Книга Матерый мент - Алексей Макеев

– Сперва запрограммировав ее на какой-то код, номер то есть, – перебил его специалист по «похожим штукам», – что самое сложное, а потом вручил эту трубу вашему фигуранту. А то, что рванула не сразу, а когда у самого уха, чтобы наверняка, так замедлитель секунды на три-четыре стоял, вообще плевое дело. Вот и представьте, – эксперт взял протянутый Гуровым мобильник, – вы набираете номер, – он потыкал пальцем правой руки в аппарат, – и только слушать собрались, даже первый сигнал услышать успели и… – бац!!! – сливайте воду.

– Так-так, – Гуров взял пиропатрон, подкинул его на ладони и удивленно посмотрел на эксперта. – Чего только люди не придумают, чтобы своего ближнего ухайдакать! Тогда к вам два вопроса: все же где этим можно разжиться, пусть за большие бабки, и насколько нужны специальные знания, чтобы такой подарочек, как вы выразились, запрограммировать? Вот вы сами смогли бы на какой-то определенный номер настроить сходную пакость?

– Достать, скорее всего, из арсенала спецслужб или у крутого криминала. Не исключено – из-за «бугра». Нам штучки куда похлеще попадаются. Я-то не застал, пацаном был, но, по рассказам, в доперестроечные времена, если из войсковой части паршивый «калаш» пропадал или РГД, то полстраны на уши ставили. А сейчас за соответствующие деньги вам атомный подводный крейсер загонят. Недавно ребята из Саратова на стажировку приезжали, так рассказывали – у них под кустом напротив одного из райотделов скорострельную пушку нашли авиационную, в смазке, правда, без боекомплекта. А по второму вопросу… – Эксперт ненадолго задумался. – Я бы точно смог, а после моего получасового инструктажа и вы тоже. Да и в мобильник такое поставить – за пять минут управишься, если отвертка есть и руки не из задницы, извиняюсь, растут.

– Но точно определить тип устройства, производителя, хотя бы когда оно изготовлено, вы в состоянии? – вступил в разговор Крячко.

– Это вряд ли, – парень развел руками. – По тому, что от трубы осталось, много не наколдуешь, тем более это вполне мог быть «самопал», в стране Кулибины еще не перевелись!

– Спасибо, ребята, свободны. От вас – официальные бумажки, и если какая свежая мысль по этому делу осенит, звоните мне или полковнику Крячко. – Гуров подождал, когда за экспертами закроется дверь, и обернулся к Станиславу: – Вот послушаешь специалистов, так от одного вида сотового шарахаться начнешь. Что, остались еще сомнения, господин хороший?

– Укладывается все в твою схему, – проворчал Станислав, – не спорю, но с того не легче. Я вот что думаю: про гадость эту взрывчатую мы с тобой толком ничего не узнаем, но давай попробуем выяснить, где купили сотовый, от него-то осколки остались, правильно я понял? То есть марка вполне определенная, номер какой-то типа заводского должен быть и прочее. Сам этот негодяй себе такой сюрприз с гарантированным смертельным исходом устраивать не стал бы, не его этот мобильник. Значит, как предположил наш молодой друг из экспертизы, трубу ему вручили. Кто? Убийца либо человек, с ним связанный, так? Если повезет, то, может быть, вспомнит продавец, чего не бывает…

Гуров посмотрел на Станислава с откровенной иронией, понимая, что такого рода предложения от хорошей жизни не выдаются. Однако ничего более конструктивного и ему в голову не приходило.

– Ты хоть представляешь, сколько мобильников, даже одной какой-то фирмы, продается за день в Москве? И в скольких местах? Я не волшебник, хоть много чего могу. Это, Станислав, даже не иголку в стоге сена искать! Но за неимением лучшего ты и займись: свяжись с коллегами из ОБЭП, пусть по своим каналам выяснят, где такие трубки продавали в больших количествах и подешевле. Будут упрямиться и на занятость ссылаться – ходи с козыря, пугай генералом.

– Вот так здорово, нехилая работенка подвалила, – Крячко аж за голову схватился. – Сколько раз говорили мне, дураку, умные люди: «Не высовывайся, Стасик! Инициатива наказуема!»

Идти к Орлову пока было не с чем. Еще раз обсудив ситуацию, друзья решили, что наиболее важными являются два момента: во-первых, понять мотив преступления, почти наверняка связанный с наркотиком. Гуров считал, что здесь играет какую-то роль, правда, не совсем ясно какую, неожиданное и резкое ухудшение настроения убитого Ветлугина, подмеченное его вдовой. Крячко сомневался, предполагая простое совпадение, и у Льва не было никаких доказательств обратного, хотя в совпадения такого рода он не верил, весь его профессиональный опыт сыщика восставал против этого. Но в любом случае надо было детально выяснить, с кем и о чем говорил Ветлугин за день-два до смерти, что особенное и необычное произошло с ним в эти дни.

Повременный ветлугинский график недельной глубины с момента убийства был уже построен Станиславом. Он оказался предельно прост – исключая выходные, проведенные Александром Иосифовичем на даче вместе с женой, о чем Гуров узнал еще вчера из разговора с ней, Ветлугин бывал только дома и в лаборатории. За это время он не встречался с людьми, выходящими за пределы этого ограниченного круга. Правда, за неделю до смерти он участвовал в заседании редколлегии ДАН, но почтенные, маститые академики как-то плохо ассоциировались с организаторами заказного убийства, а статьи, предлагаемые к публикации в «Докладах Академии наук» и бывшие предметом обсуждения, даже будь они чудовищно плохи, вряд ли вызвали бы его глубокое огорчение.

Логика подсказывала, что разговор ли, новость либо еще что-то, столь сильно Ветлугина огорчившее, связано с лабораторией культуры растительных тканей. Отсюда столь же логично следовало, что в институт придется ехать снова и выяснять, что к чему, на месте. Решили, что в ИРК завтра с утра отправится Крячко – он составит свое, отличное от гуровского, мнение о людях, окружавших Александра Ветлугина. Кроме того, появлялась возможность поиграть на контрастах: если Лев вел себя с коллегами убитого ученого предельно мягко, деликатно и интеллигентно, то линия поведения Станислава должна была стать пожестче, «побурбонистей». Этакий недалекий, туповатый службист, который любую науку считает откровенной блажью. И ухо при этом держать исключительно востро!

Во-вторых, важнейшим вопросом оставалось выяснение личности убитого киллера и возможный выход через это на его контакты. Киллеры, даже, по выражению Крячко, «косорукие», не шатаются по людным местам с плакатиком на груди «Замочу, кого пожелаете, по сходной цене» и в СМИ свои услуги не рекламируют. Людям, далеким от криминальных кругов, найти такого человека практически невозможно, что бы на сей счет ни думали начитавшиеся дрянных детективов обыватели. Здесь был шанс на помощь дактилоскопистов, ведь правая кисть убийцы Ветлугина пребывала в целости-сохранности, и если его отпечатки содержались в базе данных МВД, если он хоть раз по-серьезному попадал в поле зрения правоохранительных органов, то его опознание было делом техники. Но все могло затянуться, дактилоскопистов следовало поторопить. К ним-то и отправился Гуров, очень надеясь на свое везение.

* * *

Кайгулова появилась в лаборатории Ветлугина по научному обмену с Башкирским университетом. Шел 1992 год, времена для занятий наукой становились все более суровыми и безденежными. Нужно было обладать недюжинными способностями и силой воли, чтобы прорваться в ведущий центр страны, академический столичный институт из уфимской периферии. Мариам обладала этими качествами в полной мере, оставаясь при этом редкостно наивной, доверчивой провинциалкой в самых простых житейских вопросах.