Книга Герцог-грешник - Адель Эшуорт

Впрочем, что ему за дело до общества? Перед ним сидела женщина, напоминавшая прекрасную, высокомерную, элегантную богиню. Она странным образом вдохновляла его, и он больше не хотел десерта.

Сделав глубокий вдох, Уилл отставил стул и встал, размышляя, заметила ли она, как в нем вспыхнул мгновенный и сильный чувственный импульс.

– Давайте пройдемся по саду, Вивьен, – с мягкой настойчивостью произнес он.

Она взглянула ему в глаза, и смущение осветило ее черты.

– Сейчас?

К сожалению, она не поняла его состояние. Что ж, не важно. Очень скоро она узнает, как сильно он желает ее.

– Сейчас.

Слуга тут же оказался рядом, чтобы помочь Вивьен подняться. Положи в теплую ладонь на руку Уилла, она ждала; он же смотрел на нее, ловя свет в ее ярких очаровательных глазах.

Уилл повел гостью из столовой, через музыкальную комнату, к застекленной двери в сад, где несколько дней назад он поцеловал ее.

– Знаете, что я нахожу странным, мадам? – спросил он, когда они шли рядом, удаляясь от дома по каменной дорожке.

– Не могу догадаться, – мягко ответила она, щурясь от прохладного ночного ветерка.

На мгновение герцог задумался, затем произнес:

– Я нахожу странным, что вы не вышли замуж во второй раз. Трудно поверить, что у вас не было поклонников...

Вивьен вздохнула и, наконец, остановилась, чтобы взглянуть на безбрежный океан, который с трудом можно было разглядеть из-за опустившейся ночи.

– Мне не нужны поклонники, – призналась она. Уилл повернулся к Вивьен, ее лицо находилось в тени.

– Это очень странно.

Вивьен отпустила его руку и рассеянно принялась вертеть жемчужину в вырезе платья.

– Возможно.

Уилл подавил раздражение.

– И вы не... не испытывали потребности в общении, которое предоставляет брачный союз? Разве это возможно?

– Я обычно очень занята. – Вивьен слегка пожала плечами.

Разумеется, Уиллу не понравился ее ответ – или, скорее, уход от ответа.

– Слишком заняты, чтобы наслаждаться удовольствиями, которые способен дать только мужчина? – он прямой вопрос.

Она отступила на шаг и скрестила руки перед собой.

– Ваша светлость, не думаю...

– Почему вы отказываетесь называть меня Уилл?

Вивьен продолжала играть с жемчужиной, словно не догадывалась, что этот бездумный жест может заставить ее собеседника потерять самообладание. Герцогу потребовалась вся ею выдержка, чтобы не сжать ее в объятиях.

– Не думаю, что это прилично, – призналась она через мгновение.

Этот смехотворный ответ заставил его покачать головой.

– А разве то, что я пригласил вас к себе и мы здесь одни, прилично?

Вивьен смотрела на него, а он все еще не мог разглядеть ее лицо, так как свет из окон дома лишь очерчивал ее силуэт.

– Вы герцог, – наконец, сказала она, словно он забыл этот простой факт.

Герцог взъерошил волосы.

– Но я также человек, Вивьен.

Она глубоко вздохнула, прежде чем ответить:

– Я понимаю.

– Правда?

Не отвечая, она молча наблюдала за ним.

Уилл осторожно накрыл своей ладонью руку Вивьен, наслаждаясь теплом ее кожи и тем острым чувством, что пронзило его. Теперь он ощущал участившееся биение ее сердца.

– Я хочу любить вас, – хрипло произнес Уилл.

Вздрогнув, Вивьен глубоко вздохнула, но не отступила, и это обнадежило его.

– Да, – прошептала она.

Уилл провел большим пальцем по ее горячей коже, мягко проник в вырез платья и, не сводя глаз с ее укрытого в тени лица, нежно сжал сосок.

– Поверьте, будет очень неловко, – насмешливо продолжал он, – если в порыве страсти вы выкрикнете не мое имя, а мой титул.

Уилл почувствовал, как дрожь пробежала по ее телу. Довольно предварительных игр, словно говорила эта дрожь.

Продолжая прижимать руку к ее груди, Уилл наклонился и накрыл ее рот губами – и этот поцелуй был более настойчивым, чем в первый раз. При этом Вивьен тихо застонала.

Такая застенчивость, скрывающая желание, такая нежность, за которой чувствовались трепет и волнение, словно пробудили герцога к жизни. Ему было нелегко сдержаться и не позволить себе окунуться в наслаждение с женщиной, которая так очевидно желала его.

Радуясь тому, что они находятся одни в саду, овеваемые мягким морским бризом и окруженные сладким запахом цветов, Уилл притянул Вивьен к себе. Его рот мягко дразнил ее, и Вивьен следовала за ним, постепенно сдаваясь под его нежным напором. Она застонала, когда он приподнял кончиком языка ее верхнюю губу, сдерживая горячее желание подхватить ее на руки со всеми юбками, обручами и отнести в свою спальню или вниз по тропе на песчаный берег.

Неожиданно Уилл почувствовал, как рука Вивьен обвила его шею. Его рот жадно искал ее губы. Вивьен застонала и придвинулась к Уиллу, так что ее грудь заполнила всю его ладонь.

Сейчас герцог был нужен ей, она желала его. Уилл почувствовал пальцы Вивьен на своих волосах и провел рукой по платью, стараясь обнять ее всю и лаская через ткань затвердевший сосок.

Дыхание Вивьен стало поверхностным, что возбудило Уилла еще больше. Теперь он мечтал глубже проникнуть в ее сладкую нежность и, крепко прижимая ее к себе, проклинал слои одежды, которые мешали жару ее тела сжечь его окончательно.

Вивьен продолжала принимать его утонченные домогательства, ее восхитительные чувственные губы касались его губ в лихорадке страсти, которую она больше не могла контролировать.

Уилл провел кончиком большого пальца вверх и вниз по ее прикрытой груди, что вызвало у нее тихий стон; она дрожала в его объятиях, все теснее прижимаясь к нему. Когда она начала очерчивать пальчиком его верхнюю губу, герцог понял, что не в состоянии сразу завершить их любовную сцену: ласки продолжались слишком долго.

Застонав от собственной беспомощности и от сжигающей его страсти, Уилл осторожно отстранился. Огонь внутри следовало усмирить, прежде чем он пожрет его окончательно.

Вивьен же не хотела отпускать герцога и, когда он выпрямился, приподнялась на цыпочки и продолжила покрывать легкими поцелуями его губы, подбородок и щеки.

– Вивьен, – прошептал он, обнимая ее за плечи, согретый открытостью ее сладких ласк.

Какое-то мгновение она, казалось, не слышала его, затем неожиданно опустила голову и, пошатываясь, отступила.

Прошло несколько минут, прежде чем их дыхание восстановилось. Прислушиваясь, как прохладный ночной ветерок шелестит листвой, герцог не знал, что сказать, но и не мог позволить Вивьен уйти без объяснений.