Книга Сказки на ночь - Сандра Мэй

– Тетя Джесс, а если я просто не хочу ничего менять? Если я все же из тех незаметных обывателей, которые, как ни крути, тоже имеют право на жизнь?

– Если бы ты была такой, зачем тебе было уходить отсюда? Кто тебе мешал мирно проедать свою жизнь в теплом семейном гнездышке? Ничего не решать, плыть по течению, в свое время выйти замуж, сделав выгодную партию…

– Ну знаешь!

– А! Вот оно! Ты все-таки хочешь решать сама. Только вот смелости не хватает. Джилл, я не хочу ссориться перед Рождеством. Хотя бы съезди и посмотри этот Чайный Дом!

– Нет. Я тебя знаю. Ты возьмешь меня в оборот, едва я там появлюсь. Коготок увяз – всей птичке пропасть. Сначала ты попросишь помочь в одном, потом подменить в другом, потом я с головой уйду в это дело, а еще через полгода выяснится, что мне некогда появляться на рабочем месте, потому что я уже работаю в вашем благотворительном фонде, и вообще – не сменить ли мне фамилию на Веркара…

– Я очень уважала твоего отца, девочка. Я никогда бы не предложила тебе сменить фамилию. Разве что взять вторую…

– Вот, начинается! Тетя Джесс, ты меня не поймаешь. Все, я ухожу. Я дико устала на работе, и у меня еще есть дела дома. Мне должны позвонить.

– Надеюсь, он того стоит?

– Кто?

– Тот, кто должен позвонить, стоит того, чтобы у тебя блестели глаза?

– Пока не знаю, Джесс, пока не знаю.

– Хорошо. На эту тему мы поговорим чуть позже. У меня есть некоторые соображения, но я не рискну навязывать тебе их в один день с предложением поработать на семью. Ходжесс, мисс Джиллиан уходит. Вызовите такси и подайте ее шубку.

– Минуточку! У меня нет никакой шубки. У меня куртка.

– Это мой рождественский подарок. Не в куртке же ты пойдешь в «Сплендид»…

– Джесс! Я рассердилась. Ходжесс, дайте, пожалуйста, мою куртку, а эту шубу… она прелестна, Джесс, но я не ношу такие дорогие вещи. Знаешь, что… запиши ее на мое имя в список пожертвований!

Безмятежный голубой взор скрестился с пылающим черным. Через пару секунд Жослин Веркара криво ухмыльнулась.

– Упрямая ослица. Ладно, надевай свое тряпье. Шубу из натуральной норки я ни на какие пожертвования, конечно, не отдам, выпишу чек. А ее ты получишь по почте и попробуй только не надеть на бал! Прокляну. Кстати, а как у нас с бриллиантами?

– О, с этим у нас полный порядок. Ни одного бриллианта.

– Юная паршивка! Ладно, это потерпит. Я люблю тебя, Джилли. Не сердись на старуху.

– Ты не старуха, Джесс. Ты – хулиганка.

8

«Сексуальная Блондинка в полном одиночестве скачет под елочкой и ждет Санту с подарками…»

Проводить вечер в полном одиночестве Джилл категорически не хотела и потому страшно обрадовалась звонку Лоры. Та мрачным голосом предложила прошвырнуться по магазинам и купить подарки к Рождеству.

Они встретились на первом этаже громадного торгового центра и два часа провели в бессмысленном, с точки зрения интеллектуала, но крайне захватывающем, с точки зрения любителя, марафоне по всем пяти этажам. Около десяти вечера, нагруженные пакетами и пакетиками, они рухнули за столик в кафе и решительно заказали себе мороженое и кофе с ликером. Плевать на калории, они все равно уже все сожгли!

Лора плотоядно облизнулась при виде внушительных размеров вазочки с разноцветными шариками мороженого шести видов.

– Как я люблю разврат! Бож-же мой!

Джилл хмыкнула.

– Осторожнее. У того толстячка едва не случился удар. Он же не знает, что ты говоришь о Гавайском Ромовом Наслаждении С Цукатами.

Лора махнула изящной ручкой и нырнула в вазочку едва ли не с головой. Через некоторое время она блаженно вздохнула.

– Как мало надо для счастья. О, эти неуловимые эндорфины. Никогда не знаешь, на что они среагируют. Казалось бы, такие разные вещи, как мороженое и мужская…

– Ло-ри!

– …ласка, а эффект примерно одинаковый. У меня ноги гудят и отваливаются. Ты как?

– Я отлично, но такси придется вызывать прямо сюда.

– Надо походить в спортзал. Что-то я сдаю. Джилл! Впервые за эту неделю я ощущаю интерес к жизни. Рассказывай.

Джилл пожала плечами, чувствуя, что краснеет.

– Нечего рассказывать. Все только начинается.

– Вот как? У тебя получилось?

– Да, с семнадцатой попытки. Его зовут… Билл Малер, ты знаешь. Скорее всего, у нас с ним что-нибудь получится, но пока я на начальном этапе.

– Ты же собиралась завязать с виртуальными знакомствами?

– Произошли некоторые подвижки, как говорят политики. Мне помогли переделать резюме, и теперь на меня клюют исключительно мачо.

– Ты нашла профессионального вруна?

– В некотором роде. Он журналист. Мы заключили сделку – я рассказываю ему все детали моих свиданий вслепую для его статьи, а он пишет и регулярно обновляет мои резюме. Получилось забавно…

Лора прищурилась.

– Он пишет статью о том, как ты ходишь на свидания? Он, часом, не извращенец?

Джилл рассмеялась.

– О нет. Хотя в самом начале нашего знакомства я уже говорила ему, что он любитель посмотреть, но не сделать.

– Интересно. Высокие отношения, я бы сказала. Симпатичный? Где печатается, в «Плейбое»?

– Нет. В каком-то глянце.

– Что ж, в этом городе глянец в ходу. Ты прославишься.

– Упаси господь! Мать и тетка оторвут мне голову.

– Только они? А Поль?

– Поль – человек широких взглядов. Впрочем, и он оторвет. В любом случае, мое имя упоминаться не будет. Я вроде бы об этом говорила. Или нет… Ой господи! Надо будет сказать еще раз.

– Ладно, давай про Билла. Значит, говоришь, он классный?

И Джилл принялась рассказывать Лоре про Билла Малера. То, что при этом очами души своей она видела исключительно Марка Боумена, причем голого и в своей постели, особой роли не играло.

В воскресенье он не позвонил и время встречи не назначил. Она, как дура, ходила на свидание с этим идеальным Биллом Малером, а Марк Боумен так и не позвонил – ни до, ни после! В результате вечером, уже с Говардом Расселом, фильм про любовь, в принципе даже счастливую, Джилл смотрела, еле сдерживая рыдания и отчаянно жалея себя.

Каждый, кто хоть что-то слышал о психологии, знает, что такое вот молчание есть несомненный сигнал – секс между нами был не более чем случайностью, нас ничто не связывает, я не собираюсь продолжать эти отношения.

Говард Рассел попытался ее поцеловать на прощание, но Джилл только печально и нежно приложила пальцы к его губам, улыбнулась – и смылась во тьму. Очарованный Говард может придумывать себе все, что угодно, но на самом деле Джилл и мысли не могла допустить, что кто-то еще… после Марка…