Книга Русская правда. Язычество – наш «золотой век» - Лев Прозоров

В частности, говорится об этом в трактате с мудреным названием «Каутилья Артхашастра». По преданию, сей труд создал для императора Чандрагупты из династии Маурьев советник Каутилья в IV веке до Н.Х.Л. Посвящен он был в основном проблемам управления страной, но затрагивались и иные, находящиеся в ведомстве правителя, вопросы. И вот что там сказано о том, как должен выглядеть «правильный» индуистский город: в центре крепости находится храм – обиталище Богов, и «дом почитаемой жидкости» (пиршественная палата). Там же находится жилище царя. В северной части города живет жречество – брахманы. Далее по часовой стрелке расселились остальные касты – на востоке проживают воины-кшатрии, на юге – земледельцы, скотоводы, торговцы – вайшью, одним индийским словом. А на западе, там, где садится солнце, живут слуги и рабы – шудры. Напомню, что мы говорили о пяти сторонах света в традиционном мировоззрении в связи с каменной вымосткой на Старокиевской горе.

Здесь надо сказать несколько слов о том, что такое касты. Этим словом – вообще-то португальским по происхождению, ведь именно португальцы Васко де Гамы были первыми с античных времен европейцами, посетившими Матерь Цивилизаций, сказочную Индию – переводят санскритское слово «джати». Люди из какой-либо касты-«джати» не женятся на женщинах из другой касты и не выдают замуж своих дочерей за людей другой касты. Это качество называется по-научному эндогамией – законом брака, замкнутого в узком кругу – так, скажем, в обществах, живущих родоплеменным строем, племя эндогамно, а род – нет. И жениться на девушке другого племени в таких обществах считается столь же безнравственным, как жениться на сестре. В этом каста похожа на племя – но в племени люди занимаются кто чем, есть и горшечники, и коноводы, и воины, и может быть так, что тот, кто утром ловил рыбу, вечером штопает одежду из шкур, а на следующий день сражается с нарушившими границы племени чужаками. Главным же и наиболее бросающимся в глаза отличием кастового общества было как раз разделение труда между кастами – одни воюют, другие, скажем, сеют просо, третьи – торгуют в лавке, четвертые – молятся Богам. В конце Средних веков и в Новое время дошло до каст, скажем, торговцев браслетами – бусами, очевидно, торговали совсем другие люди. Но такая дробность, по мнению большинства ученых, явление достаточно позднее. Изначально каст было все-таки всего лишь четыре – в науке их принято называть «варнами», но многие ученые все равно допускают путаницу, да и сами индийские источники зачастую называют «варну» кастой-«джати». Это, наоборот, никогда не случается, что еще раз подтверждает – касты отделились от варн исторически недавно. И первоначально «варны» и «джати» были синонимами, что позволяет мне называть кастами (словом, более-менее известным широкому читателю) именно варны. Варна на санскрите, священном языке древней Индии, означает «цвет». Цветом жречества был белый, цветом воинов и правителей – кшатры – был красный, хозяйственным вайшью соответствовал желтый цвет, а рабы – шудры – обозначались черным цветом. Мимоходом отмечу, что вся эта символика и за пределами Индии мелькает – достаточно вспомнить белые одеяния кельтских друидов, священнослужителей зороастрийского Ирана и русских волхвов. Или багряные плащи римских цезарей и красные плащи с того же цвета сапогами русских князей, и красные щиты их дружинников, красные – «червленые», «чёрмные» по-древнерусски – стяги над их шлемами. А также такие русские выражения, как «черная кость», «держать в черном теле», «девка-чернавка». Варны, согласно Ведам, священным текстам древних ариев, не выдуманы людьми, но появились из тела первочеловека Пуруши, принесенного в начале времен в жертву.

Его рот стал брахманом,

(Его) руки сделались раджанья [19] ,

(То,) что бедра его, – это вайшья,

из ног родился шудра.

(Риг Веда, X, 90, 12)

Из этого тела появились также Солнце – из глаза Пуруши, гром (Индра) и пламя (Агни) – из его уст, дыхание Пуруши породило ветер, а из головы появилось небо. То есть разделение человечества на касты в глазах древних ариев было столь же исконно, вечно и непререкаемо, как устройство Вселенной. И не просто подобно с ним, а взаимосвязано – по магическому «закону подобия». Поэтому всякие отступления от рамок варны и попытки заняться не своим делом жестоко пресекались. Ибо посягал нарушитель ни много, ни мало – на устойчивость мироздания.

Надо, кстати, добавить, что Пуруша вовсе не выведен в гимне беспомощным и безвинным страдальцем (качества, обычно приходящие на ум европейца при слове «жертва») – в последнем куплете только что процитированного гимна Вед, Пуруше же и посвященного, говорится «жертвою Боги пожертвовали Жертве» – то есть его принесли в жертву ему же. Пуруша был не только первочеловеком, но и верховным Богом в то же самое время, и в более поздние времена его пытались отождествить с кем-то из трех Богов Тримурти. Чаще всего – с Творцом Брахмой: «…а ради процветания миров сотворил Он (Брахма) из своих уст, рук, бедер и ступней брахмана, кшатрия, вайшью и шудру» (Законы Ману, I, 31). Реже это был Вишну Хранитель (как правило, в воплощении Кришны), наконец, совсем уж изредка честь отождествления с Пурушей доставалась Разрушителю Шиве. В тех же «Законах Ману» приведена иная версия происхождения каст – они произошли от риши, ведических поэтов и учителей, сыновей вот этого самого Ману (его иногда сравнивают с легендарными правителями и законодателями иных народов – Миносом эллинов, Менва кельтов, даже с легендарным фараоном Менесом египтян [20] ). Надо сказать, Ману был прославлен в преданиях Древней Индии не только, и даже, может быть, не столько как законодатель, сколько как спаситель человечества. Это, если так можно выразиться, индийский Ной – во времена Потопа он, за свою праведность извещенный Богами о надвигающейся катастрофе, выстроил ковчег, в котором и спасся со своею семьей, животными и семенами растений. Его сын Кави Бхригу стал предком жречества, брахманов, его брат Ангирас стал предком воинственной кшатры, следующий сын спасителя человечества, Пуластья, стал прародителем вайшью, наконец, на долю Васиштхи выпала незавидная доля родоначальника шудр-холопов. В скобках отметим – все же ведические арии не считали своих рабов ни «двуногими животными», как высококультурные эллины, ни «говорящими орудиями», как просвещенные римляне. В одном предании они возникают из части тела – не самой важной, но все-таки части тела – Первобожества, в другом – их предок великий мудрец. Надо сказать, что в преданиях Индии Васиштха – весьма почтенная особа, образец брахмана, личный друг целого ряда Богов, настолько святой человек, что мог, скажем, приказать реке течь в обратную сторону.

Да – надо также заметить, что Ману величался «царем людей». То есть получается та картина, что вполне соответствует распределению в идеальном городе «Каутилья Артхашастры»: царь, брахманы, кшатра, вайшью, шудры.

Положение и роль царя в индийском обществе были весьма высокими. Без царя никакое дело не могло быть успешным. «Те, у кого нет царя, не могут сражаться», говорит «Таиттирья Брахмана». Великая индийская поэма «Рамаяна» дополняет: «в стране без царя увенчанная молнией громогласная туча не окропляет землю небесной водой. В стране без царя ни сын не повинуется отцу, ни жена мужу. В стране без царя люди не создают радостно ни дворцов для собраний, ни прекрасных дворцов, ни храмов. В стране без царя богатые не имеют защиты, земледельцы и пастухи ложатся спать с запертыми дверьми. Как реки без воды, как лес без травы, как скот без пастуха – страна без царя». Царь считался Божеством, и в обращениях к владыке неизменно использовалась форма «дэвапутра» – сын Бога, а то и «дэва» – Бог. Царям некоторых династий (например, Чола) даже воздавалось почитание в храмах. «Владыка создал царя для охраны всего этого мира», – говорят «Законы Ману» – «Царь… блеском превосходит все живые существа. Даже (если) царь – ребенок, он не должен быть презираем (думающими, что он только) человек, так как он – великое Божество с телом человека». Какое же именно Божество воплощалось в царях Индии? «Рамаяна» числит в заслугах царя жизнетворящие дожди из громовых туч. Во время обрядов посвящения царя он отождествлялся с Громовержцем Индрой. «Артхашастра» тоже указывает, что царь выполняет на земле то же дело, что и Индра на небесах. В некоторых преданиях первым царем назван Вираджаса, сын Вишну-Упендры. Величайшие из царей – такие как Рама, которому посвящена «Рамаяна», или справедливейший Юдхишт-хира – носили титул дигвиджайинов, «покровителей четырех сторон», что согласуется с центральным положением царя в системе идеального города по «Артхашастре». Соответственно, четыре стороны, которым покровительствует царь, воплощают четыре касты, и царь несет на себе признаки всех этих каст, воплощая единство общества.