Книга Опасный обман - Линн Керстен

Позор, бесчестие… Эта мысль жгла ее. Она чувствовала себя оскорбленной, ниже любого человека, хуже животного. Несколько лет назад она предпочла отказаться от своей личности, но не понимала, что сброшенную, как ей казалось, кожу с нее будут сдирать все снова и снова.

Она могла бы вынести это. Ведь сюда она прибыла, готовая к смерти. Даже желая конца, если тот перетянет чашу весов. Она не считала, будто вечный покой может быть меньшей жертвой, чем та, которую она сейчас приносила.

Уроки следовали один за другим, и каждый последующий – более жестокий, чем предыдущий. Нет для нее отпущения грехов без покаяния, их искупления – без наказания.

– Тысяча гиней, – выкрикнул кто-то.

Свет канделябров заплясал перед глазами. «Что, если я упаду в обморок? Что тогда?»

– Тысячу сто!

– Не будь дураком, Лоррик. Зачем она тебе?

– Тысячу двести! – предложил другой голос, постарше. Это хорошо.

– Тысячу четыреста!

«Но что я смогу узнать одна? Мне не разрешат ходить, куда мне вздумается. Все это зря».

Звук, отличный от всех прочих, возник у входа в зал. Атмосфера резко изменилась, будто окна открылись. Лениво, как кот, Деринг не спеша прокладывал себе путь к сцене среди столиков. Почувствовав движение в зале, мужчины обернулись посмотреть, в чем же дело.

Не заметить лорда Деринга было невозможно. Он был без фрака, и среди темных официальных костюмов всех остальных его белая рубашка и ослепительный, расшитый золотом жилет выделялись, как ком снега в корзине с углем. Когда он подошел ближе, Гаэтана разглядела, что он ослабил галстук и снял крахмальный воротничок. Каштановые волосы, слишком длинные и взлохмаченные, блестели. В одной руке он держал бокал, в другой – что-то маленькое, золотое.

Она невольно восхитилась его театральностью и своевременностью появления. До сих пор торги шли довольно вяло. Большинство мужчин, принявших участие в аукционе только потому, что это было модно в данный момент, вскоре, наверное, покинули бы его.

А теперь среди голубей появился кот. Он выглядел равнодушным, шикарным и уверенным в том, что все собрались здесь лишь для его развлечения. А им было любопытно, что же он предпримет.

К счастью, добыча была не забыта. Она собралась с духом и приготовилась выступить в новой роли, делая вид, будто не замечает его, но в то же время стараясь не упустить момент и вовремя подать знак. О чем это он говорил прошлой ночью? Что-то об «Укрощении строптивой». Да, он мог бы быть Петруччио, с важным видом явившимся в Падую, чтобы претендовать на невесту.

Роль Катарины она знала. Играла ее довольно часто, но никогда еще партнер не был таким Петруччио, который мог бы приручить ее не на сцене, а в реальной жизни. Сегодня вечером – если догадка верна – они с Дерингом разыграют комедию, где ставки будут гораздо выше, чем он думал. И она хотела быть достойной его. Предвидеть его поступки и превзойти его. Пересечь финишную прямую раньше его, хоть на один шаг.

Как это все странно! Всего несколько минут назад она мысленно сочла его никчемным. А сейчас он сделал свой великолепный выход засучив рукава, и она едва мог ла дождаться, когда они скрестят шпаги.

Человек, лицо которого скрывалось в тени, заговорил с Дерингом, когда тот проходил мимо его столика:

– Явились, чтобы предъявить на нее права? Не думайте, что она достанется вам так просто. Вам придется взять верх надо мной.

Деринг остановился, глядя назад через плечо:

– В чем?

– Сегодня вечером здесь играют только в одну игру, сэр. Деньги и кто готов потратить больше на эту шлюху.

– Пожалуйста, Шеффер, продолжайте веселье. Я здесь только для того, чтобы немного развлечься, и не более. Как идут торги?

– Тысяча четыреста, – сказал Фидкин, поднимая грифельную доску. – Но мы только начали.

– Боже! – Деринг обернулся, удивленно взглянув на нее. – И вы надеетесь на большее? Ставка и так уже слишком высока.

Катарина умела принять вызов, брошенный ей прямо в лицо. Улыбнувшись, она прошла по сцене туда, где свет сходился в одной точке.

– Человек, привыкший пользоваться услугами дешевых сводниц, – сладким голосом произнесла она, – едва ли может судить о качестве товара.

Смех в зале. Мужчины будут на ее стороне до тех пор, понимала Гаэтана, пока она не втянет Деринга в игру. Он тоже засмеялся.

– У него уже была герцогиня, – сообщил ей кто-то громким голосом. – Правда?

– Если вы имеете в виду мою последнюю герцогиню, – ответил Деринг, – то ее я выиграл в шахматы. Но все еще впереди. В самом деле, зачем мне платить за женщин, если они и так сами прыгают в мою постель?

– Я не отвечаю за тех женщин, которые переоценивают вас и недооценивают себя. – Она ступила на стеклянный мостик. – Будьте уверены, я не из их числа.

– Я тоже, – воскликнул какой-то мужчина, в словах которого энтузиазма было больше, чем логики. – Тысяча шестьсот!

Некоторое время ставки быстро повышались, и пока они кувыркались, лорд Деринг легким быстрым шагом подошел к пустой ложе слева от нее так близко, что она смогла рассмотреть предмет в его левой руке. Оказалось, что это – золотая монета, мелькавшая в его пальцах, как золотая рыбка в водорослях.

Ловкие руки. Наверное, он умел пользоваться ими при игре в карты и кости, чтобы жульничать.

Сейчас он давал понять, что его не интересует ни аукцион, ни она сама. Теперь ее очередь заговорить, чтобы изменить ситуацию? В голове у нее было пусто. Она была в замешательстве. Впервые она подумала, что на него она могла бы положиться.

– Три тысячи, – выкрикнул уверенный голос. Лорд Шеффер заявил о своем намерении.

Катарина похолодела. Ей была известна репутация лорда. Если он выиграет аукцион, ей придется, очевидно, убить его.

Деринг присел на барьер, прислонившись спиной к резной колонне, отделявшей одну ложу от другой, и задрал ногу на перекладину. Не Петруччио, подумала она. Теперь он был Паком, взобравшимся на сук, наблюдая за Боттомом и другими одурманенными персонажами, спотыкаясь бредущих в своем сне в летнюю ночь. Монета плясала у него меж пальцев. Улыбка кривила губы. Почти все в зале наблюдали за ним.

«Сделай же что-нибудь!» Или теперь ее очередь действовать? Она не могла ничего придумать, не знала, что сказать, какой выход найти. От сознания того, что ждет ее впереди, она затаила дыхание. Безмозглая. Никто не рискнет вызвать гнев Шеффера, оспаривая его предложение. Уже скоро он уведет ее отсюда, и тогда она пропала.

– Три тысячи, – спокойно, как бы беседуя, произнес Деринг, – и один.

Послышались голоса, мужчины принялись обмениваться мнениями. Он участвует в торгах. Или нет? Не может быть, чтобы он сделал свое предложение всерьез.

– Мы тут не играем в детские игры, – сказал Шеффер, хлопнув ладонью по столу. – Делайте вашу ставку, как полагается джентльмену, или выходите из игры.