Книга Дом, который подслушивал - Мейбл Сили

Лейтенант Штром сидел в гостиной на кожаном диване, окруженный целым роем других полицейских чинов. Мне предложили стул. Бледный утренний свет падал прямо мне на лицо. Лейтенант, прищурив глаза, внимательно посмотрел на меня. Когда он начал говорить, от моей усталости не осталось и следа.

— Итак, мисс Дакрес, не увиливайте. Кто ваши сообщники?

Мой язык, казалось, прочно приклеился к небу.

— Пожалуйста, говорите!

— Ведь вы же не предполагаете всерьез, что я, что…

— А как же! Именно это я и предполагаю! И знаете, кого я считаю вашим сообщником? Мистера Кистлера!

— Кистлера? — Я безуспешно пыталась понять этого человека.

— Значит, не Кистлер? А кто же? Не делайте вид, будто вы потеряли голос!

Лейтенант Штром запугивал меня. Ему хотелось заставить меня признаться в чем-то. И я так разозлилась, что железное кольцо, в которое они меня, как им казалось, зажали, разорвалось. Я энергично сказала:

— Что за вздор! Я вообще не имею ни малейшего отношения к смерти миссис Гэр!

Его поведение явно изменилось. Грубость сменилась мягкими уговорами.

— Не кажется ли вам странным, что в этом доме происходят всякие неприятности с тех пор… хм… с тех пор, как вы здесь поселились?

— Вот как? А что происходило в этом доме до того, как я приехала сюда?

— Это был респектабельный спокойный дом.

— Может быть, вы также полагаете, что это я вынудила сына мистера Баффингэма ограбить банк, а затем сама пыталась задушить себя?

— Разве вы не говорили Кистлеру о «подслушивающем доме»?

— Ах, вот что вы имеете в виду! — В присутствии этого рассудительного холодного чиновника мои предположения и опасения казались нелепыми.

— Да, я имею в виду именно это! А что, позвольте вас спросить, имели в виду вы?

Я на мгновение заколебалась, а затем откровенно сказала:

— Я никогда не могла в этом доме спокойно заснуть. Я всегда чувствовала какое-то странное напряжение, как будто остальные тоже лежат и не спят, прислушиваются… ждут чего-то…

Лейтенант ворчливо спросил:

— По-вашему, это звучит логично и правдоподобно?

— Вероятно, нет, — согласилась я. — Но все же с первой же минуты я про себя называла этот дом не иначе, как «подслушивающий дом»!

— Но, кроме вас, никто его так не называет! — сердито сказал Штром. — До того, как вы въехали, никто из жильцов не слышал и не видел ничего необычного. Это был тихий, порядочный и…

— Возможно, вы правы, — перебила я его. — Возможно, это и сегодня еще тихий порядочный дом. Я, во всяком случае, так не думаю. По моему мнению, здесь еще до того, как я въехала сюда, происходило разное! Я также абсолютно не верю, что миссис Гэр умерла естественной смертью. Я считаю, что ее убили.

Наконец-то я высказала это. В глубине души я с первого же мгновения так считала, даже не зная, как было на самом деле.

— Ага! Это уже кое-что! — Штром подался вперед, пристально глядя мне в лицо. — Продолжайте.

— Миссис Гэр рассказывала мне, например, что терпеть не могла людей, которые жили до меня в моей комнате, так как они всюду совали свой нос.

— С какой целью?

— Этого миссис Гэр мне не сказала. Я спрашивала, но она намеренно обошла этот вопрос. Она говорила только, что роются в ее вещах.

— Абсолютная бессмыслица! Эти люди были снова здесь хотя бы раз?

— Нет, насколько я знаю. Но кто-то здесь был!

После этого я рассказала Штрому со всеми подробностями историю о человеке, которого я видела как-то днем выходившим из подвала. Штром пару раз хмыкнул. Но все еще смотрел на меня довольно недоброжелательно.

— Почему вы переехали сюда?

Я подробно рассказала ему о том, как потеряла работу, о своем плачевном финансовом положении и об объявлении в газете.

— Вы знали миссис Гэр раньше?

— Никогда в жизни прежде не видела.

— Не бросилось ли вам в глаза еще что-нибудь из ряда вон выходящее?

— Может быть, вы помните того мертвеца, которого я обнаружила на склоне? Но наверняка это дело не имеет никакого отношения к обитателям нашего дома.

— А еще что-нибудь? Здесь, в доме?

— Миссис Гэр была довольно своеобразной особой.

— Вы любили ее?

— Откровенно говоря, нет!

— Почему? — Это прозвучало, как пистолетный выстрел.

— Она казалась мне какой-то нечистоплотной и недоброй. Кроме того, у нее, кажется, были какие-то галлюцинации.

— Как это следует понимать?

— У нее была навязчивая идея, что за ней шпионят. Она подозревала каждого из своих постояльцев.

— Начните-ка, пожалуйста, сначала. Расскажите мне все, что произошло или что бросилось вам в глаза здесь с момента переезда сюда.

Я добросовестно выполнила его просьбу. Я повторила, насколько могла вспомнить, каждое слово, сказанное между нами, и рассказала о нежелательных визитах миссис Гэр в мою комнату. Я говорила о ее недоверии к Уэллерам. Штром слушал меня с напряженным вниманием. Один из его сотрудников пробормотал:

— Чистое сумасшествие!

— Я тоже думала так до того момента, как здесь появился незваный гость.

— После этого случилось что-нибудь особенное?

— Ничего до прошлой пятницы, того дня, когда миссис Гэр якобы уехала.

— Итак, эта знаменитая пятница. Что вы делали в тот день?

— У меня была временная работа, которая продолжалась до субботы.

— Как долго вы работали в пятницу?

— Почти до семи часов.

— А потом?

— Потом я пошла поужинать с одной из коллег по имени Хильда Корсли, которая тоже работала у Бенсона, затем в кино.

— Когда вы пришли домой?

— Около десяти часов.

— Расскажите мне, как можно подробнее, что произошло потом.

— Я вошла в дом…

— Вы встретили кого-нибудь?

— Нет… я… да… Одну минуту. Когда вошла в холл, по лестнице вниз сбежала одна из кошек и спряталась под книжной этажеркой в холле. Она… странно…

— Что странно? — переспросил Штром.

— Эта история с кошкой. Сегодня, вернее, вчера вечером, когда взломали внизу дверь кухни, эта кошка опять оказалась там запертой вместе с остальными…

Это сообщение вызвало среди полицейских некоторое возбуждение.

Один из них сказал:

— Если это действительно так, то старуха должна была погибнуть после десяти часов вечера, Штром. Другие тоже подтверждают, что когда открыли дверь, эта кошка выбежала оттуда.