Книга Тайная улыбка - Никки Френч

— Что же он сказал?

— Кто?

— Брендан, — произнес Ник. — Я хочу спросить: что же на самом деле он сказал?

Я приподнялась, опершись на локоть, и посмотрела вниз, на его лицо.

— Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, ты знаешь, — ответила я.

— Именно поэтому я и спрашиваю.

— Я собиралась добавить: кое-что не нужно знать, это не приведет ни к чему хорошему. Иногда возникает ощущение, что ты запачкался, если узнаешь что-то лишнее.

— Но раз уж ты упомянула об этом, я должен знать. Трудно не думать об этом. Это не может быть настолько плохо.

Я почувствовала, как холодок пробежал по коже, однажды я ощущала такой холод, когда болела лихорадкой.

— Он сказал… — Я сделала глубокий вдох и торопливо продолжала: — Он сказал, что думал о том, как войдет в мой рот. Я почувствовала… ну, просто я вышла из комнаты, и меня вырвало. Итак, теперь ты знаешь. Теперь ты знаешь правду.

— Боже, — сказал он.

Повисло молчание, я ждала.

— Ты кому-нибудь рассказала?

— Я рассказываю тебе.

— Я имел в виду: почему ты никому не рассказала? Они бы его сразу выкинули.

— Думаешь? Не знаю. Он мог отрицать это. Мог сказать, что я ослышалась. Он имел в виду что-то совсем другое. В любом случае я не в состоянии была подумать. Я чувствовала себя так, словно меня ударили одновременно и по лицу и в живот. Итак, это хуже того, что ты представлял себе?

— Не знаю, — сказал он, и мы больше не разговаривали.

Я не могла сразу заснуть: не уверена, что и он смог. Я что-то шептала ему, но он не отвечал, слышался лишь звук равномерного дыхания. Поэтому я просто лежала рядом с ним, глядя на свет фонарей за окном и свет машинных фар, проносящийся по потолку.

Когда моя мать вошла в бар, я неожиданно поняла, что это была не просто Кэрри, изменившаяся с годами. Она прекрасно выглядела и даже немного моложе, чем я привыкла думать о ней. Волосы зачесаны наверх, на ней был плащ с поясом, который шуршал, когда она шла, в ушах свисающие сережки, темно-красная губная помада. Когда она наклонилась, чтобы поцеловать меня, повеяло ароматом духов и запахом пудры.

Выходя из мрачного настроения, я вспомнила эпизод из детства. Мы поехали на велосипедах на прогулку, и всю дорогу, несмотря на все мои усилия, я была позади всех. Я старалась изо всех сил, налегая на педали, но все удалялись дальше и дальше от меня. Они останавливались и ждали, а я медленно догоняла их, и затем они снова оставляли меня далеко позади, а я бесстрастно жала и жала на педали, глотая слезы ярости и изнурения. В самом конце прогулки отец наконец взглянул на мой велосипед и увидел, что не в порядке тормоз: он был прижат к одному из колес в течение всей прогулки. Пожалуй, это слишком подходящая метафора для времен, когда все кажется невыносимым, слишком трудным: жать на педали при включенном тормозе. Сейчас я задавала себе вопрос, не так ли и моя мать провела годы своей жизни при включенном тормозе, а вот сейчас, когда Кэрри так влюблена, тормоз исправили, и она уже может свободно жать на педали…

— У меня для нас бутылка белого, — сообщила я.

— Вообще-то мне не следует, — ответила она, что на языке моей мамы означало «большое спасибо».

— Не беспокойся, — проговорила я. — Здесь особые условия. Заказываешь два бокала, а тебе дают целую бутылку. Ты же знаешь, мне никогда не удержаться от такой сделки.

Я наполнила ее стакан, и она со звоном чокнулась со мной, естественно, провозгласив тост в честь Кэрри и Брендана. Я старалась не обращать внимания; старалась прогнать мысли о пятилетней Миранде, которая хотела, чтобы тост был провозглашен в ее честь и шум возникал по этому поводу.

— Кэрри рассказала мне о твоей помощи при выборе квартиры, а также о том, что ты разрешила им пожить у тебя, и обо всем таком, — сказала она. — Я знаю, она плохо умеет выражать благодарность. Возможно, она смущается. Но это так много значит для нее. Да и для меня тоже.

— В сущности, это ерунда, — заметила я.

— Я так счастлива за Кэрри, просто едва выдерживаю это. Все время скрещиваю пальцы. Просыпаюсь по ночам и молюсь и молюсь, чтобы все было хорошо.

— А может и не быть? — спросила я.

— Кажется, все слишком хорошо, чтобы быть правдой, — ответила мама. — Словно кто-то взмахнул над ней волшебной палочкой.

— Это не сказка. И он не рыцарь в сверкающих доспехах, — произнесла я.

— Знаю, знаю. Но я всегда думала: все, что нужно Кэрри, — это уверенность в себе, и тогда она сможет делать все, что захочет. Именно это дает ей Брендан.

— Ужасно, да? — спросила я, вертя в руках бокал. — Счастье зависит от очень разных причин. Ты хочешь, чтобы оно было менее хрупким, чем этот бокал.

— Но о тебе я никогда так не думала, — возразила мама. — Независимо от взлетов и падений, я знала, что с тобой будет все в порядке.

Почему-то это не вызвало у меня ощущения бодрости.

— А теперь Трой, — заметила мама. — Я вот не могу побороть ощущение, что теперь все будет в порядке. Словно мы попали в волшебный круг.

Она выпила все вино до последней капли, и я налила ей еще бокал. Она подождала, пока я налью, затем глубоко вздохнула и сказала:

— Раз уж мы заговорили о Кэрри и Трое, нельзя не побеседовать и о том, что мы с отцом никогда не обсуждали с тобой, тем более сейчас, когда, как мне кажется, и момент самый подходящий.

— О чем? — спросила я, потому что внезапно меня охватило зловещее предчувствие, от которого бросает в дрожь.

Она взяла одну из небольших бумажных салфеток, которые подают с вином, и стала складывать ее и выворачивать, словно собиралась сделать бумажный самолетик.

— Разумеется, нам всем понятно, что Трой замечательный, но он всегда будет нуждаться в материальной помощи. Тебе известно, что мы вносим деньги для него в трастовый фонд.

— Он может найти работу, — с сомнением сказала я. — Просто нужно подобрать соответствующую сферу деятельности.

— Надеюсь, что так, Миранда, надеюсь. Но это не ближайшая задача. Сейчас дело в другом, через два месяца поженятся Кэрри и Брендан, церемония бракосочетания будет весьма скромной. Но в течение какого-то времени они останутся бедными как церковные мыши. Дерек разговаривал с Бренданом, и тот произвел на него хорошее впечатление. Такие большие планы. Но в данный момент им требуется помощь и с квартирой и в других вопросах. У нас же свои проблемы с собственностью, как тебе известно, но все же мы хотим по возможности помочь им. Оказать им помощь при покупке квартиры, хоть и небольшую.

— Я рада, — вставила я. — Но зачем ты рассказываешь это мне?

— У тебя хорошо идут дела, — произнесла мама, сжимая мою руку. — У тебя всегда так было. Иногда я думаю, что тебе очень трудно понять, насколько тяжело это дается Трою и Кэрри.