Книга Рейтинг любви - Ирина Голицына

С легкостью опереточного героя Нервные Ноздри вскочил с места, галантно придвинул Лилии Горной стул, налил ей в пластмассовый стаканчик газированной воды «Колокольчик» и передвинул ей под нос тарелку с бутербродами.

– Мадам, я так рад, что мы наконец-то встретились, – произнес Нервные Ноздри. – Но может быть, вы появились здесь в связи с тем, что у нас только что случилось?

– А что, собственно, случилось? – поинтересовалась Лилия Горная, потягивая «Колокольчик». – Учтите, уважаемый, если я где-то появляюсь, вряд ли это случайность. Мои визиты непременно имеют некоторый смысл.

Нервные Ноздри сообщил радиоведущей следующее:

– Понимаете, час назад под нашей лестницей обнаружили бездыханное тело.

Лилии захотелось подпрыгнуть чуть не до потолка. Но радиоведущая «Утреннего брыся» сохранила олимпийское спокойствие и спартанскую выдержку одновременно. Ни один мускул на ее лице не дрогнул, даже не шевельнулся. Выдержав довольно длинную паузу, она спросила:

– Тело? Какое тело? Можете довериться мне как самому себе. Сразу открою конфиденциальную тайну: я пришла к вам не случайно. Вдруг ваше тело имеет отношение к моему клиенту?

Несмотря на то что тема разговора касалась драматических вещей, Нервные Ноздри прямо-таки светился изнутри. Беседа с Лилией Горной доставляла ему удовольствие, наслаждение и радость вместе взятые. Может, поэтому он оказался словоохотливым?

– Понимаете, в чем дело, еще час назад в студии никого не было, мы собрались чуть позже происшедшего. А до нашего прихода здесь разыгралось черт знает что. Кто-то из случайных прохожих зашел в наш подъезд, чтобы справить малую нужду… увы… к сожалению, до сих пор этот отвратительный обычай существует в нашем городе… простите, за подробности…

– Совершенно согласна с вами, обычай этот не только отвратительный, но и безобразный, – отметила Лилия Горная, – удивительно, почему никто не пытается справить малую нужду посреди станции метро «Маяковская» или под жерлом Царь-пушки в Кремле? Куда смотрят депутаты городской думы, пора бы им принять соответствующий закон! Ну да ладно, уважаемый, есть вечные вопросы, не имеющие ответов. Итак, нескромный прохожий вошел в подъезд и…

– …и обнаружил под лестницей человека, лежащего вниз лицом, – подхватил Нервные Ноздри. – Вызвали милицию. Милиция на удивление приехала быстро, человека увезли, а потом в студию начали стекаться наши сотрудники. Вот они, перед вами! Ой, простите великодушно, я их вам не представил. Радиооператоры Аля и Оля, рекламный агент Анатолий Сергеевич, радиоведущий Стас Чуваков и я, ваш покорный слуга, хозяин студии «Бим-бом», режиссер Виктор Вокс.

– Очень приятно, – мило улыбнулась компании Лилия Горная.

Интуиция прошептала ей, что рано раскрывать все карты, и радиоведущая «Утреннего брыся» задала свой очередной вопрос:

– Отчего же вы все так расстроены? Во-первых, вы не знаете, кто тот человек, лежавший под лестницей лицом вниз. Во-вторых, вы не в курсе, почему он так лежал. Не совсем верно в данном случае предполагать худшее. Я бы на вашем месте расслабилась и спокойно подождала новых сообщений из органов милиции.

– Так-то оно так, – согласился Виктор Вокс, продолжая с обожанием смотреть на радиведущую. – Но мы почему-то все предчувствуем, что бездыханным телом мог быть один наш эмоциональный сотрудник.

– Саша Огуранов? – спокойно спросила Лилия Горная. От газированной воды ей захотелось чихнуть, но она постаралась сдержать свой порыв.

Студийцы дружным хором воскликнули:

– Откуда вы знаете?!

– Догадалась, – попросту ответила радиоведущая «Утреннего брыся». – Ваш Саша Огуранов беседовал со мной пару часов назад и убежал из моей квартиры даже не попрощавшись, в довольно растрепанных чувствах.

– Что он вам говорил?! Что?! – закричали сотрудники «Бим-бома».

Лилия Горная в мгновение ока оценила качество этого общего крика: женщин Алю и Олю обуревало жуткое любопытство, красавец Анатолий Сергеевич тревожился из вежливости и солидарности с другими «бимбомовцами», Стас Чуваков был взволнован из любви к жареной информации, а Виктор Вокс потому, что он вообще был человеком эмоциональным. Его нервные ноздри, постоянно находящиеся в движении, говорили о том, что он возбуждется легко и просто, даже от полета мухи по студии.

– Да ничего особенного он не говорил, – несколько меланхолично ответила Лилия Горная. – Делился личными житейскими проблемами.

– Я так и знал! – вскричал Вокс, прижав ладони к вискам. – Жаловался на то, что я ему мало плачу! Но весь город знает: Саша Огуранов, работая у меня на студии, живет в достатке, катается, как сыр в масле!

– Сашка в своем репертуаре – плачется на жизнь, – пробурчал красавец Анатолий Сергеевич. – Между прочим, я не устаю ему повторять: «Работать надо, Саша, работать, а не деревья околачивать».

– Бедный Огуранов! Душка Огуранчик! – заверещали Аля и Оля. – Мальчику так не хватает женской руки, женского любящего сердца, женской теплой души!

«М-да, – цинично заметила про себя радиоведущая „Утреннего брыся“, – мы, женщины, сплошь и рядом видим несчастных и обиженных даже там, где их нет. Хлебом нас не корми, только дай кого-нибудь пожалеть».

– Ой, ну Огуранов и зимой и летом одним цветом, не меняется. Дает стране угля! – раздраженно изрек Стас Чуваков, засунув руки в карманы зеленого плаща и позвенев там денежной мелочью. – Витька, я тебе миллион раз твердил: «Не возись с полоумным!» Он у тебя лишний доллар тянет! Лучше мне этот доллар заплати!

Тут среди студийцев поднялся спор, шум, гам, только Лилия Горная сидела спокойно, наблюдая за чужими волнениями и продолжая не спеша потягивать газированный напиток «Колокольчик». Ее лаконичное пурпурное платье в рабочей обстановке студии «Бим-бом» завораживающе пламенело, словно невесть откуда взявшаяся роза на диком лугу.

Когда страсти улеглись, Лилия обратилась к Виктору Воксу:

– Виктор, я хотела бы с вашей помощью сделать два звонка. Вполне вероятно, что после них ситуация с Сашей Огурановым станет несколько яснее.

– Пожалуйста, пожалуйста, – засуетился хозяин радиостудии «Бим-бом». На его лице светилась затаенная радость: он явно влюбился в голос неповторимой сыщицы. Было примитивно видно, как на душевные раны господина Вокса, когда она говорит, прям-таки льется целительный бальзам. – Вот телефон, не стесняйтесь, у нас тесновато, поэтому мы не можем рассредоточиться по рабочим углам и будем счастливы присутствовать при ваших разговорах.

– Мне никто не мешает, – доброжелательно отозвалась госпожа Горная. – Если мне не изменяет моя эрудиция и память, великий сыщик Шерлок Холмс говорил: «Нам мешают жить преступления и трупы, а если тебя окружают живые люди – это еще не беда».

– Ах, неужели так говорил Холмс? – изумилась оператор Аля. – Он же литературный вымысел! Он говорил только то, что сочинил писатель Конан Дойл, а этот афоризм я что-то не припомню.