Книга Колдуны Ордена Ночного Крыла. Книга 1 - Джеффри Хантингтон

— Кто здесь? — визгливо повторила старуха. — Кто здесь?

— Ты гадкий мальчишка, Девон Марч, — раздался шепот у него за спиной.

Девон обернулся. Это была Сесили, только что вернувшаяся из школы. Она ухмылялась:

— Мама же сказала, что тебе пока не нужно встречаться с бабушкой. Гадкий, гадкий мальчишка.

— Прости, — прошептал он. — Я не знал, что это ее комната.

— Кто здесь? — настойчиво вопрошал старческий голос.

— Это я, бабушка, Сесили, — крикнула девочка, подмигнув Девону. Она вошла в бабушкину комнату, а Девон поспешил выйти в коридор и подождать ее там.

Сесили вернулась через несколько минут.

— Ее нельзя волновать, — объяснила она Девону, шагая рядом с ним.

— Мне правда очень жаль. Я не хотел беспокоить ее. Я осматривал дом и…

— Ничего страшного, — отозвалась Сесили.

— Она в порядке? Я ее не напугал?

— Бабушка самая сумасшедшая из всех нас. Ей действует на нервы даже шорох лепестков, падающих с розовых кустов в саду.

— Но все же как-то странно: я живу с ней под одной крышей, а она даже не знает о моем присутствии.

Сесили пожала плечами:

— Я не могу объяснить мамины поступки. Она старается оградить бабушку от всего. Если мама узнает, что ты был в бабушкиной комнате, — ее хватит удар вроде того, что чуть было не хватил вчера вечером, когда со мной заявился Ди Джей.

Они подошли к лестнице и начали спускаться.

— Он твой парень?

— Ди Джей? Нет, что ты! Хотя он бы, может, и не возражал. Мы с ним друзья. Гуляем вместе и все такое, у него клевая машина, старый «Камаро». Ди Джею шестнадцать. Он иногда катает нас с Аной на машине. Если я и сходила на свидания с ним пару раз, так это от скуки.

— От скуки? — переспросил Девон. Они стояли на мраморных плитах вестибюля. — А теннисный корт, бассейн, пляж на берегу, под скалой, огромное количество комнат…

— Тут все какое-то мертвое, — перебила его Сесили. — Ты тоже это скоро почувствуешь. Конечно, местных жителей распирает от любопытства, когда они слышат про «Скалу воронов», но к нам никто не заходит… Нас недолюбливают.

— Почему?

Он прошел вслед за Сесили в сверкающую чистотой кухню. Она открыла холодильник и достала баночку йогурта.

— Ну, мама на пару с дядей Эдвардом владеют чуть ли не всем в поселке, от ресторанов до прогулочных лодок и рыболовецких судов. Наша семья предоставляет добрую половину рабочих мест, а люди часто ненавидят тех, кто им помогает. — Она зачерпнула ложкой йогурт. — Слушай, сегодня великолепный день. Чего ты сидишь в доме?

— Я же сказал, осматривал комнаты…

Она кокетливо улыбнулась:

— А не хочешь вместе со мной заняться осмотром окрестностей?

Девон почувствовал, что краснеет:

— Хочу.

Сесили поставила недоеденный йогурт, и они вышли на улицу через заднюю дверь.

Действительно, стоял чудесный осенний день, на безоблачном голубом небе сияло солнце. Было довольно тепло — настоящее бабье лето. Они прошли через сад, ступая по опавшим розовым лепесткам; по решеткам в буйном беспорядке еще вились плетистые розы с редкими красными цветками.

— Летом здесь, наверное, не так скучно? — предположил Девон.

— Издеваешься? Как раз в это время года моя мама сажает меня на цепь. Ведь летом тут полно разных придурков из Нью-Йорка и Бостона… и для меня комендантский час наступает в десять вечера. Я говорю: «Мама, я не ребенок». А она: «Я знаю, именно поэтому ты должна быть дома ровно в десять».

Сесили рассмеялась.

— В прошлом году я пробовала сопротивляться. Решила постоять за себя. Мне ведь уже исполнилось четырнадцать. Все мои друзья давным-давно ходят на свидания. И что ты думаешь? Мама держала меня в ежовых рукавицах. За весь прошлый год я почти ни разу не была в поселке. Меня заперли в этом ледяном склепе.

Они шли между скал. Волны по-прежнему обрушивались на камни, но их ночная ярость поутихла.

— Как тебе Александр? — спросила Сесили. — Я была права?

— Более чем. Но все же я надеюсь с ним подружиться.

Сесили дошла до обрыва, ее волосы развевал ветер.

— Подружиться? С этим маленьким монстром?

— Ну, хотя бы попытаюсь.

Сесили посмотрела на него:

— Тяжело тебе было? Я имею в виду, когда умер отец и пришлось все оставить и приехать сюда? Это, наверное, непросто…

Они сели на траву. Девон кивнул:

— Да. Самое ужасное — после папиной смерти, — что пришлось уехать от друзей.

Он помолчал, глядя на девочку.

«Ей можно доверять», — произнес Голос.

— На самом деле, — сказал Девон, — есть еще одна вещь…

— Какая?

— Перед смертью отец признался, что я ему не родной, а приемный.

— Не может быть!

— Может, — вздохнул Девон. — Так что я пережил двойную потерю. Видишь ли, я подумал, что он именно из-за этого отправил меня сюда. Возможно, здесь, на Мысе Невзгод, я узнаю, кто я.

— Ого, — произнесла потрясенная Сесили. — А маму ты спрашивал?

— Да, но она ответила, что ей ничего не известно.

Сесили фыркнула:

— Держу пари, что она знает. У нее много секретов.

— Я тоже так думаю. Смотри: во-первых, бабушка, во-вторых, восточное крыло, в третьих… постой-ка, а где твой отец?

На лице девочки возникло горькое выражение.

— Понятия не имею. Да мне, на самом деле, плевать на это.

Девон сочувственно улыбнулся:

— Почему-то мне кажется, что это не совсем так.

Она откинула волосы за плечи:

— Ладно. Слушай. Он бросил маму, когда мне было два года. Я его не помню. Он был неудачником. Законченным неудачником.

— Извини, я не хотел тебя расстраивать.

— Ты не виноват. Это естественный вопрос.

— Что ж, теперь моя очередь… Мама умерла, когда я был совсем маленьким, и я ничего о ней не помню. Только в моем случае она в этом не виновата.

Сесили прищурилась:

— Но если твой отец на самом деле не был твоим настоящим отцом, была ли она твоей настоящей матерью?

Он пожал плечами:

— Я ни в чем не уверен. В нашем доме не было ни одной ее фотографии. Я никогда не слышал ее девичью фамилию. Папа всегда говорил, что ему больно о ней вспоминать. Он только повторял, что она была замечательным человеком.

— Ужасно ничего не знать о своих родителях. Я бы не смогла этого вынести.