Книга Сверкающий ангел - Александр Маслов

– Вы не думали попросить помощи у герцога Ольгера? – спросил Орэлин. – Я знаю, все последние дни он был во дворце.

– Мы не можем связаться с ним – это сразу выдаст наши координаты, – отверг Арканов

– К тому же, герцог вряд ли пожелает помочь нам в столь гадкой ситуации. После известия об убийстве Олибрии, он наверняка за гранью отчаянья и не доверяет теперь никому, – мрачно произнес Быстров.

Упоминание о гибели графини всех вернуло мыслями в покинутый замок, к трагическим событиям, произошедшим там и не имеющим пока никакого объяснения. Теперь, находясь за управлением несущегося под толщей воды флаера, Глеб мог сосредоточиться и попытаться понять, что же произошло в комнате госпожи Олибрии; хотя бы предположить, за что ее убили, и кто посмел пойти на такую низость. Было очевидно, что нити преступления, заметно меняющего расклад сил в Империи, ведут к Леглусу и Саолири, и от них дальше, к герцогу Флаосару – мрачному претенденту на имперский престол. Конечно, они всеми средствами пытались заручиться поддержкой Олибрии в борьбе за трон, долго уговаривали ее, обещали разные привилегии, богатые дары, даже целую планету, но милая Олибрия оставалась неумолима. После этого они решили просто убить ее. Только оставался вопрос: кто стал орудием убийства? Кто, тайком пробрался в ту злополучную комнату и вонзил кинжал в спину графини? Это был самый сложный вопрос, на который Быстров не мог ответить даже предположительно, разглядывая ситуацию то с одной, то с другой стороны. Из заверений Орэлина, следовало, что вряд ли кто-то посторонний мог проникнуть в замок, защищенный надежными системами безопасности. И если даже так случилось – проникнул, – то куда мог исчезнуть этот человек? Ведь от того мгновенья, когда Олибрия позвала Глеба последний раз и до того короткого мига, когда он оказался перед дверью, за которой лежала уже мертвая графиня, прошло не более двадцати секунд. Из людей же находившихся в замке в момент гибели графини, каждый имел почти абсолютное алиби. С Орэлином и Аркановым Глеб встретился в анфиладе, когда слышал призыв еще живой Олибрии. Причем интонация ее голоса не выдавала никакого волнения: графиня просто звала его, будто собираясь поделиться забавной новостью, а потом. Ивала Ваала… Ивала находилась в оранжерее. По крайней мере, до той минуты, как ее покинул Агафон Аркадьевич, и вряд ли галиянка успела бы добежать до комнаты графини и схватиться за кинжал. Подозревать Ивалу, с которой он побывал во многих смертельных переделках, в которых обнажались не только тайные слабости, темные мысли, но и до нитки душа, было все равно, что подозревать самого себя. На какой-то миг капитан «Тезея» даже подумал: «А что если убийство действительно совершил я? Чем черт не шутит – могли мне вклепать в мозги скрытый пакет пси-кодировки, который тут же стерся?». Но он тут же отверг эту мысль – вспомнил, что Орэлин почти одновременно с ним зашел в комнату, где произошло убийство. Еще в сознании Быстрова всплыли слова Олибрии о том, что поисками Ариетты помимо влиятельных пристианцев, секретных служб Кайя, Сиди, занята одна из тайных организаций Галии, именуемая «Дети Алоны». Он повернулся и искоса глянул на Ваалу – зрачки галиянки, похожие на черные лучистые звезды тут же вопросительно уставились на него. «Нет, – твердо сказал себе Глеб. – Она не могла. Если я перестану верить лучшим друзьям, то как и зачем я жить на этом свете?! Ни милая Ивала, ни Арканов не могут быть замешаны в столь грязном деле. У Орэлина абсолютное алиби – мы встретились с ним в анфиладе, когда графиня позвала меня, при этом ее голос был совершенно спокоен, не выдавал чьего-то опасного присутствия. Остается предположить, что неведомый убийца, обманувший систему безопасности замка и всех нас, обладал какими-то сверхспособностями, и дело обстоит очень серьезно, так что…» – он снова вспомнил пропасть, темную, жуткую, которая мерещилась ему, когда Олибрия открыла тайну законной наследницы имперского престола и сведенья о невероятном отце Ариетты.

Взвешивая возможные последствия, Быстров все-таки решился пересказать друзьям и Орэлину начало разговора с графиней: рассказал, зачем Саолири, Исерион и Леглус прилетали в замок, об их настойчивой просьбе, уговорах отвернуться от герцога Ольгера и поддержать Флаосара в борьбе за трон, о решительном отказе графини и горьком сожалении гостей по этому случаю. Говорить же о содержимом шкатулки, законной наследнице Фаолоры и миссии, которую на него возложила Олибрия, Быстров, конечно, не стал. Он решил, что возможно сделает это потом, на борту «Тезея», если будет суждено добраться до него.

Через полчаса бегства морем флаер достиг примерного расположения юго-восточного транспортного коридора. Теперь Глеб чаще заставлял машину выныривать на поверхность. В короткие мгновения, когда бирюзовый полумрак сменял блеск голубого пристианского солнца, Быстров успевал оглядеть небосвод, но пока вместо оживленного транспортного потока видел лишь точки редких флаеров и воздушных кораблей, проплывавших на большой высоте.

– Васильевич, а техника наша барахлит, – после очередного нырка, заметил Арканов. – Видимо, ей длительные купания противопоказаны.

– Знаю, – отозвался Глеб, уже ощутивший падение тяги и слыша неровный гул в хвостовой части. – Надеюсь, вытянем. Главное, что мы целы и нет в обозримом пространстве ни одной машины «безопасников».

Еще минут через пять скольжения над водой, капитан «Тезея» заметил вверху мелькание множества крошечных точек, словно там была муравьиная дорожка к огромному небесному муравейнику.

– Надеюсь, здесь нас и черт рогатый не вычислит, – сказал Глеб, отрывая флаер от поверхности моря.

Скоро их машина поднялась на семь километров и соединилась с потоком тысяч других, спешивших к городам, промышленным и транспортным центрам континента. До космопорта, где находился «Леший», Глеб довел флаер минут за пятнадцать и посадил его на стоянке перед зданием вокзала, похожим на серебряную птицу, накрывшую крыльями землю. Теперь предстояло самое сложное: добраться до катера на площадке пятьдесят семь восемьсот три и вырваться на орбиту.

9

Ивала Ваала долго ходила под аркой ворот по тускло-зеркальному тротуару, соединяясь с шумной толпой, заглядывая в главный зал космопорта и снова спускаясь по пандусу. У галиянки, имевшей немало конфликтов со спецслужбами разных планет, было почти сверхъестественное чутье на «безопасников» Присты. Даже если бы они слонялись здесь в облике мохнатых боруанцев или насекомоподобных кохху, Ивала могла бы их вычислить по известным только ей приметам. Но до сих пор на глаза ей не попалось никого, вызывающего подозрение. Разве что андроид, убиравший возле ряда кресел и с неприятным вниманием оглядывающий всех, проходящих мимо.

– У входа и в главном зале вроде все чисто, – сказала Ваала, вернувшись к Быстрову. – Думаю, мы сможем пройти до транспортных площадок. Дальше уже как повезет.

– Тогда я отправлю флаер, – Глеб, просунувшись под поднятым колпаком, начал вводить случайные координаты для автопилота.

– А если удирать придется, как же мы без летуна? – возмутился Агафон Аркадьевич. – Не рассудительно, товарищ Быстров.

– Вполне рассудительно, пока нас выдает здесь присутствие этого флаера, – объяснила Ваала. – А если удирать придется – захватим новый. Вон их сколько здесь, – галиянка широко обвела рукой площадь.