Книга Возвращение в Алмазные горы - Михаил Багнюк

И вот результат их совместных усилий. Чаша уникальна, ее использование возможно только при помощи магии крови, нашей крови. Если в человеке есть кровь Шарифов, то ему доступны все глубины предсказаний, он может заглянуть и в прошлое, и в будущее. Надо лишь уметь задать правильно вопрос и выучить последовательность действий во время ритуала общения.

— Шари, не сочти меня занудой, но я не могу не спросить, — замялась Хельга.

— Я догадываюсь, о чем ты спросишь, — усмехнулась принцесса. — Как мы прозевали бунт, имея такой артефакт?

— Ну, примерно так, — не стала спорить ее подруга.

— Ответ прост. Ритуал всевидения, проводимый с помощью чаши, требует много сил и энергии. Достаточно заметить, что питающей силой для чаши является магическая энергия, преобразованная из крови. После ритуала проводящий несколько дней не встает с постели. Мы используем возможности чаши чрезвычайно редко, только если видим прямые угрозы государству. Никаких предпосылок, исходя из которых можно было заподозрить бунт, мы не видели.

— Значит, плохо смотрели, — грубо перебила воспитанницу мастер.

— Вовсе нет, — не согласилась Шаира. — Враги оказались слишком близкими людьми, чтобы заподозрить их. И очень хорошо и тщательно все подготовили. К тому же им помогали маги Софинии.

— Кто именно? — нахмурилась мастер.

— Я его не знаю, — покачала головой принцесса. — Мужчина средних лет, если возможно судить о возрасте чародея по внешнему виду, невысокого роста. В общем, ничего примечательного. Такой, знаете, обычный, даже взгляду не за что зацепиться.

— Он мог специально сгладить особенно яркие черты, — рассуждала вслух мастер.

— Думаю, так и есть, — согласилась Хельга. — Вот только временные эти изменения или постоянные?

— Я уверена, что он не единственный из империи, кто помогает Фаруху, — добавила принцесса. — Они собирались взять меня быстро и без лишнего шума, даже в планы свои посвятили, значит, искренне считали, что я не способна за себя постоять.

— Исходя из этого, мы можем сделать вывод, что среди заговорщиков нет преподавателей монастырской школы, — заключила магистр. — Никто из нас не допустил бы подобной ошибки относительно лучшего десятикурсника боевого факультета.

— Империя большая, магистр Регина, — вздохнула Шаира. — Мы не можем проверить всех магов. — Девушка немного помолчала, потом продолжила: — Мы даже не можем быть уверены, что переворот устроен не магами императора или старейшинами.

— Ну, в этом ты можешь быть уверена! — рассмеялась мастер Регина. — Если бы за дело взялся сам император или, с его согласия, кто-то из старейшин, то власть перешла бы тихо и мирно к тому, кто угоден Софинии. Совместными усилиями трех старейшин возможно зомбировать до пятисот человек.

— Надеюсь, вы правы, — подумав, высказалась принцесса. — Будем исходить из того, что кто-то из софийских чародеев действует на свой страх и риск. Мне надо искать союзников среди правящих кланов.

— Целесообразно будет разделиться, раз уж мы вместе оказались в столь сложных обстоятельствах, — поддержала идею мастер-магистр. — Хельга проведет переговоры с «белыми крыльями» и «восходящим солнцем», а я займусь «кровавой розой» и «мудрецами».

— А я должна сидеть и смотреть, как вы рискуете? Ну уж нет! Это моя страна, эмир — пока еще мой отец, и я обязана говорить с главами кланов лично, а не через посредников! — вскинулась Шаира.

— Ты, как наследница трона, не имеешь права рисковать собой! — жестко пресекла возмущение девушки магистр. — Когда станет понятно, кто враг, кто друг, а кто просто нейтрален, тогда ты сможешь повоевать всласть.

Неожиданно спор женщин прервала короткая мелодичная трель. Спорщицы замолчали, трель повторилась.

— Что это?

— Предупреждение, — тихо ответила принцесса. — В подземелье спустились маги.

— Сколько их? — поинтересовалась магистр.

— Не знаю, — пожала плечами Шаира. — Мой артефакт только сигнализирует о появлении в лабиринте существ, содержащих в себе магическую энергию. А сколько их и где они, этого я не знаю. Здесь нам ничего не угрожает. Лаборатория надежно защищена от магического сканирования. Мы их не видим, но и они нас тоже не смогут найти.

— И сколько мы будем прятаться? — возмутилась Хельга. — Лучше выйти и повыдергивать им ноги, а также другие ненужные конечности!

— В прошлый раз они еле ушли, — возразила Шаира. — Вернулись наверняка более подготовленными. Я не могу позволить вам так подставляться. Но мне все равно придется пойти на эту встречу.

— Для чего?

— Для того чтобы узнать, жив ли еще мой отец.

— Хеля права, мы не можем долго прятаться, — поддержала воспитанницу мастер Регина. — У нас будет преимущество во внезапности и количестве.

— Как только вы покинете лабораторию, сразу же станете видимыми и магически, и физически.

— Если ты заманишь их поближе, то это уже не будет иметь значения. Они почуют нас, но не успеют подготовиться. — Бывалая воительница Регина привычно разрабатывала план действий. — Что у тебя здесь есть боевого? — Она окинула взглядом лабораторию.

— Почти ничего. В основном алхимические принадлежности и несколько накопительных амулетов, — ответила принцесса. — Постараюсь найти все, что может сгодиться в бою. — Она поднялась и не спеша направилась вдоль полок, столов и шкафчиков.

— Надо не забыть обсудить план переговоров, — напомнила мастер. — После схватки у нас может не остаться на это времени.

* * *

Четверо мужчин, ведомые пятым, уверенно шли по лабиринту подземелья.

— Фарух, скажи, почему мы ее не чувствуем? — спросил самый молодой из них, спину его темно-синего плаща украшала вышивка в виде восходящего из-за гор солнца. — Может, она уже вышла на поверхность?..

— Нет, Мелик. Она еще здесь, — не согласился гигант. — Мы ее не чувствуем, потому что она у себя в лаборатории, а там все экранируется.

— Значит, она нас тоже не чувствует?

— Это так, — кивнул Фарух. — И мы застанем ее врасплох.

— Ты сможешь открыть вход в лабораторию? — поинтересовался иноземный маг, входящий в состав процессии.

— Нет, но я точно знаю, где он находится. И мы сможем устроить засаду.

— И сколько придется ждать? — недовольно скривился Мелик. — А если она там месяц отсиживаться будет?!

— Значит, будем ждать месяц. Или год. Столько, сколько потребуется! — рассердился Фарух. Он навис над невысоким Меликом, словно горный тролль над карликом. — Или тебе надоела твоя должность, визирь тайной службы?

— Приношу свои извинения за несдержанность, многоуважаемый Фарух ибн Фахри Шариф, — тихо вымолвил Мелик, на лбу которого выступили маленькиебусины липкого пота.

Только спустившись в подземелье под дворцом эмира, Мелик, самый молодой из визирей, понял, во что он на самом деле ввязался, согласившись поддержать бунт и мятежного Фаруха, славившегося Привычкой к скорой жестокой расправе за малейшую оплошность и непослушание даже среди наложниц и слуг, не говоря уже о подчиненных на государственной службе у эмира. Мелик небезосновательно считался умным и подающим надежды юношей, несправедливо оставшимся без отца, но с влиятельным дедом — главой клана Хорасан, благодаря чему и получил хороший пост. Он быстро наладил агентурную сеть в стране, будучи склонным к завязыванию серьезных интриг, как и все Хорасаны. Но очень быстро ему стало скучно. В эмирате практически все, начиная от батраков и заканчивая главами правящих кланов, были довольны правлением Акли ибль Абу Шарифа. А о редких смутьянах Мелику быстро докладывали доносчики сразу после уничтожения врага эмирата, иногда предвосхищая его приказ. Акли ибль Абу Шариф правил мудро, не спешил рубить сплеча, предпочитая открытые договорные решения интригам и жесткому противостоянию. Горячая молодая голова и изворотливый ум Мелика не принимали такого правителя и настойчиво требовали согласиться на авантюру Фаруха по смене действующей власти в стране. Фарух умело сыграл на амбициях юноши, используя все его ресурсы и возможности в дальних махаллях и кишлаках для подготовки восстания за спиной законного правителя. И самое обидное для Мелика было то, что он видел, как грубо его используют, но захватившая его идея посадить на трон своего эмира не давала возможности трезво и спокойно обдумать складывающуюся ситуацию. И сейчас Мелик понял, что нет у него своего эмира, зато у Фаруха есть свой визирь тайной службы, замаранный подготовкой и проведением бунта.