Книга Элизабет Тейлор. Клеопатра Голливуда - Софья Бенуа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще во время медового месяца Элизабет окончательно поняла для себя, что ее брак оказался провальным, и она даже заболела, потому что больше всего на свете боялась разговора с матерью. Она впала в депрессию, начала курить, практически перестала есть… Желтая пресса с удовольствием смаковала скандальные истории про истеричную кинозвезду и ее грубияна-мужа, Лиз понимала, что все это читает Сара, и от этого ей становилось еще хуже.
Когда лайнер с молодоженами, возвратившимися из 14-ти недельного свадебного круиза, подошел к нью-йоркскому порту, где на пристани, скорбно сжав губы, стояла Сара, Элизабет лишилась чувств. Она знала, что мать на этот раз не сыграет в ее команде, обвинит в проблемах с мужем ее одну и приложит все усилия, чтобы сохранить свой статус тещи миллионера. Так и случилось: прямо в больничной палате, куда Элизабет попала с корабля, Сара отчитала дочь, сказав, что той пора уже повзрослеть. И то, что Ники «слегка избалован», совершенно не помешает ему со временем стать идеальным мужем и отцом. И что в их семье никогда, НИКОГДА не было ни одного развода!
Элиз с мужем в Париже во время медового месяца. 31 мая 1950 года
Однако Хилтон-младший уже неоднократно пожалел о том, что женился на кинозвезде. Ему осточертели нескончаемые выходы, на которых он должен был появляться с женой, его очень раздражал и угнетал его неожиданный новый статус – «муж Элизабет Тейлор»: из парня № 1, наследника многомиллионной империи он вдруг превратился в довесок, чуть ли не в аксессуар великой женщины. Одна из родственниц Ники, Мерилин Баррон-Хилтон, рассказывала:
– Его ужасно задевало то, что в первую очередь он известен как муж Элизабет Тейлор. Его бесило, когда к нему обращались мистер Тейлор. Ведь он привык, чтобы перед ним все ходили на задних лапках. У Ника был ужасный характер, и временами его поведение становилось просто невыносимым, хотя умел быть и нежным, и ласковым, ну просто душкой.
Но Лиз, которая в те дни была крайне наивна, беспрестанно донимала меня недоуменными вопросами: «Мэрилин, ну как он может, то сначала такой ласковый, такой милый, то набрасывается на меня с воплями, как сумасшедший?» И тогда я советовала ей набраться терпения – ведь Ники вырос с отцом, без матери, и временами бывал просто невыносим, но Элизабет никак не удавалось набраться терпения, потому что ей хотелось, чтобы с ней возились все двадцать четыре часа в сутки, а Ники это было не по силам…
…Всякий раз, стоило Лиз выйти из себя, как она, громко топая, бросалась вон из комнаты. Во время их медового месяца в Европе она бросала Ника три или четыре раза. Однажды Баррон оказал брату, что если тот не изменит своего поведения, то наверняка ее потеряет, но Ник только отмахивался: «Она вернется, она всегда возвращается».
Тейлор на премьере фильма «Дама с огнем» в театре Warner в Лондоне. 22 сентября 1951 года
Однако пришел день, когда Элизабет не возвратилась. Это случилось после семи месяцев ужасного брака: одной беременности, закончившейся выкидышем, нескольких десятков безобразных, громких ссор между супругами, ряда попыток «начать все сначала», закончившихся еще большим отчуждением…
Автомобильный кинотеатр, Лос-Анджелес, 1958 год
Сара и Френсис узнали о разводе дочери из газет, совершенно случайно: на главной странице «Лос-Анджелес Икземинер» состряпанное публицистами от ее имени лаконичное заявление:
«Мне искренне шаль, что мы с Ники категорически не сошлись характерами и в конечном итоге вынуждены расстаться друг с другом. Мы оба весьма сожалеем об этом решении, но все как следует взвесив и обсудив, отлично осознаем, что наше примирение невозможно».
О своем браке с Хилтоном Лиз рассказывала в одном из интервью:
– Все было немыслимо красиво и роскошно – мое платье, в точности повторившее платье из фильма, множество цветов, публика, подарки, само венчание… Правда, утром в день церемонии вдруг явился Уильям Поули, потребовав разговора со мной. Мама хотела запретить, но я согласилась. О чем мы говорили? Я много лет молчала о своем первом браке и, конечно, о тех предупреждениях, которые выслушала от Уильяма. Ники игрок, пьяница и наркоман… к тому же крайне жесток в подпитии… А еще перед приятелями похвалялся, что завяжет меня в узел, заставив сидеть дома и нянчить сопливых детишек, в то время как он сам будет продолжать прежнюю жизнь…
Я не помню дословно, но суть была именно такова. Если я выйду за Ники, то быстро пожалею об этом.
– А если за тебя?
Я вышла за Ники. Промокнула слезы, обновила макияж и со счастливой улыбкой пошла к алтарю. К сожалению, Уильям в своих предупреждениях оказался прав. Ники Хилтон действительно бесился, когда моя известность заслоняла его, много пил и не брезговал наркотиками. Толпы папарацци с фотокамерами были для моего мужа равносильны красной тряпке для быка. А злость он вымещал на мне.
Будучи в ярости, Ники пускал в ход кулаки и даже ноги. Залитый кровью пол в ванной… потеря ребенка… и бесконечные проблемы из-за этого впоследствии…
Через девять месяцев после роскошной свадьбы нас официально развели…
«Через девять месяцев после роскошной свадьбы нас официально развели…»
Элизабет так и не осмелилась позвонить матери сама. Вскоре после развода она ушла из дома на съемную квартирку, ультимативно заставила студию MGM уволить Сару и навсегда порвала с родителями.
Пожалуй, я наконец стала взрослой – и как раз вовремя.
Элизабет Тейлор
В долгожданную свободную жизнь Элизабет Тейлор вошла в состоянии мучительной неуверенности в себе. Она стремилась окружить себя веселой компанией, меняла наряды, – один экстравагантнее другого, вступила в модный кружок молодых тусовщиков «Клуб Лисятины и Лососятины», в котором состояли все голливудские звезды того времени… И даже завела себе ухажера – талантливого, бедного, как церковная мышь, режиссера Стенли Донена (ведь она теперь точно знала: не в деньгах счастье!). Один из членов кружка, комедийный сценарист Мартин Рагауэй, вспоминал:
– Чтобы вступить в ряды избранных, полагалось устроить шикарный завтрак. Затем мы по воскресеньям ходили из дома в дом – вкусно покушать и от души повеселиться. В одно из воскресений завтрак устраивали Элизабет и Стенли, в квартире у Лиз. Мы все ждали, когда сценарист Стенли Роберте принесет столовое серебро и тарелки, и мы приступим к еде. Через час Элизабет не на шутку рассердилась. «Ах, как я зла на Стенли, он заставляет нас ждать. С каким удовольствием я сейчас запустила бы ему в физиономию вот этим!» – и она указала на огромный шоколадный торт с голубым кремом. Я рассмеялся и пропустил ее слова мимо ушей. Но когда через несколько минут в дверях появился Стенли, Элизабет бросилась через всю комнату, схватила торт и швырнула его бедняге в лицо.
