Книга Обманутые сердца - Шэрил Биггз

– Я спустился выпить воды и услышал ваш шепот. Все в порядке?

«Теперь он, вероятно, подумал, что я сумасшедшая», – решила Белль. Уголком глаза заметила, как из кустов появился павлин и заковылял к дому.

– О, да. Я… э… разговаривала с павлином, – она рассмеялась и бросила на Трейса игривый взгляд. – Он показался мне таким одиноким!

Трейс подошел ближе.

– А вы, Белль? Вы одиноки?

Девушка непроизвольно отступила назад.

– Я? – она снова рассмеялась, хотя на этот раз смех прозвучал нервно даже для ее собственных ушей. Она разговаривает с человеком, которого подозревает в убийстве, человеком, который хладнокровно размозжил голову собственному отцу, а ее отца отправил гнить в тюрьму, а затем, возможно, и на виселицу. Следует быть осторожной.

– Одинока? Я? – она отступила еще на шаг и оперлась спиной о колонну. – Нет, я никогда не бываю одинокой.

Внезапно Трейс подошел к ней, обнял и крепко прижал к груди.

– Вы удивительная женщина, Белль, очень красивая. Прошло много времени с тех пор, как я последний раз был серьезно увлечен женщиной.

«Сохраняй спокойствие, – уговаривала себя Белль. – Сохраняй спокойствие и продолжай свою игру. Флиртуй, но держи его на расстоянии, иначе все пропало». Она повернулась и выскользнула из его объятий, улыбаясь и похлопывая его по плечу.

– А вам, мой очаровательный друг, не следует шпионить за леди нее кавалером, – она посмотрела на павлина, стоявшего в нескольких ярдах и не сводившего с них глаз.

Птица внезапно издала пронзительный крик. Трейс поклонился и повернулся к двери.

– Спокойной ночи, Белль.

– Спокойной ночи, – тихо ответила она, испытывая облегчение.

Трейс пересек холл и подошел к лестнице, но, взявшись за перила, помедлил. Белль все еще стояла на том же месте, спиной к нему. Трейс нахмурился. Ему еще никогда не доводилось встречать человека, который мог так решительно меняться. Как может женщина казаться такой милой, скромной и нежной, а через несколько минут превратиться в кокетливую дерзкую самку? Он еще больше нахмурился.

Создавалось впечатление, что в Белль Сент-Круа уживаются две совершенно противоположные личности. Однако, насколько он был очарован Белль за ужином, настолько его не интересовала Белль, стоящая сейчас на террасе.

Глава 7

Трекстон Браггетт остановил коня у ворот «Шедоуз Нуар» и замер. Несколько секунд лошадь стояла терпеливо, затем наклонила голову и принялась щипать траву у основания кирпичной колонны. Трекстон слегка подался вперед, положил руку на седло и отпустил поводья, устремив взгляд на пейзаж, который не видел почти восемь лет.

Нахлынули воспоминания. Хорошие касались тех событий, которые придали ему мужество вернуться сюда, а плохие были связаны только с отцом. Эти воспоминания не давали покоя с самого отъезда и поддерживали в душе ненависть.

Солнце только что показалось из-за горизонта, купая в своих лучах окружающую местность и поливая ее золотистым светом. Картина напоминала рай. Трекстон фыркнул и покачал головой. Рай! Прежняя жизнь в «Шедоуз Нуар» была самым настоящим адом. Но теперь источник плохих воспоминаний – отец – умер. Впервые за долгое время в темных глазах Трекстона вспыхнула надежда. Возможно, теперь призрачный рай станет реальностью.

Он заерзал в седле. Лошадь подняла голову.

– Спокойно, Плут. Мы еще никуда не едем.

Словно понимая, крупный черный с белым жеребец опустил голову и продолжил щипать траву.

Трекстон снова осмотрелся в надежде увидеть старый дуб с большим дуплом, где он и братья частенько прятались от отца, когда Томас Браггетт в очередной раз пребывал в плохом расположении духа. Наконец отыскал дерево, и его лицо расплылось в улыбке. Шестой дуб от ворот, седьмой от дома. Ствол массивного дерева был расщеплен с одной стороны, образуя большое естественное дупло, в котором могли укрыться четыре маленьких мальчика, а позже и одна маленькая девочка. Интересно, продолжает ли Тереза пользоваться им до сих пор? Ей исполнилось только девять, когда он уехал.

Трекстон снял с головы стетсон, покрытый дорожной пылью, пригладил густые черные волосы, затем снова надел шляпу и натянул ее поглубже на лоб, чтобы защитить глаза от утреннего солнца. Каблуками пнул бока Плута. Конь сразу же встрепенулся и двинулся вперед медленным, но уверенным шагом. Обломки ракушек, покрывающих дорожку, тихо потрескивали под копытами. Этот звук напомнил Трекстону, как сильно отличается «Шедоуз Нуар» от его дома в Техасе. Перед глазами возник образ «Рокин Т».

Дом, который он построил на краю своих шести тысяч акров земли, был двухэтажным строением из толстых брусьев. Его окружали скалистые земли, усеянные кактусами и полынью, где кое-где встречались луга с буйно растущей высокой зеленью и цветами. В тени ив протекали ручьи с хрустально-чистой водой. Это были суровые земли, по– своему уникальные и красивые, хотя и не похожие на зеленеющие поля и извилистые болотистые реки Луизианы. Горные плато и бескрайние прерии Техаса простирались от горизонта до горизонта, а отвесные скалы таили в себе смертельную опасность, особенно в схватке с воинствующими команчами.

Трекстон остановил коня перед домом и, опершись рукой на седельную луку, спрыгнул на землю.

В тот же миг дверь распахнулась. Занна с сияющим от радости лицом пересекла галерею и сбежала по ступенькам.

– Трекстон Браггетт, паршивая моя овечка! – громко воскликнула она. – Я знала, что ты приедешь.

Трекстон обошел Плута, который принялся пощипывать траву вдоль дорожки, ведущей к дому.

– Черт возьми, Занна! – он ухмыльнулся и обнял ее, окинув быстрым взглядом. – Ты хорошо выглядишь, а я-то считал, что ты без меня совсем пропала и уже сыграла в ящик.

– Я берегла себя для тебя, – парировала Занна.

– Вот и хорошо, тогда пошли в дом, – Трекстон прижал экономку к себе.

Занна шлепнула его по руке и вырвалась из объятий.

– Сам иди, – строго сказала она, но светящиеся от радости глаза опровергали суровый тон. – Твоя сестра очень беспокоилась, что ты не при…

– Трекстон! – в дверях появилась Тереза и, обернувшись, крикнула: – Мама, Трекстон приехал!

– Ого, – пробормотал себе под нос молодой человек, – легка на помине!

Занна скрестила руки под грудью и бросила на него суровый взгляд.

– Обращайся с ней хорошо. Это уже не тот ребенок, которого можно было дразнить.

Тереза пробежала галерею, перелетела через ступеньки и бросилась в объятия брата, крепко обнимая его за шею. Трекстон со счастливым смехом подхватил ее на руки и закружил.

– О, Трекстон! Я так счастлива, что ты дома! Трейс сомневался, но я точно знала, что ты приедешь!

Он опустил сестру на землю, не выпуская из объятий, серьезно посмотрел на нее.