Книга Лорд-разбойник - Бренда Хайатт

— Мне ли этого не знать. — Он усмехнулся. — На пути благих намерений всегда возникают преграды. Наверное, вы тоже об этом знаете.

— Но наши благие намерения, в конце концов, победят, — заявила Перл. — Уверяю вас, так и будет.

Его черные глаза блеснули.

— Какая же вы идеалистка, — пробормотал он. — Но мне это нравится…

И тут Перл осознала: они с Люком уже несколько минут находятся наедине, в его небольшой квартирке, и никто, кроме них, об этом не знает. Он смотрел на нее все так же пристально, и сердце ее гулко колотилось в груди.

— Правда? Нравится? — прошептала она и сделала движение в его сторону.

— Очень нравится, Пегги. — Внезапно глаза Люка вспыхнули, и Перл прочла в его взгляде вопрос.

Не думая о том, что совершает безрассудный, даже безумный, поступок, она шагнула к нему и подставила губы для поцелуя. И так же бездумно, забыв обо всем на свете, ответила на поцелуй Люка. Наслаждаясь его силой и мужским запахом, Перл положила руки ему на плечи. А он, целуя ее, обнимал ее за талию, и ей казалось, что она ждала этого поцелуя всю жизнь.

Те несколько поцелуев, которые один ее поклонник с телячьими глазами сорвал у нее в укромном уголке, когда ей было семнадцать, не шли ни в какое сравнение с тем, как целовал ее Люк. Это был настоящий поцелуй, и Перл захотелось большего, но чего именно, она еще не понимала.

Тут Люк еще крепче прижал ее к себе, и Перл, тихонько застонав, стала поглаживать его плечи и спину. Затем она запустила пальцы в его чуть растрепанные волосы, и тут же из груди Люка вырвался стон, напоминавший рычание. В следующее мгновение рука его легла на ягодицы Перл и он крепко прижал ее к бедрам.

Перл вздохнула и затрепетала — подобных ощущений она прежде никогда не испытывала. Ей хотелось еще крепче прижаться к Люку, хотелось слиться воедино с этим мужчиной.

Тут рука его скользнула к ее груди, но она и не думала сопротивляться. Она запрокинула голову, и Люк начал осыпать страстными поцелуями ее шею. Перл же наслаждалась его ласками; она чувствовала, что готова отдаться Люку. Да, она желала этого мужчину, хотя совершенно ничего о нем не знала.

Внезапно он принялся расстегивать верхние пуговицы ее платья. Потом вдруг пробормотал:

— О… ты прекрасна, Пегги.

Когда Сент-Клер произнес это вымышленное имя, ее словно окатило холодной водой — она тотчас же вернулась к реальности. «Боже, что я делаю?» — подумала Перл.

Она еще трепетала от желания, но все же оттолкнула Люка.

— Пожалуйста, простите меня… — пробормотала Перл, задыхаясь. — Ведь я… я никогда…

Он тут же отступил на шаг и, потупившись, проговорил:

— О Боже, Пегги, это я должен просить у вас прощения. Я же попытался… Ведь вы именно поэтому сбежали из дома, где служили гувернанткой. Она невольно улыбнулась.

— Уверяю вас, мистер Сент-Клер, вы ни в чем не виноваты. Уж если кто виноват, так это я. И можете мне поверить: то, от чего я сбежала… это совершенно не походило на то, что происходило сейчас. Хотя и сейчас я вела себя не очень разумно. Мы оба вели себя неразумно.

Он судорожно сглотнул, и Перл показалось, что теперь в его глазах было отчаяние.

— Пожалуй, и впрямь неразумно, — пробормотал Люк, — Завтра, прямо с утра, я начну поиски подходящего жилья, где бы вы могли оставаться, пока я не найду для вас места гувернантки в приличном доме. Я еще раз прошу у вас прощения. Я… я не должен был…

— Я тоже. — Перл снова улыбнулась. — Давайте больше не будем об этом, хорошо?

Он кивнул и проговорил:

— Сейчас мы пообедаем и пораньше ляжем спать. Завтра нам предстоит гораздо больше дел, чем мы успели сделать сегодня.

Люк занялся приготовлением обеда. Перл же, сидя за столом, молча наблюдала за ним. Потом вдруг спросила:

— Может, я могу чем-нибудь помочь?

Он обернулся, пристально посмотрел на нее, и Перл почувствовала, что краснеет.

— Сможете почистить горошек? — Он спросил ее об этом, вспомнив, как неумело она утром чистила апельсин.

Перл рассмеялась. Она тоже вспомнила о том, как пыталась почистить апельсин.

— О… вы, конечно, уже догадались, что у меня мало опыта работы на кухне. Но думаю, что почистить горошек я все-таки сумею.

Несколько минут они молчали. Она чистила горошек, а он нарезал купленный на рынке мясной рулет. Потом, пока горошек варился, Люк очистил оставшиеся после завтрака апельсины.

— Хлеб уже не такой свежий, как вчера вечером, но я думаю, что и сейчас вполне съедобный, — сказал он, отрезав несколько ломтей.

Затем Люк начал накрывать на стол, и Перл, увидев, как он вытащил из буфета две тарелки тончайшего фарфора, снова удивилась противоречивому стилю его жизни. Она мысленно отругала себя за то, что сама не догадалась накрыть на стол, пока он готовил. Но двух дней жизни было, очевидно, недостаточно, чтобы отвыкнуть от своих аристократических привычек.

— Благодарю вас, мистер Сент-Клер, — проговорила Перл с улыбкой. — Все выглядит очень аппетитно.

Она не кривила душой: скромный обед, без французских соусов и изысканных гарниров, ей действительно понравился. «Голод — лучший повар», — напомнила она себе, хотя до сих пор у нее не было возможности убедиться в правильности этого утверждения. Впрочем, и сейчас за столом явно ощущался совсем другой голод…

Перл казалось, что она почти физически чувствовала близость этого мужчины. Конечно, это было чистейшим безумием, но она жаждала повторения поцелуя, жаждала его объятий… Да, совершенно очевидно: чем скорее она уйдет от Люка Сент-Клера, тем будет лучше!

Чтобы как-то отвлечься, Перл спросила:

— Вчера вечером вы упомянули, что ваш последний хозяин проявил по отношению к вам удивительную щедрость. А какую работу вы выполняли?

Ей показалось, что Сент-Клер смутился, однако он тут же взял себя в руки.

— Видите ли, я одно время был наставником его сына, а потом служил его личным камердинером. Хозяин не любил, когда вокруг него много людей, так что у меня была возможность стать незаменимым на все случаи жизни.

Перл кивнула. Это объяснение было вполне правдоподобным, но ей казалось, что Сент-Клер говорит не всю правду. Впрочем, ничего удивительного — ведь и она не сказала правду…

— И вы живете в этом квартале с тех пор, как он умер?

— Да, здесь я могу заработать на жизнь и вдобавок время от времени помогать людям, пострадавшим от несправедливости…

— Как пострадала ваша мать? — спросила Перл. Нет, она определенно не хотела, чтобы он узнал о ней всю правду.

Он нахмурился и проговорил:

— Да, как мать. Наверное, я все еще пытаюсь отомстить за нее, причем единственным способом, который мне доступен.