Книга Пробуждение - Иар Эльтеррус

Котенок питался свежей кровью приносимых его родителем животных, что немало удивляло Кенрика — никогда до сих пор не слышал, чтобы молочные котята или иные животные пили кровь. Что же это за странные звери? Почему они такие? Вопросы, вопросы, вопросы. Только ответов нет. Предполагать-то ведь можно что угодно, но как узнать верно то или иное предположение? Пока не получишь достоверной информации, не узнаешь.

Этим утром кот почему-то не появился, и котенок жалобно плакал за пазухой юноши от голода. Пережеванное мясо он есть не пожелал, выплевывал, когда юноша клал его бедняжке прямо в рот. Кенрик жалел малыша, но ничем помочь ему не мог — из него охотник, как из старого сапожника балерина. Интересно, придет кот опять или нет? Если не придет, то что делать с котенком? Откуда брать кровь? Своей, что ли, поить? Не хотелось бы, зубы у Черныша острые…

Обогнув огромное дерево, Кенрик едва удержался на краю огромного оврага. Ну вот, накаркал! Оврагов здесь нет, понимаешь ли! Есть, к сожалению. Вздохнув, юноша посмотрел по сторонам и убедился, что проклятый овраг тянется насколько хватает взгляда. Вот же скотство! Шуточка в стиле Темного Прохвоста, чтобы ему сквозь землю провалиться! Вечно эта сволочь в самый неподходящий момент людям гадит…

Делать было нечего, и Кенрик начал спускаться, хватаясь руками за растущие на крутом склоне густые кусты. Еще повезло, что они не колючие! Овраг оказался очень глубоким, спуск занял немало времени. Когда юноша наконец добрался до дна, он сильно запыхался, поэтому решил немного передохнуть и принялся искать полянку — вокруг все заросло кустарником. Искомое нашлось далеко не сразу, пришлось еще с четверть часа продираться через заросли.

Выбравшись на крохотную, шагов трех в длину, поляну, Кенрик обрадованно улыбнулся. О, отлично, и камень посредине есть, можно посидеть на нем. Правда, подойдя к этому камню, юноша понял, что не все так просто, как кажется, и удивленно уставился на него — перед ним находилось некое подобие древнего алтаря с выбитыми на поверхности незнакомыми символами. Центральное место занимало изображение спирали, внутри которой виднелся почти стершийся от времени вырезанный в камне объемный человеческий глаз. Это еще что такое? Каким богам здесь молились? Никогда ни о чем подобном не слышал…

Не будет ли оскорблением для древних богов, если он немного отдохнет на их алтаре? Вряд ли. Однако на всякий случай Кенрик громко попросил у них прощения и заверил, что не хочет никого обидеть, что он просто очень устал и у него сильно болят ноги. Никто, естественно, не ответил. Успокоившись, юноша опустился на камень и облегченно перевел дух. Затем достал из мешка кусок спеченного вчера вечером мяса и принялся за еду. Из-за пазухи тут же донеслось надрывное мяуканье — котенок проснулся. Кенрик со вздохом достал его и в который раз попытался накормить пережеванным мясом. Однако Черныш воротил нос.

— Ну что мне с тобой делать, дурачок? Когда же ты нормально есть начнешь?

С этими словами юноша потрепал котенка по ушам. Тот внезапно извернулся и вцепился ему зубами в руку, как клещ. Выпил пару глотков крови и отпустил, с крайне виноватым видом принявшись зализывать рану.

— Зараза ты! — от неожиданности Кенрик вскочил. — Совсем совесть потерял!

Прокушенная ладонь сильно кровоточила, густые алые капли падали на землю, на высохшую траву, на край алтаря. Юноша снова выругался, ему даже захотелось дать котенку легкий подзатыльник, но тот выглядел таким несчастным и виноватым, что осталось только пожалеть его. Все понятно, малыш голоден, вот и не выдержал. И куда это подевался его родитель? Взялся снабжать свое чадо едой, так снабжай!

В этот момент произошло нечто такое, от чего все другие мысли мгновенно вылетели из головы Кенрика, и он уставился на алтарь с приоткрытым от потрясения ртом. От места, куда упали капли его крови, по всей поверхности камня начали расходиться волны темно-багрового сияния. На грани слышимости возник тяжелый гул, он становился с каждым мгновением все громче, пока не заставил сотрясаться все вокруг. Перепуганный юноша отбежал подальше от алтаря, однако уйти с поляны не смог — что-то не дало ему сделать это. Что-то невидимое, но при этом очень хорошо ощутимое и прочное.

Глаз в центре спирали вспыхнул ярким белым светом, из ниоткуда прозвучали несколько слов на незнакомом языке. И… все стихло. Алтарь принял прежний вид. Одно только было иначе — посреди него лежал какой-то короткий, толстый жезл. Немного успокоившись, Кенрик решился приблизиться и уставился на него. Что это, интересно? Внимательно осмотрев непонятную штуку, юноша недоуменно пожал плечами. Кажется, часть посоха длиной с пару ладоней. Необычного посоха, сплетенного, судя по виду, из каких-то гибких лоз.

Отойдя на шаг, Кенрик задумался. Что все это может значить? Явно какая-то магия, ничем другим объяснить случившееся он не мог. Но причем тут его кровь? Ведь все началось с того, что несколько капель крови упали на алтарь. Откуда взялась на нем часть посоха? Ее там раньше не было! Внутри алтаря, что ли, находилась?

Подождав еще несколько минут, юноша, с точки зрения любого игмалионца, хоть раз сталкивавшегося с магическими артефактами и последствиями их применения, поступил как последний идиот. Он вернулся к алтарю, наклонился и взял непонятную вещицу в руки. Та на мгновение осветилась багровой вспышкой, настолько короткой, что Кенрик едва успел ее заметить и ничуть не испугался. Как он ни крутил жезл, как ни рассматривал, но ничего интересного так и не обнаружил. Часть витого посоха — и все. Ни единого символа, ни резьбы, ни украшений — переплетшиеся между собой, покрытые черной корой толстые лозы, обрезанные с двух сторон.

Алтарь теперь выглядел обычным камнем, символы, спираль и глаз куда-то подевались. А вскоре после того, как Кенрик взял жезл, покрылся трещинами и неслышно рассыпался в мелкий щебень. Нет, в песок! Через несколько минут на месте камня осталась только небольшая кучка темного песка, да и тот вскоре куда-то исчез, словно песчинки провалились сквозь землю. Удивленный юноша внимательно осмотрел место, где прежде находился алтарь, но ничего интересного там не обнаружил. Высохшая земля. Единственная странность, что на ней нет остатков травы.

Ну и что ему теперь со всем этим делать? Выбросить жезл? А вдруг его в городе удастся продать кому-то из магов? Деньги-то никак не помешают, их у него совсем немного, а цены в Игмалионе значительно выше, чем в той же Тории. Поэтому юноша после недолгого размышления сунул жезл в свой вещевой мешок, поднял на руки котенка и двинулся дальше. До вечера хотелось хотя бы выбраться из оврага.

Он не знал, что теперь абсолютно невидим для магии, что поставленной на острове Хорн метки на нем больше нет и снята она таким образом, что наблюдавшие за чужаком маги второго аррала тут же подняли тревогу, уведомив о происходящем не только непосредственное начальство, но и ректора Антрайна, так как появление в каверне мага, способного на такое, касалось прежде всего визуалов, а только потом кого-либо иного.

Впервые за многие тысячи лет артефакт, который давно канувшие в небытие древние именовали Витым Посохом, обрел носителя. Но об этом еще никто не подозревал, да о чем речь — люди просто не помнили о существовании данного артефакта, все упоминания о нем были скрыты под спудом времени.