Книга Цветок папортника - Селина Дрейк

— Линда? — Ралф ждал, не шевелясь, и даже воздух вокруг, казалось, был пронизан ожиданием.

— Я не… — Она осеклась и судорожно глотнула побольше воздуха, сжала пальцы в кулаки так, что побелели суставы. Все тело дрожало, но, может, повезет и он не заметит? Потупившись, Линда наконец выдавила: — Я не люблю тебя.

— Не убедительно. Я же просил смотреть мне в глаза.

Он даже не представляет, что делает со мной, думала Линда в полном отчаянии. Ну почему такое должно было случиться именно с нами? Это несправедливо, совершенно несправедливо! Я не в силах этого вынести!

Вперившись в лицо мужа невидящим взглядом, она неестественно звонко произнесла:

— Я не люблю тебя.

И наступила тишина, такая, что Линда слышала дыхание Ралфа.

— Это все, на что ты способна?

На секунду Линде показалось, что Ралф заглянул ей в самую душу.

— Не понимаю, о чем ты?

— Мы оба не понимаем.

Ей вдруг мучительно захотелось, чтобы Ралф улыбнулся.

— Я сказала правду. — Опустив глаза, Линда разглядывала зеленый травяной ковер под ногами. — Ты обещал оставить меня в покое, если я скажу тебе то, что сказала.

— Ты меня не убедила.

Линда вскинула голову, чтобы посмотреть в красивое, родное, но сейчас отчужденное лицо, и горячо запротестовала:

— У нас не было договоренности, поверишь ты мне или нет. Ты сказал, что уйдешь…

— Значит, соврал.

— Это нечестно!

— А жизнь вообще нечестная игра, дорогая.

Неожиданно Ралф с ловкостью хамелеона, которая и раньше не раз изумляла ее, кардинально изменил тактику. Он криво ухмыльнулся:

— Ну что ж, похоже, ничего интересного мы больше друг от друга не услышим, так что предлагаю насладиться окружающей природой, ведь у тебя нет предложений получше?

— Ты мог бы пойти…

— Не надо указывать мне, куда пойти. — Легкомысленного тона как не бывало, в голосе громыхнул металл. — Ты ходишь по лезвию бритвы, девочка, и упаси тебя бог забыть об этом. Мой природный мужской инстинкт повелевает взять тебя сейчас же, и, мы оба знаем, это не будет насилием. — Ралф пристально смотрел на жену.

— Никогда не прощу, если ты… — Линда не договорила, потому что Ралф задумчиво провел пальцем по ее губам.

— Но обстоятельства складываются так, что мне терять нечего. Не так ли, дорогая?

И его рука скользнула в мягкий шелк волос. Он склонился над ее лицом, Линду охватила паника и… безудержное желание.

Долгий нежный поцелуй, в котором не было и тени озлобления, обескуражил женщину. Линда чувствовала, что это хитроумная уловка. Наверное, Ралф решил доказать, что она все еще принадлежит ему. И, несмотря на то, что это было глупо до крайности, Линда упивалась поцелуем, как упивался бы глотком воды умирающий от жажды.

— Я ошибся. — Ралф отступил на шаг, голос звучал сухо.

Он предвидел ее реакцию и перехватил руку, поднятую для удара. Притом, что говорил он издевательски, взгляд оставался серьезным. Ралф внимательно наблюдал за женой.

— На сегодня хватит пощечин. И вообще, веди себя пристойно, иначе придется преподать тебе еще один урок послушания.

— Так вот что это было! Урок послушания? — Линда чувствовала себя прескверно.

— Частично. — Ралф невесело улыбнулся. — Только частично.

— И почему же ты остановился? — Линда говорила презрительно, стараясь держаться прямо. Фиалковые глаза смотрели на Ралфа гордо и вызывающе.

— Просто мне не нужно больше твоего послушания. — Он произнес это почти ласково. — Не знаю, какую игру ты затеяла, но лучше бы ты приняла все случившееся к сведению и сделала выводы. Еще никому не удавалось выставить меня дураком. Ты это поймешь, когда мы наконец займемся любовью, а это, поверь, случится, и довольно скоро, потому что ты хочешь этого столь же страстно, как и я. Но хочу надеяться, что к этому времени у тебя будет все в порядке не только с телом, но и с головой. А на меньшее я не согласен. Меньшее — это второй сорт, подобный вариант меня никогда не устраивал.

Эти слова буквально пронзили ей сердце. Второй сорт? Если бы он только знал… Линде вновь вспомнились роскошные цветы, каждый день свежесрезанные.

— Понимаю, — произнесла она бесцветным голосом. — Второй сорт не нужен тебе, как, впрочем, и всем остальным.

— О ком ты? О Майкле? Ты что, твердишь о нем, дабы не оскверниться общением со мной?

— Чушь какая. — Линда заставила себя забыть об эмоциях, придав лицу бесстрастное выражение. — Я хочу начать новую жизнь и хочу, чтобы ты сделал то же самое. Вот и все.

— «Я хочу, я хочу». Не слишком ли много «хочу»? У меня нет ни малейшего желания потакать тебе, дорогая. Я одинаково хорошо умею играть как чистыми, так и краплеными картами. Твой муж вообще чертовски хороший игрок.

— Не сомневаюсь. Но я все равно получу развод.

— Получишь.

В глубине его глаз промелькнуло нечто, едва не лишившее Линду присутствия духа, но она продолжала с вызовом смотреть Ралфу прямо в лицо.

— Это все, что я хочу.

— Опять «хочу», — поморщился он. — Ну и капризуля!

Линда почувствовала неловкость при мысли, что в течение всего разговора он просто-напросто подсмеивался над ней. Холодный и острый ум Ралфа мог работать одновременно в разных направлениях. Удастся ли обмануть его? Линда внимательно вгляделась в неподвижное лицо, похожее на маску. Пожалуй, она совсем запуталась.

— Давай вернемся в город. Пожалуйста.

— Конечно. — Он усмехнулся. — Было бы бестактно отказать хорошенькой женщине, особенно если я к тому же имею счастье называться ее мужем. Тебе больше нечего сказать?

— Нет. — Линда стойко выдержала его убийственный взгляд.

— Что ж, значит, ты сделала выбор. Любовники не бывают друзьями. Знаешь об этом?

— Нет. — Ее огромные глаза стали от гнева еще больше. — Мы не любовники, и это исключено в будущем, тебе это известно. Между нами все кончено, Ралф. Все кон-че-но!

— В отличие от тебя, я не повторяюсь. Не сомневаюсь, что ты хочешь близости со мной так же, как хочу этого я.

— Пожалуйста, давай вернемся к машине.

— Будь по-твоему.

Они шли молча, и Ралф ни разу не дотронулся до нее, даже когда Линда опять споткнулась и чуть не упала. Он словно забыл о ее существовании и шагал легко, беззаботно насвистывая.

Лишь однажды, когда Ралф открыл перед ней дверцу машины, Линде удалось заглянуть ему в лицо. Она увидела чужого человека, оказавшегося в незнакомом мире, где не было иных красок, кроме унылого серого цвета. Безграничное страдание, обрушившееся на Линду после роковой встречи с сестрой, усилилось после того, как она снова встретила Ралфа.