Книга Оранжевая комната - Марина Серова

Последний раз я была там на прошлой неделе и выиграла в рулетку чуть больше восьмисот долларов. Причем совершенно не напрягая мозги. Поскольку голова моя на тот момент была занята так же, как сейчас, поиском убийцы весьма известного в городе ювелира. Не могу сказать, что меня осенило именно в казино, но благодаря выигрышу я отправилась в самый большой супермаркет и купила там торт-мороженое. Узор, сделанный из клубничного желе, напомнил мне вид из окна моей квартиры, и я сразу же поняла, каким образом убийца мог оказаться на противоположной стороне улицы…

Но это уже дело прошлое. Что ожидает меня сегодня в «Плазе» и как сложится игра, я даже представить себе не могла.

Собиралась я минут сорок. Черное, в блестках платье с открытой спиной, ручка-фотоаппарат, миниатюрный пистолет и сумочка с пачкой зеленых и разной женской мелочью вроде помады и расчески.

«Жигули» и «Опель» я еще днем поставила на стоянку – лень было заезжать в гараж.

Я заперла Сашу Берестова в своей квартире-крепости и вышла из подъезда. Услышав за спиной тихие шаги, резко обернулась: кошка. Чтобы парни из черного «мерса» не вычислили мой дом, поскольку стоянка с простреленным «Опелем» находилась в двух шагах от подъезда, я предусмотрительно прикрыла «Опель» тентом. И, как выяснилось позже, правильно сделала. Но все равно – мне пришлось вернуться домой. Что-то подсказывало мне, что я непременно встречу в казино кого-то, кто мог видеть меня сегодня и в «Роял Бургерс», и мчащейся по городу в «Опеле» или стоящей в обнаженном виде на подоконнике художественного училища. Поэтому я, вернувшись, отыскала рыжий парик и только после того как, надев его, перестала себя узнавать, поехала в «Плазу».

Атлет с квадратными плечами, стоявший при входе, который однажды помог мне сбежать из казино через черный ход, посмотрел куда-то мимо меня. На его лице застыла маска отвращения ко всему на свете. Он общался с людьми посредством кулаков, а литературную речь ему заменяли удары и хруст челюстей и раскрошенных зубов.

В холле, как всегда, было накурено, дым, клубясь, поднимался к зеркальному потолку, превращая рассеянный свет, льющийся из многочисленных светильников, в голубоватый туман.

По мере приближения к центральному залу, где располагалась рулетка, становилось все светлее и светлее. Наконец замелькали красные фирменные пиджаки крупье, запахло мужскими одеколонами, пивом. Я попала в царство мужчин. Немногочисленные представительницы прекрасного пола – в основном девочки-подростки – играли роль любовниц и изо всех сил стремились доказать свою причастность ко взрослой жизни. Они, как правило, не занимали места у рулетки, а лишь издали наблюдали за своими благодетелями и посылали им – нет, не воздушные поцелуи, – идиотские ужимки и пустые взгляды нарядных кукол.

Я решила не торопиться. Поставить на «зеро» я всегда успею. Меня интересовала публика. Практически постоянная. Особого азарта на лицах играющих или блеска в глазах не замечалось. Игра шла вяло, мужчины курсировали от рулетки к скрытому в нише за карточным столом бару. Приглушенная музыка создавала приятный фон.

Я старалась держаться прямо и не вилять бедрами, чтобы не привлекать к себе внимания. В конце концов, я находилась на работе. Меня наняли две женщины, заплатив вперед по тысяче баксов за то, чтобы я им разыскала папку с документами.

Но теперь задача упрощалась: одной клиенткой стало меньше. Отыскав спокойное место в баре, возле стены, откуда отлично просматривался и сам бар, и почти весь зал, я, пригубив кальвадос, вдруг поймала себя на мысли, что, если прихлопнут Марго (Анну Вторую), то можно будет вообще не искать эту папку.

Но тут же отогнала от себя эту мысль, свалив вину за столь недостойное отношение к своим обязанностям на прекрасный кальвадос.

Однажды в этом же баре я пила этот чудесный напиток с одним парнем. У него были такие глаза, он так смотрел на меня… Звучала песня в исполнении Милены Фармер, и мы с этим парнем целовались вот на этом самом месте. А потом выяснилось, что его уже полгода разыскивает Интерпол. Классный парень. Во всех отношениях. Звали его Феликс. А я помогла ему бежать.

К стойке подошла женщина в глухом красном платье. Красные губы, красные перчатки, красные туфли, красные ногти. И волосы черные, блестящие, закрученные в естественные, рассыпанные в живописном беспорядке кудри. Глаза темные, умные, спокойные. Рядом с ней два явных телохранителя. Высокие парни в черных тройках. Ну прямо картинка из американского боевика.

Я еще ни разу не встречала эту троицу. Сфотографировав их ручкой, я взяла сигару и пошла в зал. Было такое ощущение, как бывает в жару на пляже, когда, понежившись на солнышке, идешь, обжигая ноги о горячий песок, и вдруг вступаешь в прохладную воду, движение – и ты уже под водой. Надо только сделать это движение, и вскоре вода кажется уже теплой.

Я пропустила несколько партий, приглядываясь к играющим.

Женщина в красном приблизилась ко мне и встала рядом.

– Нам надо поговорить, – сказала она, даже не повернув головы в мою сторону.

– Говорите, если вам надо. Я-то пришла сюда играть, – ответила я, не выдавая своего удивления. Я явно недооценила эту особу. Она без труда вычислила меня и теперь, должно быть, собиралась потрошить на предмет этой дурацкой папки.

Дело в том, что ее внешность точно подходила под описание, сделанное Сашей Берестовым. Да, он оказался прав. Эта женщина способна на все. Где-то, должно быть у нее в сумочке, лежит пистолет, которым она убила ни в чем не повинную Анну. Просто так, чтоб не мешалась. Для нее человеческая жизнь не имеет значения, если это, конечно, жизнь не ее или одного из ее мужчин.

– Папка у Берестова? – спросила она, прикуривая с помощью золотой зажигалки.

– Он ничего не знает.

Со стороны могло показаться, что мы просто стоим и наблюдаем за играющими.

– Тогда зачем вы его держите у себя?

– Это уже мое дело.

– Ошибаешься, это – мое дело. И папка эта принадлежит мне.

– А мне наплевать на то, чья эта папка. Из-за нее вы убили Анну Шубину, а ведь она здесь совершенно ни при чем.

– Она видела меня и шла к вам, чтобы рассказать обо мне.

– А зачем вы втянули в эту историю Берестова?

– Уберем, – невозмутимо ответила она. – И тебя уберем. И Шубина. Секретаршу его уже убрали…

– Вы, случаем, не маньяки?

– Нет.

– Тогда не мешайте мне играть. – Я поставила на «зеро» и замолчала.

Я понимала, что в любой момент мне в бок может войти острый и тонкий нож, который испортит игру и наделает много шуму.

Но на дне чашки было «зеро», а это означало, что я на верном пути.

Я почувствовала, как справа и слева от меня возникли две фигуры в черном.

– Зеро! – воскликнул вспотевший крупье после того, как рулетка остановилась.

Я выиграла кучу денег. Десятки глаз смотрели на меня. И ни одного знакомого лица.