Книга Сэндитон - Джейн Остин

Но как только Артур прикоснулся к масленке, то снова попал под пристальные взгляды сестер. На этот раз они упрекали его в обжорстве и сокрушались, что брата нельзя оставлять один на один с едой. Он беззлобно отбивался от натиска с двух сторон, и как мог, объяснял, что ест столько масла, сколько необходимо для слизистой его желудка, а в данный момент намазывает хлеб вовсе не для себя, а для очаровательной мисс Хейвуд. Это был отличный предлог. Он с наслаждением щедро намазывал маслом гренки для Шарлотты, которая едва сдерживалась от смеха, глядя на своего рыцаря ножа и бутерброда. Передавая мисс Хейвуд очередной золотистый ломтик, он осторожно косился на сестер и, улучив момент, быстро добавлял на свою гренку толстый слой масла, и, пока они не видят, быстро отправлял ее в рот.

Конечно, гастрономические увлечения мистера Артура Паркера существенно отличались от развлечений его сестер, они были не столь одухотворенными. Шарлотта сразу догадалась, что младший из Паркеров неплохо устроился и, когда ему выгодно, разделяет мнимую болезненность своих сестер, но лечил он только те недуги, где необходимы были усиленное питание, тепло и покой. Впрочем, кое-что он всё-таки позаимствовал у своих сестер.

– Как! – изумился он, глядя на Шарлотту. – Вы способны выпить две чашки крепкого зеленого чая за вечер? У вас должно быть стальные нервы! Как я завидую вам. Если я выпью только одну такую чашку, вы даже не можете себе представить, что со мной произойдет?

– Вероятно, вы не уснете всю ночь, – с улыбкой ответила Шарлотта, чтобы пресечь его очередную попытку произвести впечатление.

– О, если бы только это, – воскликнул он. – Зеленый чай для меня яд, через пять минут после приема этого напитка, у меня вообще отнимается правая сторона. Это звучит невероятно, но факт остается фактом. Уже несколько раз у меня немела правая сторона и всё это от какой-то маленькой чашечки зеленого чая.

– Впервые с этим сталкиваюсь, – равнодушно ответила Шарлотта, которая, казалось, уже была готова ко всему. – Но, возможно, ученые мужи, изучающие удивительные свойства зеленого чая и индивидуальные особенности человеческого организма, были бы счастливы познакомиться в таким редким экземпляром, как Вы.

После чаепития гостей ждал новый сюрприз – из гостиницы для мисс Дианы Паркер принесли письмо.

– От мисс Дюпьи, – важно сказала она, – какой неразборчивый почерк, – и, пробежав глазами несколько строчек, воскликнула, – Ну и ну! Просто невероятно! Вот так совпадение! У обеих леди, которых мы ждем в Сэндитоне одинаковые фамилии. Две миссис Гриффитс! Вот это письмо с рекомендацией на леди из Кэмбервилля и ее фамилия оказывается тоже Гриффитс.

Однако, прочитав еще несколько строк, она нервно покраснела и взволнованно добавила.

– Кто бы мог подумать! И еще одна мисс Лэмб! И тоже богатая наследница – вест-индианка. Не может быть, чтобы речь шла об одних и тех же людях. Этого просто не может быть!

Чтобы успокоиться, Диана продолжала читать странное письмо вслух. Миссис Дьюпи официально представляла ей подательницу этого письма миссис Гриффитс и, находящихся на ее попечении, трех юных леди. В нем сообщалось, что миссис Гриффитс, не имевшая знакомых в Сэндитоне, хотела быть представленной местной элите и обеспечить комфортный отдых для трех своих воспитанниц, особенно ее заботила одна из них – мисс Лэмб, молодая испанка с большим состоянием и слабым здоровьем. В каждой строчке письма звучало искренне желание далекой миссис Дюпьи от всей души помочь сразу двум свои приятельницам – миссис Гриффитс и мисс Диане. «Очень странно! Невероятно! Невозможно!», – то и дело раздавалось в уютной гостиной, но все собравшиеся в итоге пришли к единому мнению, что невозможное возможно и нет ничего странного в существовании двух леди с одинаковой фамилией. Ажиотаж постепенно стихал, а неугомонная леди Диана, пользуясь случаем, тут же нашла себе новое занятие. Она накинула на плечи шаль и засобиралась в гостиницу, чтобы, не откладывая, лично разобраться во всем и немедленно предложить гостям свои услуги.

Глава 10

Невозможное оказалось возможным. Как ни обнадеживали себя Паркеры, но, увы, гости из Суррея и воспитанницы из Кэмбервелла – это были одни и те же люди. Богатые вест-индийцы и юные леди из семинарии прибыли в Сэндитон в тех самых двух дилижансах, которые с таким воодушевлением сестры Паркер накануне наблюдали из окна гостиной. Миссис Гриффитс, которая, со слов подруги, миссис Дарлинг, была слаба здоровьем и долго не могла отважиться на поездку в Сэндитон, оказалась той же самой решительной и независимой миссис Гриффитс, которая сама приехала на побережье и была в состоянии, по мнению другой общей знакомой миссис Дюпьи, самостоятельно подыскать особняк у моря.

Как ни старалась дотошная и предусмотрительная мисс Диана, но избежать досадных недоразумений не удалось. Ее многочисленные услужливые приятельницы старались угодить всем, не меньше, чем она сама и сумели настолько всё запутать, что в потоке любезно-трогательных писем, похоже, позабыли, чему они были посвящены. Сначала мисс Диана испытывала неловкость из-за возникшей двусмыслицы и впервые вынуждена была признать свою ошибку.

Утомительная поездка из Гемпшира оказалась напрасной, надежды брата обманутыми, дорогой дом арендован зря – всё не могло не угнетать честолюбивую леди. Но тягостнее всего было осознание собственной недальновидности. Впрочем, волевая Диана горевала недолго и быстро нашла других виновников досадного недоразумения, мысленно она осудила миссис Дарлинг, мисс Капер, Фанни Нойс, миссис Дюпьи и даже ее малознакомую соседку и уже на следующее утро бодро прогуливалась на бульваре с миссис Гриффитс и увлеченно поддерживала светскую беседу.

Миссис Гриффитс оказалась благовоспитанной дамой средних лет с изысканными манерами, которая жила тем, что содержала у себя благородных девиц и юных леди, которые нуждались либо в учителях, чтобы завершить образование, либо в приюте, либо в возможности выйти в свет. Кроме трех барышень, прибывших с ней в Сэндитон, под ее опекой находились еще несколько девушек, но они по разным причинам остались дома. Мисс Лэмб сразу привлекла всеобщее внимание. Хрупкая и юная, ей не было и семнадцати лет, она была наполовину мулаткой, но самое главное щедро платила за пансион в соответствии со своими немалыми доходами. У мисс Лэмб была личная горничная, и миссис Гриффитс, как обычно, в первую очередь руководствовалась желаниями этой воспитанницы и выделила для зябкой и хрупкой девушки лучшую комнату.

Две другие девушки были родными сестрами – мисс Бофорт, такие юные леди встречаются, по меньшей мере, в одной из трех британских семей. У них был отличный цвет лица, пышные формы, идеально прямая спина при любых обстоятельствах и самоуверенный взгляд. Они были вышколены, но не особенно образованы. Впрочем, это их не портило. Мисс Бофорт с успехом освоили науку нравиться и искусство прекрасно выглядеть при отсутствии средств, тонко чувствовали каждое модное течение и старательно подыскивали себе достойных мужей с не менее достойным доходом.

Впрочем, миссис Гриффитс на этот раз, кажется, не учла их главное стремление и привезла девушек в тихий и провинциальный Сэндитон. Где, по ее мнению, было бы более комфортно болезненной мисс Лэмб, а двум мисс Бофорт ничего не оставалось, как сложить в чемоданы по шесть новых платьев, на которые они изрядно потратились минувшей весной, и смиренно отправиться со своей опекуншей в Сэндитон, пока не наступят лучшие времена.