Книга Шкурный интерес - Марина Серова

– Ваши речи напоминают высказывания анархистов, – заметила я.

– Они всего лишь отражают то, что в нашей стране и ежу понятно.

Незаметно мы приблизились к особняку Степанова. Перед тем, как зайти в дом, мой клиент решил заскочить в магазинчик, располагавшийся в квартале от его жилища. Там он купил небольшой симпатичный тортик.

– Сладкого что-то захотелось, – пояснил Дмитрий Анатольевич. – С чаем… употребим!

Я сидела в доме Дмитрия Анатольевича за столом, накрытым белой скатертью, потягивая чаек.

– Если повезет, завтра я обязательно сфотографирую все, что надо, – сказала я. – По крайней мере, медлить, как сегодня, не буду.

– Мы отправим его за решетку, – кивнул Дмитрий Анатольевич. – И множество девчонок и пацанов смогут избежать ужасной участи, которая постигла несчастную дурочку, которую мы сегодня видели…

* * *

На следующий день в девять часов утра я пообщалась с Капканом по телефону.

– Давайте забьем стрелку у памятника Ленину на Театральной площади, – предложил Капкан.

– Хорошо, – согласилась я.

– Через час, значит. Годится?

– Идет.

Капкан повесил трубку, не попрощавшись. Но меня мало волновало его воспитание! К встрече с ним я была вполне готова. Во мне заиграл охотничий азарт.

Как я и ожидала, Капкан опоздал. Он видел во мне очередную дуру, одержимую погоней за кайфом, готовую ради этого на все, что угодно, вплоть до убийства собственной матери. А потому он не считал нужным особо торопиться.

– Как план? – таковы были первые слова Капкана, произнесенные им при встрече.

– План офигенный! – всем своим видом попыталась выразить непередаваемое восхищение я.

– Я же говорил! Недовольных еще ни разу не было. Сделаете сегодня, что скажу, получите целый стакан такого же, и при том абсолютно бесплатно. Готовы к великим свершениям?

– А что, собственно говоря, надо делать?

– Делать? Помочь мне наказать некоторых нехороших ребят.

Просьба Капкана еще вчера, когда я легла в постель и перебрала в уме все события прошедшего дня, показалась мне несколько странной. Ведь если его «крыша» – авторитетные и влиятельные люди, какой ему резон обращаться ко мне, к человеку «с улицы»? Этому деляге стоит только свистнуть кому нужно, и все его враги будут раздавлены, словно тараканы. Что-то здесь явно не так…

– А за что их наказывать?

– А вот это уже не ваше дело. Только в бой следует вступать лишь тогда, когда я сочту нужным, – заявил он.

– А как мы об этом узнаем?

– Догадаетесь. Просто настанет такой момент, когда за меня понадобится вступиться. Ну, я же говорю вам, вы все поймете!

Я лихорадочно соображала – уж не с криминальными ли авторитетами собрался разбираться Капкан? Если так, то дело дрянь! Хотя вряд ли. Не стал бы он так рисковать. Его ведь потом из-под земли выкопают!

– Ну как, порядок? – спросил Капкан. – Целый стакан замечательного плана! Вы уже успели его вчера заценить.

Я взглянула на Степанова, тот кивнул.

– Нас все устраивает, – объявила я наше решение.

– Тогда пойдемте на троллейбус. Пешком слишком далеко.

Мы доехали до улицы Чапаева и там пересели в автобус. Вскоре выяснилось, что мы направляемся в Заводской район, где нам не так давно пришлось пережить весьма неприятные приключения. Меня мучили дурные предчувствия, но отступать было поздно.

Сошли на остановке, затерявшейся в самой глуши криминального района. Минут пятнадцать попетляли по грязным, узким улочкам, после чего перед нами наконец предстала цель путешествия – старая, полуразвалившаяся пятиэтажная хрущевка.

– Сюда! – объявил Капкан и скользнул в парадную дверь, которая даже не была снабжена кодовым замком.

Мы последовали за ним. Лифта в доме тоже не было. Пришлось подниматься по крутой неудобной лестнице с потрескавшимися ступеньками. Со стен свисала черная от пыли паутина.

И вот мы на лестничной клетке четвертого этажа, перед стальной непокрашенной дверью. Капкан отбил ладонями на ее поверхности некий ритм, очевидно, являвшийся паролем. Минуту спустя дверь отворилась.

Глава 4

Человек на пороге вызвал у меня яркие ассоциации с Валеркой Иваньковым. Такой же бледный и высохший, такой же туман в глазах. Только волосы другого цвета. И лицо очень вытянутое, как огурец.

– А, это ты, Капкан, – сонно протянул парень, похожий на Иванькова. – Проходите… Мишка, – представился он нам.

Мы тоже назвались. В комнате с голым полом, куда мы прошли, находились еще четверо типов. Они окружили включенную электроплитку, на ней – помятая и закопченная алюминиевая кастрюлька. В кастрюльке дымилась какая-то жидкость. Сильно пахло уксусом. Рядом с плиткой лежала аптечка с двумя шприцами, жгутом, ватой и различной формы склянками из темного стекла, а также небольшой бумажный сверток и полотенце.

– Люди хотят ханки попробовать, – сказал Капкан, – а как это делается, не знают. Привел, чтобы показать.

Наркоманы с вялым любопытством взглянули на меня и Степанова и тут же потеряли к нам всякий интерес, вернувшись к своей «алхимии». Я вытащила пачку «Золотой Явы», закурила и, улучив момент, засняла наркопритон на пленку.

– А сам я пришел требовать должок, – продолжал Капкан. – Ждать-то я уже запарился!

Здоровенный детина, колдовавший над кастрюлей, поднял голову:

– У меня ничего нет. Это к Саньку надо обращаться. Он у нас главный казначей.

– Санька я что-то здесь не наблюдаю, – заметил Капкан.

– Через часик нарисуется, – сказал один из наркоманов, худой и длинный, которого наверняка еще в школе обзывали «Каланчой».

Жидкость тем временем закипела. Парни развернули сверток и принялись ссыпать его содержимое – коричневатый порошок – в кастрюльку.

– И где же Санек? – осведомился Капкан.

– За жрачкой на рынок уехал, – сказал тип с копной торчащих во все стороны рыжих волос и лицом, усыпанным веснушками.

Больше никто не произнес ни слова. Все зачарованно смотрели на кастрюльку. Через некоторое время, судя по всему, варево было готово.

– Пойду остужу, – сказал один из любителей кайфа, судя по внешности, выходец с Кавказа. Он осторожно обернул кастрюлю полотенцем и куда-то на время удалился.

Дальше я наблюдала и вовсе уж омерзительные сцены. Здоровенный детина, которого в дальнейшем я решила величать просто «здоровяком», вынул из аптечки один из шприцев, обернул кончик иглы ваткой и наполнил шприц содержимым кастрюльки. Вата служила фильтром. Эту сцену я тоже на всякий случай сфотографировала.