Книга Как соблазнить грешника - Адриенна Бассо

— Леди Фиона наша гостья, Хэмиш. Приготовьте для нее покои рядом с моими.

Усмешка проступила в уголках губ Хэмиша.

— Леди будет долго у нас гостить?

Краска бросилась в лицо Фионы, ее гордость была уязвлена. Нельзя было сказать, что в замке брата ее встретили радушно. Тем не менее там никто не позволял себе презрительных намеков. Столь пренебрежительное отношение задевало и обижало ее. Придется терпеть и как можно быстрее найти общий язык с прислугой, если она намерена жить здесь, причем долго.

Выражение лица графа стало твердым. А голос жестким.

— Хэмиш, я надеюсь, что леди здесь понравится. Вам все ясно?

— Да. — Дворецкий выпрямился.

Похоже, он все понимал, хотя и не одобрял. Фиону обрадовало распоряжение графа поселить ее в отдельных покоях: это позволяло ей сохранять достоинство. Вместе с тем граф вряд ли мог заставить своих людей относиться к ней с уважением.

— Что подумает обо мне ваша прислуга? — спросила она, как только Хэмиш вышел.

— Им будет велено относиться к вам и к вашему сыну как к почетным гостям.

— Сэр Джордж, вероятно, захочет услышать обо всем, о чем мы тут договорились, лично от меня.

Граф одобрительно закивал головой.

— Любой настоящий, преданный рыцарь поступил бы на его месте точно так же. — Киркленд весело улыбнулся, и его лицо волшебным образом преобразилось. — Не хотите ли написать сэру Джорджу несколько строк? Я велю дать вам пергамент и перо.

Фиона не могла сдержать улыбку.

— Конечно, я с удовольствием написала бы сэру Джорджу, но, увы, он не умеет читать. Как бы там ни было, я глубоко благодарна ему и, отпуская его, должна сказать ему об этом. — Фиона вдруг запнулась, словно ей в голову пришла неожиданная мысль. — Разве только вы не позволите ему остаться здесь тоже. Он безземельный рыцарь, очень опытный и храбрый, он будет верно служить тому, кто возьмет его на службу.

Киркленд поморщился:

— Мне не хочется испытывать терпение моих союзников. Боюсь, они не поймут, с какой стати в моем гарнизоне появился английский рыцарь.

— Но ведь лучше, если сэр Джордж буде сражаться на вашей стороне, а не против вас.

— Это не столь важно. Для того чтобы взять мой замок, королю Эдуарду нужно слишком много воинов. В прошлом году он уже обломал зубы о мою крепость.

Холод пробежал по спине Фионы.

— Эдуард пытался овладеть вашим замком?

— Да, пытался. Он взял его в осаду, но осада затянулась благодаря зиме. Ударили заморозки, и пронизывающий ветер отогнал его обратно за границу. — Граф с невозмутимым видом встретил вопрошающий взгляд Фионы. — Не исключено, что через несколько недель король снова появится под стенами моего замка. По слухам, он направляется на север. Его основная цель — найти Брюса. Ни для кого не тайна, что Эдуард мечтает взять Брюса в плен, чтобы расправиться с ним.

От таких новостей Фионе стало страшно, тревога явственно проступила на ее лице. Она совершенно упустила из виду возможность осады замка Киркленда. Испытав на себе все тяготы и все ужасы войны, она совсем не обрадовалась такому повороту событий, к тому же идущему вразрез с ее планами.

Вероятно, угадав причину ее замешательства, Киркленд сразу задал вопрос:

— Вы по-прежнему хотите здесь остаться?

Фиона мучительно колебалась. Пусть она приняла решение, но ведь еще не поздно от него отказаться…

— Мне кажется, замок надежно укреплен. Наружные стены высоки, по-видимому, их не так-то просто будет взять.

— Они никогда не возьмут замок, — твердо ответил Киркленд.

В его словах не было ни тени хвастовства, более того, в них явственно слышалась спокойная уверенность. На сердце у Фионы сразу стало легче. После некоторого раздумья она возразила:

— Есть и другие способы завладеть замком.

Глаза графа вспыхнули от негодования, он сразу понял, к чему она клонит.

— Мои люди преданы мне. Они никогда не откроют ворота неприятелю.

Фиона глубоко вздохнула, хотя сомнения не совсем оставили ее.

— Молюсь, милорд, чтобы вы оказались правы. Мне страшно не столько за себя, сколько за сына.

В этот миг Фиона заметила какое-то движение. В глубине зала появились две служанки, они приблизились и прошли мимо них. На их лицах виднелось откровенное любопытство. Как ни странно, в зале опять появилось много служанок и воинов. Видимо, они незаметно вернулись во время ее беседы с графом. Они собирались в кучки по углам зала и о чем-то шептались, одновременно прислушиваясь к их разговору, причем даже не скрывая этого.

— Ничего плохого с вами не случится, пока вы находитесь под моей защитой, — решительно заявил Киркленд.

Шепот прислуги и солдат перерос в недовольный ропот. Очевидно, их возмутило ее недоверие к власти и могуществу их повелителя. Многие бросали на Фиону сердитые и даже возмущенные взгляды. Людей из клана Маклендонов никак нельзя было упрекнуть в недостатке гордости.

— Мне понятно, почему сопровождающие меня воины должны оставить меня, но, надеюсь, вы позволите остаться моей служанке Алисе, — сказала Фиона. — Она верно служила мне все эти годы. Мне было бы приятно и удобно, если бы она осталась со мной.

«И к удовольствию женской прислуги», — мысленно добавила про себя Фиона, догадываясь, что шотландские девушки без особой охоты стали бы ей прислуживать.

— Почему бы и нет. — Киркленд пожал плечами.

— Благодарю вас. — Фиона деликатно откашлялась, собираясь с силами, ей хотелось попросить еще за одного человека из ее окружения. — Отец Ниалл тоже очень просит, чтобы ему позволили остаться со мной. Его мать была шотландкой, вышедшей замуж за англичанина. Отец Ниалл с удовольствием пожил бы на родине своей матери.

Губы графа опять сжались в твердую линию, не предвещавшую ничего хорошего.

— Священник… м-да… Но ведь он никогда не одобрит условия нашей договоренности, а у меня нет ни малейшего желания выслушивать день и ночь напоминания об аде и дьяволе.

От стыда Фиона залилась краской.

— Он нам не помешает.

— Священника хлебом не корми, только дай ему повод прочитать проповедь. Такова их природа.

Боль, жалость к отцу Ниаллу, обида на слова графа вихрем взметнулись в душе Фионы. Неужели она расстанется с этим чудаком, таким милым добрым и так плохо приспособленным к жизни? Прижав руки к груди, с умоляющим выражением на лице Фиона принялась уговаривать Киркленда:

— Я уверяю вас, отец Ниалл будет держать свое мнение при себе.

В воздухе повисло молчание.

— Ладно, посмотрим, — без особой радости согласился граф.

В порыве горячей признательности Фиона схватила его за руку и пожала ее. В ответ пальцы графа нежно сжали ее ладонь.