Книга В огнях Бродвея - Лесли Энн Роуз

— Не уверен, что тебе понравится моя история.

— Не все истории нравятся, но все достойны быть услышанными, — заметила Диана, кладя ладонь поверх руки Эммета.

— Я стал полицейским, потому что меня попросил об этом отец, — начал он, увидев в глазах Дианы искреннюю заинтересовать и желание выслушать его. — Перед смертью он позвал меня и выразил свою последнюю волю.

— О боже, Эммет! — выдохнула Диана.

Ей стало нестерпимо жаль его, и она едва удержалась, чтобы не обнять Эммета. Признание явно причиняло ему боль, но он не останавливался.

— Он был главой преступного клана, выросшего из обычной уличной банды. По слухам, они держали в страхе целый район. Нельзя плохо отзываться о родителях, тем более если их уже нет в живых, но руки моего отца были по локоть в крови. Моя мать погибла в перестрелке, смертельно раненная шальной пулей. До конца своих дней отец винил в ее смерти себя. Мне было всего пять, когда мамы не стало, но я до сих пор помню ее печальные глаза, полные страха за наши жизни. Она умоляла отца завязать, уехать подальше от Нью-Йорка. Отец пообещал, что порвет с криминалом, но сказать это было гораздо проще, чем сделать. Ему угрожали, терроризировали ночными звонками и анонимными письмами…

А потом погибла мама, и все потеряло смысл. У отца всегда были деньги, но никогда не было свободы и спокойствия. Соседи его боялись, однако не любили. Мальчишки в школе меня никогда не дразнили, но и не играли со мной. Казалось, нас с отцом отделяла от остального мира невидимая стена из страха. Теперь ты понимаешь, почему я не хочу, чтобы ты меня боялась?

Диана кивнула. Ее глаза были полны слез, но она не прерывала Эммета, понимая, что обязана выслушать его до конца. Ей было тяжело и больно слушать рассказ о несчастном одиноком ребенке, но она понимала, что этот самый ребенок уже вырос и теперь сидит рядом с ней. Он уже не маленький мальчик, а взрослый мужчина, но ему все так же нужны поддержка и понимание.

— Эта квартира — все, что я согласился принять после смерти отца. Мне не хотелось пачкать руки о те деньги, что были заработаны кровью. Не знаю, что с ними стало. Возможно, они так и лежат на банковском счете, который отец открыл на мое имя незадолго до смерти. Мы никогда здесь не жили. Отец любил Сохо и всегда мечтал жить среди артистической богемы, но… не успел. Вот и вся история. Теперь я служу в полиции и борюсь с такими, как мой отец.

— Эммет, это очень благородно.

Диана была слишком потрясена услышанным и не могла выразить всю гамму чувств, которые обуревали ее. Раньше она не могла объяснить себе, что именно ее привлекает в Эммете. Теперь же она различала в его взгляде глубоко запрятанную боль и готовность прийти на помощь тем, кто в ней нуждался. Диана впервые встретила человека, для которого чувство долга стояло едва ли не на первом месте. Эммет заслуживал не только уважения и восхищения, но и любви, которой он был обделен в жизни.

Однако Диана чувствовала себя неспособной одарить Эммета той любовью, которой, по ее мнению, он достоин. Она была слишком испорчена и ожесточена. За годы, отданные шоу-бизнесу, Диана стала циничной и расчетливой. Пусть Эммет не желал в это верить, но она-то знала, какие ужасные мысли посещали ее время от времени.

Эммет был чист душой, как ребенок. Даже служба в полиции и ежедневные встречи с худшими представителями рода человеческого не лишили его наивного взгляда на жизнь, способности радоваться каждой мелочи и удивляться самым обыденным вещам, мимо которых Диана прошла бы, не заметив.

Она горько разрыдалась.

— Что случилось? — заволновался Эммет. — Я так и знал, что не стоит рассказывать тебе о своих родителях. Уверяю, я не такой.

— Я знаю, знаю… — Диана всхлипнула.

— Тогда почему ты разревелась? Считаешь меня чудовищем? Чудовище могло породить только себе подобное.

— Нет, Эммет, это я чудовище.

— Диана, что за глупости? Какое из тебя чудовище?

— У меня была прекрасная семья, любящие родители, а я… я посылаю им открытки только на Рождество и звоню пару раз в месяц.

— Ты была занята.

— Чем?!! Думаешь, я с утра до ночи пропадала в театре? Нет, я порхала по жизни как бабочка. Работа доставляла мне удовольствие.

— Это же замечательно. Ты занималась своим делом. Не наговаривай на себя. Даже если ты и была невнимательна к своей семье, то это не означает, что ты заслужила персональный котел в аду в наказание.

— Эммет, если бы ты знал, какая я была злая! Причиной скольких страданий я была!

— Если ты о мужчинах, то поверь мне, многие это заслужили.

— Многие, но не все. Обычный клерк мог достать для меня хоть звезду с неба, но не заслужить и половины того, что досталось бы обладателю солидного банковского счета.

— Диана, ты излишне самокритична. Уверен, что если бы ты по-настоящему полюбила мужчину, то в последнюю очередь заглянула бы в его кошелек. Ты ведь сидишь сейчас рядом со мной, хотя я обычный полицейский.

— Это потому что мы познакомились в трудный для меня момент. Я была растеряна и расстроена. Казалось, земля уплыла из-под моих ног…

— И ты забыла, что на самом деле ты стерва? — усмехнулся Эммет.

— Я на самом деле стерва. Почему ты отказываешься в это верить?

— Потому что я вижу, какая ты. Ты талантливая актриса и с блеском можешь сыграть любую роль. Но меня тебе не удастся обмануть. Я навидался на своем веку всяких негодяев, и, поверь мне, ты по сравнению с ними — ангел с белоснежными крылышками за спиной. Так что прекращай разводить сырость, и пошли спать. По-моему, мы засиделись.

— Эммет… — Диана посмотрела ему в глаза и, прижав руку к груди, произнесла: — Я не хочу сделать тебе больно.

— Я знаю.

8

Весь следующий день Диана провела за чтением исторических романов, коих в доме Эммет оказалось великое множество. За исключением десятка книг по праву и криминалистике, довольно обширная библиотека Эммета состояла из книг, посвященных различным историческим эпохам. Исторические и археологические исследования, любовные и авантюрные романы, жизнеописания великих деятелей прошлого и их собственные мемуары теснились на книжных полках, спрятанных за зеркальными панелями.

Сначала Диана удивилась такому обилию исторической литературы, но затем, как ей казалось, разгадала тайну личности Эммета. Не зря он произвел на нее впечатление чрезмерно галантного и благовоспитанного человека, настоящего рыцаря, по необъяснимым причинам избравшего именно ее дамой сердца. Эммету следовало родиться во Франции, во времена Короля-солнце. Он был создан для придворной жизни. Правда, он бы вряд ли смог мириться с адюльтерами своей супруги, которые в те стародавние времена считались нормой и не вызывали косых взглядов и кривотолков.

Накануне вечером, засыпая на неуютной огромной кровати, «щедро» предоставленной ей Эмметом, Диана призналась себе, что влюблена в искреннего, романтичного и несовременно порядочного полицейского, отказавшегося от банковского счета отца ради принципов чести. Утром она предпочла забыть о своем открытии, списав его на действие алкоголя. Какие глупости не взбредут в голову, разгоряченную вином? Любовь? Диана давно перестала в нее верить — так дети, повзрослев, перестают верить в Санта-Клауса.