Книга Астра. Беспокойное счастье, или Секреты маленького дракона - Анна Гаврилова

Глава эльфийского посольства замолчал, то ли переводя дух, то ли давая возможность осмыслить сказанное. А через миг снова повернулся и уставился на меня.

— В том же, что касается этой леди…

Договорить ушастый не потрудился. Он сделал полшага вперёд, а остальные, наоборот, отступили, освобождая дорогу вожаку. «Главный» ситуацией воспользовался. Подошел и подал мне руку, непрозрачно намекая, что желает повторить давешний жест Нириэля.

В этот раз я не колебалась. Вложила руку в ладонь эльфа и замерла, чувствуя, как рушится привычная картина мира. Просто один поцелуй — это исключение, но два… почти правило!

«Главный» прикоснулся губами к пальцам и выпрямился. Правда, руку мою не отпустил. Вместо этого уставился в глаза, и его пристальный взгляд невольно возродил в памяти встречу с духовным лидером драхов, с Фарубом.

Тогда драконья сущность точно так же ворочалась, бурчала и смущалась. Я же стояла и не могла отвести взгляд…

А вот громкого недружелюбного покашливания в прошлый раз, наоборот, не было. Равно как и следующих слов:

— Господа, я всё понимаю, но может быть, хватит? Мои нервы, знаете ли, не железные.

Эльф подобного тона и обращения точно не ждал. Подозрений в излишней симпатии к представительнице чужого народа не ждал тем более. Он удивлённо моргнул и чуть ослабил хватку, позволяя мне выдернуть руку, и тут же перевёл взгляд на Дана.

Я тоже на их светлость взглянула. Чтобы обнаружить стиснутые зубы, желваки на скулах и глаза, которые ещё не вспыхнули магическим светом, но почти.

Мне, как человеку знакомому с проявлениями древней магии, стало жутковато, а эльф среагировал иначе. Он искренне изумился и спросил:

— Так вы вместе?

— Ещё как, — плюя на дипломатию и законы гостеприимства, процедил их светлость.

И хотя руку мою никто уже не лобызал, атмосфера накалилась до предела. Одно из ожидаемых послами «высокого» народа «чудес», безусловно, находилось в полушаге от того, чтобы оторвать этим самым послам уши. А может, и не только их!

Не знаю, чем бы дело кончилось, если бы не Роналкор — их величество разрядил ситуацию, залившись громким басистым хохотом. Вот после этого Дан заметно расслабился, а я оказалась властно прижата к герцогскому боку.

В том, что касается эльфов, они наблюдали за происходящим с великим изумлением. А когда буря миновала, дружно вздохнули и заулыбались.

— Что ж, теперь мы можем быть спокойны, — сказал глава делегации. — Леди в надёжных руках.

Дан наморщил нос, а «главный» уставился выжидательно. Безусловно, хотел услышать имя.

— Дантос, — сказал блондинчик хмуро. — Герцог Кернский.

— Арманитинэль, — представился в свою очередь эльф. И… да, опять отвесил самый настоящий поклон.

Вот только теперь я изволила обратить внимание на драконью сущность, которая, как и прежде, ловила эмоции окружающих и всё-всё подмечала. Оказалось, приглашенная на приём аристократия уже не в шоке, а где-то намного глубже.

Я перевела взгляд на ближайшую к нам стайку богатых и родовитых и закусила губу, чтобы не рассмеяться. Нет, драконья сущность не ошибалась, а вытянутые лица и вытаращенные глаза смотрелись так красиво, так здорово!

— Кхм… — прозвучало рядом, и все взгляды устремились к молчавшему до сего момента Вернону.

Дантос тут же вспомнил о приличиях, сказал:

— Господа, позвольте представить вам моего друга и одного из лучших магов империи. — И добавил после приличной моменту паузы: — Вернон.

Тот факт, что фамилии или титула их светлость не назвал, никого не удивил — маги в большинстве своём предпочитают использовать только имя. Что касается меня, фамилию Вернона я однажды слышала, но не запомнила. А вот титула и ветвистой родословной, как поняла, у нашего магически одарённого друга не имелось. Но это было мелочью. По мне, его таланты были несравнимо ценней. А искренность и преданность ещё дороже.

— Многоуважаемый Арманитинэль, — начал Вернон, и я мысленно присвистнула — как только запомнил столь зубодробительное имя? — Позвольте вопрос…

— Слушаю, — ответил эльф с какой-то нетипичной для этой высокомерной расы готовностью.

— Магия. Вы назвали её высшей…

— А у вас, насколько мне известно, она называется древней, — перебил ушастый. — Потому что в древние времена людей, наделённых или способных подчинить эту магию, было больше.

— А потом она человеческий род покинула? — уточнил Вернон. — И теперь вернулась?

Арманитинэль кивнул, не только подтверждая, но и показывая, что готов слушать дальше. И Вернон продолжил:

— А как обстоят дела с этой магией у вас?

Губы «главного» дрогнули в улыбке, которая показалась не слишком логичной. Но когда эльф заговорил, ситуация прояснилась.

— Вы, видимо, не поняли. Этот вид магии сильно отличается от прочих. Это не чтение аур и даже не телепатия. Высшая магия — явление крайне редкое, по-настоящему уникальное.

— То есть среди вас… — Вернон обвёл делегацию внимательным взглядом.

— Нет, — правильно истолковав реплику, ответил эльф.

Я внутренне поморщилась. Только теперь поняла, к чему клонил Вернон, и слегка расстроилась. Владеющих высшей магией среди представителей посольства не имеется, следовательно, научить не смогут. Но, с другой стороны, они точно больше нашего знают, и раз так, способны сильно в этом деле помочь!

Вернон мыслил в том же направлении и, понимая, что благодушие эльфов может в какой-то момент закончиться, поспешил взять быка за рога. Угу, прямо тут, посреди торжественного приёма, в присутствии не посвящённых в тему телохранителей.

— Вы сказали, что приехали взглянуть на человека, которого высшая магия посчитала достойным, — припомнил недавние слова Вернон. — То есть эта магия подчиняется не каждому?

Арманитинэль просиял так, будто услышал нечто бесконечно забавное, и отрицательно качнул головой. Потом сказал:

— Нет, не каждому. Для владения высшей магией нужна особая чистота души и помыслов. Или, как выражаются у вас, у людей, совесть.

Я не сдержалась и фыркнула. Совесть? У Дана? Да… да что эта высшая магия понимает?!

А вот герцог Кернский, прекрасно мои взгляды на наличие у него совести знающий, наоборот, развеселился. И незаметно ткнул меня пальцем в бок!

Мелочь? Да! Но это оказалось настолько щекотно, что я дёрнулась и едва не взвизгнула. Но через миг заставила себя посерьёзнеть.

Слова, сказанные Арманитинэлем, были очень созвучны моим ощущениям после похода в Лабиринт и, собственно, того самого поединка, в результате которого у их светлости древняя магия появилась. Но… а как же «червь»? Он тоже особой чистотой души и помыслов обладал?