Книга Леди греха - Мэдлин Хантер

– Кто она, Линдейл? Спрашиваю тебя как друга. Мне необходимо ее найти.

Граф опустил глаза и тихо проговорил:

– Если бы она действительно что-то значила для тебя ты узнал бы ее имя еще до того, как вы расстались. Ты умолял бы ее об этом. А я бы тебе ничего не сказал, даже если бы знал. Леди полагались на мою порядочность, неужели не понимаешь? Поэтому еще раз говорю: сожалею, но ничем помочь не могу.

Приводящие в смятение воспоминания не покидали Натаниела всю ночь, причудливо переплетаясь в снах.

А утром он решил, что должен хоть что-то выяснить, должен найти ответ хоть на один из вопросов, мучивших его. Наверное, он мог бы узнать, насколько правдива история, рассказанная Финли о мальчике. Чтобы получить ответ на этот вопрос, можно было бы обратиться к Марденфорду, но Натаниел понимал, что барону такой разговор не очень-то понравится. Значит, следовало обратиться к Шарлотте – возможно, она что-то об этом знала.

Натаниел не был уверен, что его примут, однако слуга тотчас же проводил его в малую гостиную, туда, где неделю назад гости подписывались под петицией.

Переступив порог, Натаниел замер в изумлении. Шарлотта, стоявшая на ковре на четвереньках, лаяла на маленького светловолосого мальчика, изображая собаку, а малыш, стоявший в такой же позе, лаял в ответ да еще и рычал вдобавок.

Эта игра вызвала у Натаниела улыбку, но, взглянув на лорда Марденфорда, сидевшего в кресле, он тут же нахмурился. Барон смотрел вовсе не на своего драгоценного отпрыска, а на Шарлотту, вернее, на ее мягкое место. И было совершенно очевидно, что во взгляде его была похоть, то есть Марденфорд испытывал к хозяйке не совсем уместные чувства. Это обстоятельство не только озадачивало, но и вызывало раздражение – Натаниел вдруг почувствовал что-то вроде ревности. Быстрый взгляд, который Марденфорд бросил на вошедшего, свидетельствовал о том, что и барон заподозрил в госте соперника.

– Мистер Найтридж, это мой племянник Амброуз, – сказала Шарлотта. – Присоединяйтесь к нам. – Она с улыбкой взглянула на малыша и сделала вид, что собирается ущипнуть его.

Амброуз сначала захихикал, в потом вдруг решил, что игра стала неинтересной. Усевшись на пол, малыш покосился на гостя, и уголки его рта опустились; казалось, он вот-вот расплачется. В следующее мгновение мальчик бросился к Шарлотте и крепко прижался к ней.

– Похоже, я испортил вашу игру, – произнес Натаниел.

Малыш тихонько всхлипнул, а Шарлотта покачала головой:

– Нет, он просто устал. Ему давно пора домой, пора немного поспать. Но я начала другую игру, и теперь он переутомился.

Лорд Марденфорд, сидевший в кресле, молча кивнул. Было очевидно, что он не желал беседовать с гостем.

– Ты должен побыстрее отвезти его домой, Джеймс. – Шарлотта повернулась к барону. – Извинись за меня перед его няней. Слишком уж эгоистично с моей стороны задерживать его здесь так долго. Боюсь, за ужином ей достанется от него.

Марденфорд поднялся с кресла и взял сына на руки. Коротко кивнув, он направился к двери, и Натаниел понял, что барону очень не хочется уходить – не хочется оставлять хозяйку наедине с другим мужчиной.

Но Шарлотта, казалось, не обращала внимания на дурное настроение барона. Она протянула Натаниелу руку, и тот помог ей подняться на ноги.

– Вы застигли меня врасплох, мистер Найтридж. Обычно я не принимаю по четвергам, так как в этот день ко мне привозят Амброуза

– Я не знал этого. Вам следовало бы отослать меня.

Шарлотта села в кресло, которое только что освободил Джеймс.

Вероятно, Найтридж был прав. Наверное, ей не следовало принимать его. Но она не ожидала, что он появится в ее доме, – то есть он действительно застал ее врасплох.

К тому же ее одолевало любопытство – хотелось узнать, зачем Найтридж к ней пришел.

– Если бы я не приняла вас сегодня, вы приехали бы на следующий день, не так ли?

Усевшись на софу, Натаниел кивнул:

– Думаю, что так.

Господи, неужели он решил преследовать ее? Кажется, он намекал на это при их последней встрече.

Здравый смысл подсказывал, что она играет с огнем. Внимание мужчины, который считал ее доступной, отнюдь не льстило. Однако она была заинтригована, ведь ее еще никто никогда не преследовал. Ни из-за любви к ней, ни ради легкой интрижки. Филипп присутствовал рядом с самого начала – с ее первого выхода в свет; он всегда был приветливый, милый, привлекательный… А после того как Шарлотта овдовела, ни один мужчина не попытался ухаживать за ней, и она была этому рада. Флирт и интрижки совершенно ее не интересовали, они казались безвкусными и изнуряющими. К тому же весьма опасными. В этой связи она часто вспоминала о своей сестре Пенелопе. За год до того, как Шарлотта впервые появилась в свете, ее сестра разошлась с супругом и нашла себе любовника. Не того, который был у нее сейчас, а другого, который ее предал. Шарлотта помнила, как однажды ее брат Данте вошел в комнату Пен, а затем раздался рокот его голоса. И она все еще помнила жалобные рыдания сестры.

Да, запретная страсть представляла огромную опасность, и Шарлотта никогда об этом не забывала. Но вот сейчас, в последние дни…

Она взглянула на мужчину, к которому испытывала влечение. Знал ли Натаниел об этом? Ничто в его поведении не указывало на то, что он догадывался. Конечно, у нее имелись опасения, и опасения эти грозили превратиться в ночные кошмары. Но Шарлотта продолжала надеяться, что осталась для Найтриджа незнакомкой – только в этом случае она могла чувствовать себя в безопасности.

И все же… страсть по-прежнему звала, и она ничего не могла с этим поделать. Казалось, он воздействовал на нее уже тем, что просто сидел рядом.

– Я думал о вашей петиции, – сказал Натаниел. – Любопытно узнать, как вы собираетесь собирать подписи в графствах.

Шарлотта рассказала о своих планах: сообщила, что решила объехать юго-восток, как только установится хорошая погода. А ее подруга София, герцогиня Эвердон, обещала отправиться в западные графства.

– Но вы же не сможете объехать всю страну, – заметил гость.

– Я намереваюсь найти людей, которые поднимут наше знамя в других графствах.

– Если мы объединим наши усилия, уверен, мы сможем найти тех, кто готов помочь нам.

– «Мы»? Так вы готовы присоединиться к нашему проекту, мистер Найтридж?

– Я уже присоединился, не так ли? Я даже играл роль танцующей собачки. Не нужно так скептически смотреть на меня. Мы ведь и прежде были союзниками.

Найтридж имел в виду не ее проект, а судебный процесс, состоявшийся прошлой осенью, – тогда он выступал со стороны защиты.

– Мы были союзниками только потому, что я заставит ла вас принять участие в том деле. Сначала вы отвергли мои предположения, а после триумфа в суде приписали себе все заслуги.