Книга Не смею любить... - Джулия Джеймс

— Не волнуйся, cherie, я сейчас.

Услышав шорох разрывающейся фольги, она поняла, с чем было связано промедление, и успокоилась. Мгновение спустя он уже проник в нее, и она, вцепившись ногтями в его спину, подхватила его ритм в стремительном полете к вершине чувственного наслаждения.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Лиссу разбудил аромат свежесваренного кофе. Полусонная, она не понимала, почему ей так хорошо. Когда наконец ее глаза распахнулись, она все вспомнила.

Она лежала в постели, а Ксавье сидел рядом в белом банном халате, изумительно контрастирующем с его загаром.

Поймав на себе ее взгляд, он наклонился и нежно поцеловал ее в губы.

— Bonjour, cherie. — Он улыбнулся, и Лисса почувствовала, что вот-вот растает. Ее глаза загорелись.

— Ксавье…

Ее лицо озарила радостная улыбка.

Все происходит наяву, а не во сне. Осознавая это, она едва дышала от восторга. Ксавье действительно взял ее с собой в Париж, самый романтичный город на земле. Но, самое главное, он сделал ее своей.

В его глазах горели искорки веселья.

— Хочешь кофе? — спросил он.

— Да, с удовольствием.

Лисса начала приподниматься в постели, но вовремя вспомнила, что на ней ничего нет. Внезапно ее охватило смущение, и она натянула на грудь смятую простыню. Ксавье наклонился и заботливо поправил ей подушку.

— Черный или с молоком?

— Э-э… с молоком, пожалуйста, — пролепетала Лисса, не решаясь посмотреть ему в глаза. Взяв чашку, она поднесла ее к губам и, не в силах удержаться, стала наблюдать за тем, как Ксавье наливает себе кофе, садится на кровать и закидывает ногу на ногу.

— Неужели все действительно случилось? — Слова сорвались с ее губ прежде, чем она успела подумать. — Я… мне кажется, это сон, — добавила она, запинаясь. — Все было так замечательно.

Уголки его рта приподнялись, во взгляде читались одновременно веселье и удивление.

— Я получил огромное удовольствие, — произнес он с французским акцентом, от которого у нее по спине пробежали мурашки.

— Я тоже, — пробормотала Лисса, краснея.

— Все хорошо, cherie, — мягко сказал Ксавье, — ты здесь, со мной. — Он слегка наклонился и, поставив на столик обе чашки, коснулся губами ее губ.

Его поцелуй был долгим и нежным, и Лисса почувствовала, как растворяется в нем без остатка. Отдавшись восторженному порыву, она распахнула у него на груди халат и, упав на кровать, увлекла его за собой.

Они провели в Париже весь следующий день.

— Увы, сейчас мне нужно в офис, — печально произнес Ксавье, — но завтра утром мы можем уехать.

— Куда? — удивилась она.

— Увидишь, — загадочно улыбнулся Ксавье.

Он точно знал, куда они направятся. Он прежде никогда не возил туда своих любовниц, но с Лиссой все по-другому. Он не знал, в чем кроется ее исключительность, но ее нельзя было оставлять одну, как он поступал с ее предшественницами. Лисса была ему нужна двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Он почти уже смирился с тем, что она навсегда останется для него запретным плодом, но судьба дала ему шанс, и он не собирался его упускать. Он был готов на все, лишь бы как можно скорее управиться с неотложными делами. Разумеется, его менеджеры будут от этого не в восторге, но он может работать дома, за компьютером, и поддерживать связь с офисом.

— И вообще, когда я в последний раз отдыхал? — Ксавье усмехнулся. Французы умеют ценить хороший отдых больше остальных, и его сотрудники не были исключением. В отличие от него.

Но теперь Ксавье намеревался это исправить. Теперь, когда он получил женщину, которую считал недоступной…

Самое время наверстать упущенное.

Но как быть с Арманом? Следует ли связаться с ним и выяснить, расстались ли они с Лиссой?

Однако Ксавье тут же отказался от этой мысли. Важнее всего было то, что Лисса сейчас с ним. В конце концов, разве Арман не просил его не вмешиваться в его сердечные дела? Прежде он постоянно защищал брата от последствий возможных ошибок, но на этот раз останется в стороне. У Армана своя жизнь, и то, что происходит между ним и Лиссой, его, Ксавье, совершенно не касается.

Любила ли Лисса Армана? Нет, исключено. Не похоже, чтобы она страдала из-за разбитого сердца. Впрочем, когда речь идет о Лиссе Стивене, ни в чем нельзя быть уверенным. В первую их встречу он принял ее за дешевую шлюху — и ошибся. Вульгарный макияж оказался всего лишь маской, необходимой для работы в ночном заведении. Впрочем, она скорее согласилась бы лишиться этого места, чем переступить через свои моральные принципы. Это стало еще одним доводом в ее пользу.

Кроме того, она отвергла его из-за своих обязательств перед Арманом. Человеком, который был для нее очень важен… Именно это Лисса сказала ему об Армане, не зная, что они братья.

Был ли Арман до сих пор для нее так важен? Нет, невозможно. Эмоционально она не была привязана к Арману, и прошлая ночь — лучшее тому подтверждение. Тогда, может, финансово?

Ксавье не исключал такой возможности, учитывая, в каких условиях ей приходилось жить. Он прекрасно понимал — Арман с его богатством и положением в обществе стал бы для Лиссы выгодной партией. И если она не любила Армана по-настоящему, то это вовсе не означает, что она его не уважала. Этого достаточно, чтобы отвергнуть другого мужчину. Она отвергла его, Ксавье, даже несмотря на явное ответное влечение.

Кроме того, в письме Армана говорилось, что он еще не делал ей предложения. Возможно, она еще даже не знала о его чувствах к ней.

Возможно, она по-прежнему нужна Арману, но уже слишком поздно.

Она со мной, и это все, что сейчас имеет значение. Она свободна и может делать выбор. И она выбрала меня.

— Ксавье, нет! Я правда не могу.

В ответ он нетерпеливо махнул рукой.

— Я настаиваю.

Лисса гордо вскинула подбородок.

— Я не позволю, чтобы ты покупал мне одежду.

Они стояли посреди шикарного бутика, филиала одного из парижских домов моды, куда он повел ее сразу же после завтрака.

— Сделай это ради меня, cherie. Доставь мне удовольствие. Я хочу увидеть твою красоту в совершенном обрамлении.

Она закусила губу.

— Я не могу. Это неправильно.

Ксавье пожал плечами.

— Хорошо, будем считать, что я дал ее тебе на время, как то платье в отеле.

Лисса нахмурилась.

— Что ты с ним сделал?

Он снова пожал плечами.

— Кажется, отдал горничной. Она была очень благодарна.

Глаза Лиссы расширились.