Книга Эдичка - Зоя Грэй

С этими словами Барбара поплыла в свою офисную каморку и захлопнула дверь. Рядом с дверью в ее каморке было окно, и я видел, как она достала из сумки пончик и жадно принялась его есть.

Мама тем временем пыталась разобраться с девицей, которая вот уже четверть часа стояла перед ней, а мама все не могла понять, чего она хочет. Девица бормотала о каких-то бельевых веревках и кастрюлях, чтобы варить картошку.

– Веревки-то тебе зачем? – сказала мама. – Повеситься?

– Почему повеситься? – оторопела девица.

– Потому что, если бы у меня было двое детей в четырнадцать лет, я бы точно повесилась.

Девица покраснела, она уже чуть не плакала.

Все, кто был в офисе, замолчали и внимательно наблюдали за этой сценой.

– Веревки мы не выдаем в любом случае. Для приобретения веревок у тебя есть пособие, или попроси помочь свою мать. Где твоя мама?

Девица ничего не ответила и пошла к выходу, сказав, что будет жаловаться.

Следующим посетителем был толстый мужчина, одетый в одни шорты типа трусов. От него страшно воняло по́том, даже я почувствовал запах, хотя сидел довольно далеко. Мама приложила к носу маленький платочек, который утром поливала духами.

Ни слова не говоря, она указала мужчине на объявление, висевшее на стене. Объявление гласило, что голые до пояса или ниже пояса люди не обслуживаются. Мужчина оторопело взглянул на маму.

– Дорогая моя, – сказал мужчина, и к запаху пота добавился запах гнилых зубов, – я и читать-то не умею. Чего ты мне тычешь в эту бумажку?

– Голых посетителей я не обслуживаю, – сказала мама. – Пойдите домой и оденьтесь. Хорошо при этом еще и почистить зубы.

– Мне бы дверь только покрасить, – сказал мужчина.

– Вот и красьте, – ответила мама.

– Так ведь дом-то не мой, – не сдавался посетитель.

– Вы в нем живете и несете ответственность за косметический ремонт.

Мужчина побрел к выходу, страшно ругаясь и обещая, что он эту суку итальянскую еще достанет и все стекла ей повыбьет. Выходя, он чуть не сбил с ног элегантно одетого мужчину, как раз входившего в офис.

Мужчина бодро подошел к маминому барьеру, игнорируя очередь, и очень вежливо спросил, нельзя ли сказать Барбаре, что он здесь.

– А вы, собственно, кто? – спросила мама довольно сурово, хотя и смотрела на него с одобрением. Она очень любила хорошо одетых мужчин в дорогих костюмах.

– Я Джон Перри, – сказал мужчина и посмотрел на нее внимательно и с интересом.

– У вас назначено? – спросила мама.

– Да, конечно, – вежливо ответил мужчина.

Я заметил, что в офисе все притихли, только две нарядные девицы хихикали. Мама сняла трубку и сказала Барбаре, что к ней посетитель. Дверь каморки Барбары тут же распахнулась, и Барбара – сама любезность – прямо вылетела навстречу господину Перри.

– Джон, проходите, пожалуйста! Меня ни с кем не соединять, – бросила она маме на ходу.

Из ее кабинета донесся запах только что сваренного кофе.

– Ты знаешь, кто это был? – подлетели к маме девицы. – Это же директор всех жилотделов нашего города!

– Ну и что? – ответила мама. – Хоть принц Уэльский. Представляться все равно надо.

Через полчаса Джон вышел от Барбары и подошел к маминому столу. Все в офисе замерли, ожидая разноса. Мама в этот момент как раз встала из-за стола и собралась идти разбираться в отдел ремонта, почему водопроводчики опять не явились в нужное время к мистеру Брауну, который стоял тут же с сеткой, полной грязной посуды, и требовал, чтобы ему ее вымыли, потому что воды у него в доме нет уже третий день.

– Мистер Браун, – говорила мама, – не надо здесь хулиганить и трясти посудой. Сейчас я узнаю, когда они будут. Наберитесь терпения!

В ответ низкорослый и хлипкий мистер Браун разразился такой тирадой, что из всей его длинной речи я вообще ничего не понял.

– А кто дал вам право оскорблять наших сотрудников, тем более женщин? – вдруг вмешался Джон Перри. – Я сейчас вызову полицию, и там вам объяснят, на каком языке надо разговаривать с сотрудниками госучреждений.

Мужик буквально оторопел от подобной наглости, свои права он знал хорошо. Он стал орать еще громче, и Джон Перри набрал номер полиции. Полицейские приехали быстро и выпроводили мужчину с посудой из заведения.

Джон Перри повернулся к маме и сказал, глядя на нее очень нежно:

– Я извиняюсь за наших сограждан. Как вам здесь работается? Вы явно украшаете этот офис своим присутствием.

Мама улыбнулась ему в ответ и ответила по-французски:

– На войне как на войне.

– О, вы знаете французский?

– Да, и еще немецкий, – скромно добавила мама.

Нарядные девицы у них за спиной строили рожи, изображая маму.

– Так что же вы делаете здесь, среди грязных сковородок?

Мама ничего не ответила, лишь опустила свои прекрасные голубые глаза.

– Ну, мы еще вернемся к этому разговору. Вам место, конечно, в главном офисе. – Потом он вдруг увидел объявление и стал его читать. – Да и с чувством юмора у вас все в порядке.

Тут из каморки выплыла Барбара.

– Ну что, ты отчитал нашу Анну, Джон?

– Зачем же ее отчитывать? Она же просто находка для нашего главного офиса. Как-то у тебя слабо с подбором кадров, Барбара. Надо сообщать, когда у тебя появляются такие ценные и грамотные сотрудники, а не держать их в приемной.

Этот день был решающим в маминой карьере. Она потом мне сказала, что это я принес ей счастье.

– Мы как раз создаем Бюро переводов в головном офисе. Пожалуйста, Анна, приходите завтра на собеседование, – сказал Джон Перри.

– Приду с радостью, – согласилась мама.

Джон вышел из офиса, и все восторженно зашумели, лишь одна Барбара покрылась красными пятнами. Она ушла в свою каморку и хлопнула дверью. Мама продолжала принимать посетителей и решать их проблемы. Так незаметно рабочий день подошел к концу. Потом мы пошли домой. Дейв еще не пришел. Мама принялась убирать, готовить, в общем, заниматься хозяйством, и все, как обычно, спорилось у нее в руках. Это снова была моя прежняя, моя любимая мама, но теперь она была в чужом доме, и, когда я об этом думал, мне делалось очень плохо.

Наутро приехала бабушка и отвезла маму в головной офис на собеседование, а потом мы с Борькой в обнимку поехали домой. Мне было грустно расставаться с мамой, но я понял, что отныне вся моя жизнь будет состоять из таких расставаний.

Джон Перри остался верен своему слову, и вскоре мама перешла работать в Бюро переводов, и они с Дейвом получили квартиру в центре, хорошую и современную. Я часто стал бывать у мамы, но это было давно, три года назад. Теперь у мамы двое детей – Алешка и Антошка, мои брат и сестра. Антошка – это Антонина, а Алешка – Алекс, но дома они всегда – Антошка и Алешка.