Книга Отель, портье и три ноги под кроватью - Яков Томский

Никогда, никогда отель не обвинит вас во лжи. Это самое последнее, к чему способно прибегнуть руководство гостиницы. Вы думаете, что респектабельный управляющий отелем захочет рыться в вашем мусоре в поисках обертки от M&Ms? Если сотрудник рецепции все же решается взять на себя смелость намекнуть, что вы лжете – вы в плохом отеле. Или, по крайней мере, вы общаетесь с плохим сотрудником рецепции, который получает несказанное удовольствие, унижая вас. Мы – рецепция: мини-бар – не наша забота. Эти продукты покупаются бешеными партиями и продаются по безумным ценам. И люди платят. Но вам необязательно быть одним из этих людей.

Можете вести себя так.

Вот план. Зарегистрируйтесь на рецепции и настойчиво попросите номер для некурящих – можно упомянуть аллергию (но не переусердствуйте и не раздражайте сотрудника, пожалуйста). Откажитесь от помощи посыльного (что наверняка нетрудно для вашей дешевой задницы) и поднимитесь в свой номер самостоятельно. Тут же откройте мини-бар и запихните все его содержимое в чемодан. Берите все. Затем падайте на кровать, затянитесь сигаретой, глядя в окно. После позвоните на рецепцию и пожалуйтесь на тяжелый запах дыма в комнате. Попросите перевести вас в другой номер: «Я имею в виду, тут пахнет так, будто кто-то только что покурил». Вам пришлют посыльного с ключами от нового номера, и – конечно, его не предупреждали, да ему и все равно, – если ему случится просунуть голову в дверь, он тоже почувствует запах. Перейдите в новый номер, заприте дверь и накачайтесь жирами, содовой и алкоголем из своего чемодана. Они никогда не отследят, что мини-бар переехал с вами. Переезд в другой номер в день въезда в отель не оставляет в системе почти никаких следов. На другой день никто не узнает, что вы занимали этот номер. И нет ничего такого, что позволит сотрудникам отследить те пять минут, когда вы украли закусок и выпивки на пятьсот баксов. Смотритель мини-бара проверит его в первом номере сегодня, а может, и завтра, и просто пополнит, не задавая вопросов.

Может быть, вы думаете, они удивятся, обнаружив совершенно пустой бар? Нет. Некоторые гости (алкоголики, дети, оставленные без надзора, и администраторы знаменитых «металлистов» из 80-х, у которых уже совсем не тот бюджет, каким в восьмидесятых годах славились известные металл-группы) всегда просят, чтобы бар был абсолютно пуст. Чтобы все вынесли. Между прочим, когда крупная компания заказывает несколько номеров (фирма, которая производит продукты, часто встречающиеся в мини-барах – например, производители газировки или пива), она иногда требует, чтобы еще до приезда группы были изъяты бренды компаний-конкурентов. «Мини-барные кроты» ненавидят это – вынести всю кока-колу из семидесяти пяти номеров только потому, что люди из «Пепсико» предпочитают жить в заблуждении, будто именно они господствуют на рынке.

А как насчет сенсорных мини-баров, этого гениального изобретения, призванного исключить человеческий фактор? Конечно, великое ограбление мини-бара, описанное выше, невозможно в случае с сенсорным устройством. Все взятое оттуда немедленно отобразится в вашем счете и будет вам предъявлено при выезде из номера. Как человек, лично переживший переход от человеческой системы к миру датчиков, я был готов к тому, что жалобы вроде «Я даже не прикасался к мини-бару…» – просто прекратятся. Не тут-то было. Я почти не заметил изменений. У датчиков свои нюансы. Случайные сбои электроники – только начало. Они реагируют на вес и обладают краткосрочным таймером, поэтому, если вы возьмете товар «просто посмотреть», вам могут включить его в счет, если вы не поставите его на место в течение полуминуты (или не подмените его «мешком песка» – например, нальете – я просто предполагаю! – выпивку в стакан из мини-бара или прямо в рот, а затем наполните бутылку водой – или чаем, если вы таким макаром сперли виски, – завинтите крышку и поставите обратно его – с выдающимся актерским мастерством, осторожно, медленно, трясущимися влажными руками, каплями пота на лбу, спеша провернуть все это до истечения тридцатисекундного срока). Но не надавливайте на бутылку слишком сильно, иначе датчик сработает. И не кладите ничего сверху – например, бутерброд, – иначе датчик сработает. И не вынимайте оттуда продукты, чтобы хранить там собственные – иначе он сработает. И не переставляйте продукты местами, или он сработает. Датчик всегда будет срабатывать, поэтому, если вы когда-нибудь проснетесь в ужасе и в окружении бардака из крошечных пустых бутылок у телефона на прикроватной тумбе, фисташковой шелухи по всей подушке и измазанным соусом Hershey’s ртом, не бойтесь. Не злитесь на себя. Просто скажите на рецепции, что вы даже не прикасались к мини-бару – и мы уберем эту строку из вашего счета. Или скажите, что хранили там собственные продукты, и датчик, должно быть, сработал из-за этого. Или что вы просто взяли посмотреть несколько продуктов. Сечете? Скажите что угодно, и мы уберем эту позицию из вашего счета.

Хотите знать, почему еще этот пункт счета может быть некорректным? Как я уже говорил, есть уборщики, которые иногда воруют из мини-бара. Господи, ну, в конце концов, и смотритель вашего мини-бара мог что-то из него украсть. Мы не собираемся ни в чем вас обвинять, потому что у всех нас есть доступ к вашим закускам. У всех нас есть ключи-вездеходы. От любого номера и в любое время. Мы позволяем себе входить, когда вас нет. Мы позволяем себе входить даже тогда, когда вы есть. Я заставал гостей за сексом – они не могли не слышать, как я стучу в дверь, но их, похоже, заводило мое смущение. Я видел как бы случайно соскальзывающие халаты с мужчин и женщин, молодых и старых. Я находил атрибуты садо-мазо, все еще привязанные к держателю для полотенец, вырванному из стены – видимо, пленник сбежал и теперь бродил по коридорам с кляпом во рту. (Тут я шучу; на самом деле большинство людей с такими наклонностями довольно взрослые, почти профессионалы, и им неинтересно устраивать спектакль или кого-то оскорблять.)

Чаще всего с такими «сексуальными домогательствами» приходится иметь дело горничным. В первую неделю новая горничная подходит к двери, громко стучит три раза, истошно вопит: «Уборка номеров!», затем еще раз мощно стучит в тяжелую дверь и только потом медленно открывает ее, защищая ею лицо и тело, пока не остается никаких сомнений, что в помещении никого нет и можно смело входить. Через шесть месяцев после таких же предупредительных криков перед пятьюдесятью с лишним дверями в день за последние сто двадцать дней произносимое трансформируется в нечто вроде «Уборка!» – и сопровождается почти одновременным легким стуком, при этом ключ уже в замке, загорается свет и – БАХ! – дверь уже открыта и горничная входит внутрь, таща за собой тележку.

– БОЖЕ МОЙ! БОЖЕ, ПОЧЕМУ ВЫ НЕ СТУЧИТЕ! О БОЖЕ!

– Извините, мэм. Извините. Я вернусь через час.

Искренне ли извиняется горничная? Вряд ли. Вполне возможно, что ей нужно убрать еще дюжину номеров, прежде чем можно будет уйти домой к семье, а эта дама (хотя она имеет полное право, будучи постоялицей отеля), принимая роскошную ванну, а потом двадцать минут просто разглядывая свое голое тело в зеркале, продлевает рабочий день горничной. И эта горничная идет к другой двери, совершая минимум предупреждающих действий, дабы закончить работу побыстрее.

В следующем номере она, возможно, подумает, что там пусто, потому что никто не кричит. Однако, уже взяв в руки распылитель, горничная поворачивается и сталкивается лицом к лицу с пожилым господином, который не посчитал нужным вскрикнуть или запахнуть халат. Теперь в номере трое: горничная, мужчина и его половой член. Двое из присутствующих весьма довольны сложившейся ситуацией.