Ой, Чумка, только осторожнее.

Я на миг представила, что эти расспросы могут дойти до Геры, и меня пробрала дрожь.

— Успокойся, Агата, сделаю все грамотно. Ты же меня знаешь: если за что возьмусь, комар носа не подточит. Зато, в случае успеха, соберу о нем возможную информацию. Хоть будешь во всеоружии. А то двигаешься по минному полю.

Я махнула рукой.

— Валяй. Только, по-моему, совершенно бесполезно.

— Не понимаю, зачем киснуть раньше времени? Или это на тебя так похмелье действует. Подруга, приди в себя! Куда пропал твой бойцовский характер? Первая маленькая неприятность, и ты уже сдаться готова.

Я вздохнула.

— Если бы знать, что она маленькая.

— Да ты сама посуди. Что такого особенного между вами случилось? Мужик с тобой гулял? Гулял. И даже позвонил, когда не смог. Счел нужным предупредить, чтобы ты его зря не ждала. Включи свою логику! Он проявил заботу. А если бы ты ему надоела, наоборот, звонить бы не стал. Чтобы ты зря его ждала, а потом обиделась. Очень удобно.

— Чумка, но мы последний раз так плохо погуляли. — На меня вновь начала накатывать тоска. — Гера был такой мрачный. Мне показалось, он даже обрадовался, когда ушел.

— Так ты говоришь, он и пришел мрачный. Значит, скорее всего у него были проблемы. Будто мужиков не знаешь. У них когда что-то с делами не клеится, вообще все отключается. Бывает, даже в самом нужном месте. Видно, уж так устроены. Только один участок мозга за раз может работать, который за секс отвечает, или тот, который за работу.

— А как же тогда служебные романы? — спросила я.

— Кто тебе, интересно, сказал, что мужик в этот момент о работе думает! На такое только мы, бабы, способны. И обед готовить, и за детьми убирать, и потолок красить, и сексом заниматься. Если и не делать все это одновременно, то уж думать об этом одновременно мы точно способны. Все извилинки наши разом задействованы. А у мужиков, повторяю, только одна за раз. Да и то, смотри, какой он у тебя герой: позвонил, вспомнил.

Умеет Чумка утешить. Поговоришь с ней, и всегда легче становится.

— Значит, считаешь, надежда есть?

— Если бы считала по-другому, не тратила на тебя время. Думаешь, мне больше нечем заняться? А теперь давай о деле. Завтра мне обязательно нужна его фотография.

Я задумалась. Выходит, придется нести завтра на бульвар фотокамеру?

— А если он сниматься откажется? — робко предположила я. — Вон он как информацию о себе оберегает. Может, и внешность тоже.

— Выпивка на тебя вредно действует, — скорбно покачала головой Чумка. — Ты бы еще камеру со штативом на бульвар притащила. Да щелкни его украдкой мобильником, да и дело с концом. Мне никакого особенно бешеного качества от снимка не требуется, только чтобы Геру твоего узнать было можно.

— А у меня мобильник без камеры. Предпочитаю, знаешь, котлеты отдельно, а мухи отдельно.

— Отсталый ты человек. А, чего для лучшей подруги не сделаешь. Ну-ка, выковыривай из своего сим-карту.

— Зачем? — ход ее мысли до меня не дошел.

— Господи, что у тебя сегодня действительно с головой. В следующий раз ситро будешь пить. Мобильник хочу тебе свой дать. В нем прекрасная камера. Только смотри не разбей. Это Владькин подарок.

Мы обменялись сим-картами, потом Чумка показала мне, что и как нажимать, чтобы запечатлелся светлый образ любимого! Я начала себя ощущать настоящим Джеймс Бондом.

— Чумка, а автомобильчик, который может превратиться в самолет, тебе Владик еще не дарил? А то, представляешь, гуляем мы по бульвару, а потом я сажусь в машину и вдруг взлетаю!

— Ну наконец-то развеселилась! А машину тебе пусть Гера дарит. Так что старайся. Завтра днем состыкуемся, и к этому времени чтобы фотография была. Отговорок не принимаю. Все. Твое время истекло. Убегаю.

И Чумка стремительно умчалась по каким-то важным делам.

Я немного потренировалась с ее мобильником на Ириске, чтобы вот как бы вроде звоню, а на самом деле снимаю. Мы даже на улицу с этой целью сходили. Я привязала таксу к скамейке и фоткала. Пришла и закачала отснятый материал в компьютер. Очень неплохое качество. И память какая-то об Ириске останется. Надо бы и мне такой мобильник купить. Для работы очень даже пригодится. Не таскать же с собой по десять разных агрегатов.

В остальном этот день у меня не задался. За что ни бралась, все валилось из рук. Видимо, не зря мама в юности твердила, что у меня мужской склад ума. Больше одной темы моя голова не осиливает. Поэтому только о Гере и могла думать. И подлое подсознание то и дело щедро подкидывало картинки, одна грустнее другой.