Книга Почтенные леди, или К черту условности! - Ингрид Нолль

У меня тот же случай: Харди работал учителем в школе, Удо был специалистом по перевозкам. Да и мы сами в юные годы не смогли стать теми, кем мечтали. Аннелиза нашла место лаборантки в химической лаборатории, я до замужества проучилась пару семестров на учителя начальных классов.

— Перси торговал антиквариатом, теперь этим занимается Руди, — пришло мне в голову, — против этого ничего не скажешь. Почему ты сегодня не надела новые украшения?

Аннелиза пыталась увильнуть от ответа, но потом пробормотала:

— Еще будет время.

Это разожгло во мне любопытство.

— Если ты пообещаешь, что завтра будет фруктовый пирог и никаких оперетт, то я готова лично лицезреть твоего Джона Уэйна.

Какие фильмы могла посмотреть Аннелиза? Лично я не находила никакого сходства Эвальда с этими звездными актерами. Эвальд был высокий, но в остальном, если судить по ее описанию, сравнения с ними не выдерживал. Виски поседели, волосы поредели, и лоб изрезали морщины. В отличие от меня он все еще хорошо помнит былое время.

— Мы с тобой чаще всего танцевали медленный вальс, — сказал он мне. — Больше всего нам нравился «Я танцую с тобой…».

Случилось то, чего я боялась. Аннелиза, услышав название, тотчас завыла на высоких тонах:

На седьмое небо любви.

Я бросила в ее сторону такой сердитый взгляд, что она застыла. На самом деле то, что он говорит, неправда, мне это вообще никогда не нравилось. Видимо, Эвальд спутал меня с другой девушкой.

— А под какую песню танцевали мы? — спросила Аннелиза.

Эвальд считал, что это Tango nocturno, но не был уверен.

Я праздновала маленький триумф, потому что знала, что он мной никогда не интересовался.

— Как дела у вашей жены? — поинтересовалась я, чтобы сменить тему.

Аннелиза немедленно вмешалась:

— Раньше вы были на «ты», и было бы лучше, если бы и сегодня…

— Неужели? — удивился Эвальд. — В юности мы не церемонились с условностями, доходило прямо-таки до смешного! Впрочем, не возражаю, за твое здоровье, Лора! Жене, к большому сожалению, с каждым годом все хуже. Надеюсь, в этой клинике ей помогут!

Посидев с ними часок за кофе, я оставила Аннелизу с гостем наедине, пусть полакомится, не возражаю, для нее он вроде сладкого бисквитного рулета. Я так и не пришла к выводу, можно ли считать Эвальда симпатичным. Мы немного поговорили о планеризме, и Эвальд согласился, что в юности я могла бы стать пилотом.

— Нет ничего прекраснее, чем ощущение невесомости, — произнес он и посмотрел мне в лицо, как единомышленнице, правда, несколько дольше, чем допускали приличия.

Хочется верить, что Аннелиза не подцепила очередного любителя погладить по спинке.

9

Как известно, между совместно проживающими людьми частенько возникают ссоры. Нередко для них достаточно какой-нибудь мелочи, например, кто-нибудь оставит на краешке ванной неаппетитный след, кто-то не любит выносить мусор или не протирает пол в кухне после готовки. То же самое происходит в молодых семейных парах, поскольку распределение ролей перестало быть четким, как в мое время. Раньше мне и в голову не могло прийти, что между двумя умудренными жизнью домохозяйками тоже могут возникнуть трения на почве разного понимания своих функций.

Не стану спорить, у меня не было такой большой семьи, как у Аннелизы, и я не привыкла к педантичности в быту. Но разве так уж важно сортировать белье на то, которое нужно стирать только при тридцати градусах, и то, которое при шестидесяти, как это делает она, но при этом загружает в машину белые и разноцветные вещи? Уже после пары стирок мое некогда нежно-белое нижнее белье превратилось в серое, розовое, выцветше-голубое или желтоватое.

Меня раздражает, как Аннелиза обходится с серебряными столовыми приборами, беспощадно прогоняя их через моечную машину. Со временем я изъяла из обращения свои ножи, вилки и ложки, что, конечно, досадно. Я уже обдумала, что снабженные монограммой столовые приборы в стиле «Югенд» со временем передам сыну. Хотя знаю, что жена Кристиана тоже не станет ухаживать за серебром. Из практических соображений она предпочитает высококачественную сталь.

Волосы в умывальнике — наша вечная тема, над ней Аннелиза не устает иронизировать. Хотя она в чем-то права: я имею привычку рассматривать свои седые волосы, когда они разлетаются от расчески. А мне не нравится, что она не расправляет после себя душевую занавеску, отчего та долго не сохнет и покрывается налетом плесени.

Все это сущие пустяки, на которые можно было бы смотреть сквозь пальцы, особенно когда речь идет о двух женщинах с большим жизненным опытом. Но что мне действительно действовало на нервы, так это шум, однако я не затевала с Аннелизой разговор о невоспитанности. Из-за того, что не хватало на верхней челюсти нескольких зубов, подруга была вынуждена носить частичный протез. И он создавал ей проблемы со слюной, которую она, причмокивая, прихлебывая, причавкивая, собирала из глубин ротовой полости и с громким звуком проглатывала.

О других ее причудах я могу говорить открыто, да она и сама знает, что меня раздражает ее постоянно болтающее радио. В последнее время Аннелиза научилась принимать меня во внимание, но стоит мне скрыться в своих владениях, как она врубает приемник на дискотечную громкость; мне остается лишь удивляться, почему на нее до сих пор не пожаловались соседи. Но Аннелиза не терпит, когда я бесшумно передвигаюсь по дому. Она вздрагивает каждый раз, когда я возникаю перед ней.

«Ты меня чуть до смерти не напугала!» — жалуется она и упрекает, что нельзя к ней тихо подкрадываться. Что же мне из-за этого ходить в деревянных башмаках? Пусть мы обе не лишены курьезных привычек, из-за которых не вполне ладим. Однако по ходу жизни мы научились справляться в одиночку, да к тому же в доме достаточно места, куда можно отступить, уклоняясь от конфликта. Любопытно, а как выходят из положения люди, сподобившиеся в старости еще раз влюбиться, и им после долгих лет воздержания — что не исключено — предстоит спать в одной постели?

Что меня, собственно, навело на подобные мысли? Наверное, то, что сегодня Эвальд снова звонил. Мы с Аннелизой гадали, почему бы ему не оставить жену на попечительство врачей и не уехать домой? Что касается средств, то он, как мы поняли, хорошо обеспечен и даже может позволить себе шикарный отель в Гейдельберге.

Вечером, когда мы вместе с Эвальдом сидели в саду, Аннелиза прямо спросила его об этом.

— Дома на меня давят стены, — признался он. — А здесь у меня общество двух очаровательных собеседниц, и я будто возвращаюсь во времена юности. Или я уже начал действовать вам на нервы?

Мы поспешили разуверить его. Зазвенел мобильный Эвальда, он извинился перед нами и ответил. Звонила его жена, как я догадалась. Эвальд встал и отошел в сад на пару шагов. Вскоре и я стала замечать, что он прекрасно выглядит.