Книга Неотразимый грешник - Лорейн Хит

– Можно найти другие развлечения.

– Иногда я жалею, что не родилась мужчиной, – произнесла Кейт. Она никогда не завидовала красоте Дженни, но ей не хватало свободы, которая была у Джереми. – Я могла бы управлять отцовским банком.

– Не понимаю тебя, Кейт, – произнесла Дженни. – На мой взгляд, нет ничего более скучного, чем весь день сидеть в конторе и копаться в числах.

– А сидеть весь день в комнате, когда с тебя портной снимает мерки, не скучно? Боже, Дженни, мы за год потратили двадцать тысяч долларов на одежду, когда были в Париже. Это непозволительная роскошь.

– Ты не успела выйти замуж и уже экономишь. Деньги, если их много, надо тратить и таким образом делать доброе дело – давать людям возможность заработать.

Видимо, мысль экономить появилась у Кейт после того, как она увидела список безделушек и побрякушек, которые приобрел Фолконридж.

Дженни поднялась и взяла Кейт за руку:

– Пойдем. Ты сегодня в плохом настроении, и оно передается мне. Давай прогуляемся вместе с Джереми.

– Не могу. У меня полно дел. Перед отъездом я должна нанять еще слуг. – Кейт собиралась отправиться в Столичную ассоциацию содружества молодых слуг. Эта организация имела несколько отделений и славилась тем, что устраивала на работу молодых леди.

В глазах Дженни появилось лукавое выражение.

– Хочешь нанять лакея?

Кейт закатила глаза и улыбнулась:

– Да, но не одного, а нескольких. Сейчас у нас всего один.

– Прекрасно. Тогда, я думаю, мне лучше всего провести время с тобой. Мне очень нравится изучать икры молодых людей.

Подбирая лакеев, предпочтение отдают тем, кто хорошо смотрится и у кого красивые икры.

– Тебе больше нравится глазеть на молодых людей, а не на окровавленные восковые фигуры? – поддразнила ее Кейт.

– Конечно. Думаю, тебе следует выбирать высоких, смуглых и красивых слуг. Буду рада тебе помочь.

– Высокие лакеи могут потребовать более высокое жалованье.

– Ты в состоянии им заплатить. Преподнеси себе подарок. Будь у меня собственный дом, я поступила бы именно так.

– Возможно, ты права, мой муж высокий, красивый и смуглый. А теперь мне хотелось бы для контраста людей с более светлой кожей.

– Светлокожие так же опасны, как и смуглые, – сказала Дженни. – Я обещала себе, что не буду спрашивать, но просто умираю от любопытства. Фолконридж сделал тебя прошлой ночью счастливой?

Кейт почувствовала, что заливается румянцем.

– Тебе было хорошо? – улыбаясь, спросила Дженни.

Кейт судорожно сглотнула. Она не хотела обсуждать прошлую ночь с Дженни, объяснять, почему решила повременить с первой брачной ночью.

– Давай сменим тему. Могу лишь сказать, что осталась довольна.

– Глядя на тебя, этого не скажешь. Хотя он в постели великолепен.

– Откуда такая осведомленность?

– Это видно с первого взгляда.

Кейт ощутила укол ревности и вскочила на ноги.

– Мне нужно проследить за наймом слуг.

– Дашь мне минуту переодеться?

– Минуту? У тебя есть по меньшей мере час.

– Тогда приходи ко мне наверх, и я расскажу тебе о костюмированном бале, который планирую.

– И когда он состоится? – спросила Кейт.

– Через две недели. Сможешь приехать из поместья на бал?

– Попытаюсь. Все зависит от того, в каком состоянии наследственный дом мужа.

Майкл нуждался в женщине. Он всегда испытывал эту потребность после визитов к матери. Ему нужна была женщина хотя бы на несколько минут, чтобы пережить боль от того, что его не помнят, что мать, возможно, страдает или испытывает страх и в данный момент он для нее ничего не значит.

Поскольку он оставил кучера и свой экипаж Кейт, то сейчас ехал по Лондону в своей открытой карете, которой правил его конюшенный. Майкл чувствовал, как в нем растет напряжение. Какое-то время он не испытывал нужды в женском теле. Он не проклял свою любовницу за то, что она его оставила. Как самовлюбленный эгоист он заслужил это. Их отношения основывались на его потребностях – его стремлении отвлечься, желании удовольствий, необходимости забыться, когда это было наилучшим выходом.

Неужели болезнь матери со временем поразит и его самого? Может этот недуг передаваться по наследству? Он не спал несколько ночей, охваченный страхом, что при пробуждении потеряет память. А что может быть ужаснее?

Как-то врач сказал ему, что потеря памяти может явиться результатом сильного стресса.

Но его мать всегда жила спокойно, за ней ухаживали слуги, о ней заботились родственники.

Однажды, вернувшись домой, Майкл обнаружил, что мать бьется в истерике, кричит, что не знает, где находится. По правде говоря, в доме действительно можно было заблудиться. Их загородный особняк представлял собой лабиринт из коридоров и комнат. Но мать жила здесь с шестнадцати лет, с того момента, как вышла замуж. Что же с ней произошло? Это был явный приступ безумия.

На следующий день все прошло.

Однако приступы безумия не прекращались. Пять лет назад Майкл понял, что матери необходима медицинская помощь, и отправил ее, ныне уже вдовствующую маркизу, в частный дом для умалишенных.

Он сомневался, что Джеймс Роуз охотно подписал бы с ним бумаги, если бы знал о его слабоумной матери. Но Майкл никому о ней не рассказывал. Его мать всегда предпочитала Лондону загородную жизнь. Правда о ее состоянии была бременем, которое трудно выносить одному.

Майкл старался забыться с какой-нибудь женщиной, находя утешение в ее аромате, в ее мягкости, в ее сердце.

Майкл подумал о своей жене с роскошными изгибами тела, которые могли бы дать такое забытье. Он вспомнил соблазнительные тени, которые видел прошлой ночью под ее пеньюаром. Как ему хотелось пройтись языком по ее соблазнительной плоти…

Майкл простонал, когда представшие перед его мысленным взором плотские сцены заставили напрячься его тело. Однако удовлетворения он не увидит ни в этот день, ни в эту ночь. Ему придется искать другой способ, чтобы справляться со своими демонами до того времени, пока не заслужит ее благосклонности.

– Стой! – крикнул Он кучеру, когда они проезжали мимо ювелирного магазина.

Майкл вышел из кареты.

– Подожди здесь, я не задержусь.

Уверенным шагом он двинулся сквозь шумную толпу и прошел до ювелирной лавки. Здесь он обычно покупал многочисленные подарки для любовницы. Но только сейчас подумал: нравились ли ей его подарки или она просто притворялась? Вряд ли его жена станет носить то, что он дарил любовнице. У жены наверняка более изысканный вкус. Майкл зашел в ювелирную лавку.