Книга Ушкуйники - Виталий Гладкий

Зимний стан ушкуйников, раскинувшийся на покрытом густым лесом берегу реки, напоминал разворошенный муравейник. Подготовка к набегу шла полным ходом. На обширной поляне, близ пока еще замерзшей воды, ладились новые ушкуи. Рядом на кострах грели вар, чтобы обмазывать им потом готовые лодки. Чуть выше, на ровной утоптанной площадке, одни ушкуйники упражнялись во владении холодным оружием, а другие – уже на лесной опушке – совершенствовали свое мастерство в стрельбе.

В стане насчитывался добрый десяток изб-полуземлянок с крохотными оконцами под самой крышей. Крыты они были жердями с настланным поверх них толстым слоем дерна. Как правило, такие избы отличались большой вместительностью и хорошо хранили тепло.

Судя по тому, что стан Луки Варфоломеева не был огорожен частоколом, нападения врасплох ушкуйники не опасались. Видимо, атаман имел тесные связи с посадником и другими знатными людьми Великого Новгорода, а может, именно по их указке и действовал. Данный вывод подтверждало и расположение стана: до города было рукой подать, не более десяти верст. Впрочем, скорее всего, и сам стан был временным – лишь бы зиму переждать. Ибо положенные на рогатки жерди, предназначенные для просушки сетей, и старые бочки для засолки рыбы красноречиво свидетельствовали о том, что избы принадлежат довольно крупной рыбацкой артели. Просто до весенней путины было еще далеко, вот речные разбойники и облюбовали на зиму их временные жилища.

Новичков встретили приветственными возгласами, и вскоре Стоян и Носок оказались в кругу ушкуйников, бесцеремонно таращившихся на них, словно на некую диковинку. «Оно и понятно, – подумал уже зимовавший в подобном стане Носок, – посиди-ка в этом медвежьем углу целую зиму да полюбуйся изо дня в день на одни и те же приевшиеся физиономии».

– Ну што, робяты, кому не слабо сразиться с новичками? – обратился атаман к ватаге с вопросом. – Надобно бы проверить их, как они на бой способны…

– Дык это мы завсегда!.. – дружно загудели ушкуйники. – Выбирай кого хошь, атаман!

– Вешняк, ты где?

– Здеси я, атаман, здеси…

Вперед шагнул добрый молодец с широченными плечами, двигавшийся быстро и легко, как большой кот. Непринужденно выхватив из ножен саблю, он критически оглядел новичков и полюбопытствовал:

– Ну-у и кто тут из вас самый смелый?

Шустрого Носка на сей раз опередил обстоятельный Стоян.

– Оба смелые, – спокойно пробасил он в ответ, после чего достал из мешка свой ослоп и несколько раз подкинул его в руке, точно взвешивая.

Видя, сколь играючи соперник управляется с тяжелой дубиной, Вешняк обеспокоился и даже слегка побледнел. Варфоломеев, заметив его замешательство, ухмыльнулся и успокоил Стояна:

– Ну будя, будя тебе, парень. С тобой все ясно. Годен. – И повернулся к Вешняку: – А што, Вешняк, не пожелалось тебе попробовать его дубины?

– Пусть саблю возьмет! – запальчиво вскинулся тот. – Вот тады и посмотрим.

– В бою ты тоже будешь просить супротивника сменить оружие? Помолчи ужо…

– А со мной не хошь сразиться? – спросил вдруг Носок с лихим блеском в глазах.

– Ой, мотри, паря, Вешняк у нас знатный боец, – предупредил Носка атаман.

– Учту, – кивнул Носок.

– Но токмо до первой крови! – рявкнул Лука. – Мотри, Вешняк, не заиграйся!

– Как получится… – обиженно буркнул Вешняк и, набычившись, двинулся на Носка.

Тот, напротив, стоял спокойно и даже отчасти расслабленно, опустив саблю острием вниз. И только рыжие рысьи глаза его превратились в узкие щелки, из которых посверкивал взгляд дикого зверя.

Ушкуйник с ходу обрушил на Носка град ударов, рассчитывая расправиться одним лишь лихим наскоком, что не раз помогало ему в поединках подобного рода. Однако неожиданно для себя почти мгновенно оказался в роли… обороняющегося. Вскоре ему уже казалось, что юркий и неказистый с виду противник разит одновременно со всех сторон – столь быстро вращался тот вокруг Вешняка. Его сабля жалила с такой невероятной скоростью, что в какой-то момент Вешняк растерялся, и Носок не преминул этим воспользоваться. Пригнувшись, он змеей скользнул вперед, и тотчас острие его сабли уткнулось в горло ушкуйника.

– Все, ты уже мертв, – объявил Носок, хищно ухмыляясь.

Вешняк, почувствовав легкий укол в шею, чуть дернул головой, но сразу же застыл и глупо захлопал ресницами. Ушкуйники нестройно загоготали. А Носок, выдержав паузу, небрежно бросил саблю в ножны и с невозмутимым видом вернулся к Стояну.

– Да пошли вы… все! – Взбешенный поражением Вешняк круто развернулся и стремительно покинул место поединка.

– Хорошо дерешься однако… – похвалил Носка атаман и тотчас задумчиво сощурился, словно пытаясь что-то вспомнить. Не дождавшись, видимо, от памяти результата, чуть раздраженно махнул рукой и крикнул: – Валуй! Определи новичкам место и дай работу. Надеюсь, с ремеслом вы так же хорошо знакомы? – обратился он к Носку и Стояну. Те согласно кивнули, и Лука подытожил: – Вот и добро. Бог в помощь… – С этими словами и отправился к своей атаманской избе, отличавшейся от прочих лишь размерами и местоположением – была поменьше и стояла в сторонке, на отшибе.

К удивлению Носка, их со Стояном отправили на строительство морских ушкуев, имевших палубу на носу и корме, тогда как речные представляли собой большие и добротные, но тем не менее обычные лодки вместимостью до тридцати человек. «Это куда ж мы пойдем?» – думал слегка растерявшийся Носок, вытесывая из ствола сосны прочный толстый брус будущего киля.

Поверх киля накладывалась потом служившая основанием для поясов наружной обшивки широкая доска, которая скреплялась с ним деревянными нагелями[35]с расклинивающимися концами. Балки, образующие носовую и кормовую оконечности ушкуя, выстругивались прямыми и устанавливались с небольшим наклоном наружу, причем носовую часть делали выше кормовой. Обе соединялись с килем кницами[36], вырезанными из ствола дерева с отходящей под углом толстой ветвью. С наружной обшивкой и первыми шпангоутами штевни скреплялись горизонтальными кницами, причем верхняя одновременно служила опорой для палубного настила, а нижняя размещалась на уровне ватерлинии или чуть выше.

Опруги[37]состояли из «штук» – толстых веток естественной погиби, стесанных по поверхности прилегания к обшивке, со слегка снятой кромкой на стороне. В средней части судна опруги состояли из трех частей, а в оконечностях – из двух. На внутреннюю обшивку опирались восемь скамей для гребцов. Благодаря малой осадке морской ушкуй обладал большой скоростью плавания. В центральной части корпуса располагалась съемная мачта с одним косым или прямым парусом. Навесной руль на ушкуй не ставили: заменой ему служили рулевые весла на корме.