Книга Смерть ради смерти - Александра Маринина

– А что кроется за вашим скромным «почти»?

– Я допускаю, что кражу мог совершить и Лыков. Исваливать теперь все на Галактионова. А почему нет? Стало быть, будем мы свами, Мишенька, тянуть ниточки от трех украденных уголовных дел и к Лыкову, и кГалактионову. Какая-нибудь из них да дотянется. И еще, Миша, поезжайте кШитовой. С ней разговаривал Лепешкин, так что вам придется трудно, надо будетисправлять положение. Но вы уж постарайтесь.

3

Надежда Шитова приняла Мишу Доценко сначала холодно.

– Надежда Андреевна, – мягко говорил он, – японимаю ваше горе, и мне очень неловко терзать вас разговорами ивоспоминаниями, когда вы переживаете такую трагедию.

– Разве? – сухо отвечала она. – По-моему, мневовсе не пристало убиваться по Саше, я на это и права-то не имею.

– Почему вы так говорите? Это жестоко.

– Вот именно. Однако именно это мне в популярной формеразъяснил ваш коллега Игорь Евгеньевич Лепешкин. По его словам, я поощряюсупружескую измену, в то время как сама не могу решить собственные семейныепроблемы и окончательно разобраться в своих отношениях с мужем. Он, видимо,полагает, что штамп в паспорте ко многому обязывает, даже если супружескиеотношения давно прекращены и люди живут раздельно.

– Игорь Евгеньевич не хотел вас обидеть.

– Ничего подобного, – резко ответилаШитова. – Он специально подбирал слова, чтобы ударить побольнее. Это былоочень заметно.

– Надежда Андреевна, прошу вас, пожалуйста, давайтевернемся к разговору об Александре Владимировиче. Можно как угодно относиться кИгорю Евгеньевичу, но нужно отдать ему должное: он делает все возможное и даженевозможное, чтобы раскрыть преступление и найти убийцу вашего друга. У негосложный характер, я не спорю, иногда он бывает излишне прямолинеен, но оннастоящий профессионал. Если вам так неприятно его общество, то могу вамобещать, что постараюсь избавить вас от бесед с ним. Договорились?

– Хорошо, – хмуро кивнула Шитова. –Спрашивайте.

Она была красивой яркой брюнеткой двадцати восьми лет и жилав хорошей двухкомнатной квартире. Но сейчас перед Мишей Доценко сидела бледная,измученная женщина, еще не вполне оправившаяся после операции. Для нее былоогромным ударом, когда к ней в больницу через несколько дней после операцииявились работники милиции и стали спрашивать, не знает ли она, где можно искатьГалактионова. Узнав, что у него были ключи от ее квартиры, попросили отдать имее собственные ключи, а через день вернули их и сообщили, что Галактионовнайден мертвым у нее дома. Ей было очень страшно возвращаться домой послебольницы, повсюду в квартире она видела следы пребывания посторонних, а вбольшой комнате – обведенный мелом контур мертвого тела, который криминалистыне удосужились стереть после того, как сделали все фотографии. Надежда бояласьнаходиться в квартире одна, особенно ночью, мысль о том, что мертвый Сашапролежал здесь несколько дней, не давала ей покоя.

Послеоперационный шов заживал плохо, болел, ей было трудноходить, но она все-таки поехала в прокуратуру, когда ее вызвал Лепешкин, нестала отговариваться болезнью. От следователя она ушла оскорбленная, глотаяслезы и унося в душе ненависть ко всей правоохранительной системе. Почти тринедели ее никто не беспокоил, и вот теперь явился этот симпатичный черноглазыймальчик, который сумел-таки растопить лед и разговорить ее.

– Вы были знакомы с Александром Владимировичем…

– Почти год, – подсказала она.

– Меня интересуют люди, с которыми он вас знакомил иликоторых вы просто видели с ним, даже если он вас не знакомил. Особенно впоследние недели перед гибелью.

– Вы странно ставите вопрос, – заметила Шитова,плотнее запахивая теплый халат. Плохо заживающий шов не давал ей носитьоблегающие брюки и узкие юбки, к которым она привыкла.

– Почему странно?

– Лепешкин спрашивал меня только о тех, кого я знаю.Когда я пыталась обрисовать ему людей, с которыми Саша меня не знакомил,следователь меня прерывал и говорил, что мои домыслы его не интересуют.

«Черт возьми, ну надо же было так напортить, – сдосадой подумал Михаил. – Неужели эмоции иногда настолько берут верх, чтоможно забыть не только элементарные приличия, но и интересы следствия?»

– На том этапе следствия действительно важнее быловыявить людей, имена и фамилии которых вы знаете, – принялся онвыгораживать следователя, – чтобы проверить в первую очередь их. Теперьпришло время заняться теми, кого еще нужно устанавливать и искать. Я оченьрассчитываю на вашу помощь, Надежда Андреевна. Вы были самым близким человекомдля Галактионова, и если у него и были знакомства, которые он предпочиталскрывать, то вам он скорее всего доверился бы.

Шитова заметно смягчилась. Миша ясно дал ей понять, чтопризнает ее право считаться «неофициальной женой», и это было так не похоже нато, что ей говорил Лепешкин. Если бы ее сейчас спросили, любила ли онаГалактионова, она, конечно, ответила бы утвердительно. Каждый понимает ичувствует любовь по-своему, считала она, и для нее любовь означала легкое ирадостное существование рядом с мужчиной, который может и хочет потакать ееприхотям, будь то поездка на престижный курорт или очередная новая тряпка,поход на премьеру модного фильма или ремонт в квартире с какими-нибудьневероятными отделочными работами.

Она знала не так уж много приятелей Саши. Некоторые из нихрегулярно появлялись в ее квартире по приглашению самого Галактионова, снекоторыми они встречались в ресторанах на банкетах или скромных деловыхужинах, а некоторые существовали для оказания услуг: приносили продукты,организовывали ремонт, помогали с автосервисом, ездили в кассы аэропорта забилетами. Он действительно не делал секрета из своих отношений с этими людьми,разница была только в том, что одних он представлял ей, называя имя, фамилию идаже должность, других называл своими старинными приятелями и обращался к нимпо имени, а для третьих у него существовали клички или простецкое «ты». Итолько однажды…

…Это произошло примерно за неделю до его смерти, как раз втот день, когда она попала в больницу. На работе у нее началось сильноекровотечение, она отпросилась и примчалась домой около трех часов дня. Войдя вквартиру, сразу поняла, что пришел Саша, и не один. Рядом с его курткой виселочье-то пальто. Не успела она раздеться, как Галактионов вышел в прихожую,плотно притворив за собой дверь в комнату.

– Ты чего так рано? – спросил он, и голос у негобыл почему-то недовольный.

– Плохо себя чувствую, отпросилась пораньше. А кто утебя?

– Ты не знаешь, – неопределенно ответил он. –У нас серьезный разговор, ты к нам не заходи и не мешай.

Такое было впервые, и Шитову это задело, но виду она неподала, тем более что внезапное кровотечение беспокоило ее гораздо больше.