Книга Тайный Круг. Раскол - Обри Кларк

Кэсси даже не знала, как оправдать поведение Дианы. Скарлетт не поняла бы ни одного довода.

— Дело не в тебе, поверь. Но все равно — извини, пожалуйста.

Скарлетт пожала плечами:

— Извиню, если ты пообедаешь со мной.

Кэсси разрывалась. Правильно было бы отделаться от Скарлетт и пойти помириться с Дианой, но они с рыжеволосой так хорошо проводили время, что она была просто не в силах это сделать.

— Хочешь бургеров в Буффало-Хаус? — спросила Скарлетт.— Я угощаю!

— Мне правда надо бы идти...— замялась Кэсси, коснувшись в сумке пакетика с травами и посмотрев на часы. С другой стороны, бургер с ветчиной казался сейчас пределом желаний. Надо же когда-то есть?

— Хорошо,— ответила Кэсси,— только сначала мне нужно по делу с подружками встретиться. А потом — за бургерами!

— Заметано!

Конечно, Круг не одобрил бы того, что Кэсси притащила на хвосте Скарлетт, поэтому она подстраховалась. Скарлетт не задала ни единого вопроса, когда Кэсси попросила ее посидеть в машине и убежала к заброшенному маяку с бумажным пакетом под мышкой. Мелани и Лорел еще не приехали, так что она просто оставила травы на столе и сразу ушла — все вместе заняло не больше минуты. С чувством выполненного долга девушки умчались за бургерами.

* * *

Вечером к Кэсси приехал Адам с попкорном и киношкой. Мама пошла наверх, оставив их одних. Кэсси удобно устроилась на диване, положив голову на плечо Адама и вдыхая его запах, пьянящий и сладкий. Фильм они, конечно, смотрели постольку-поскольку. Особенно Кэсси. Она закрыла глаза и таяла, ощущая, как Адам гладит ее по руке, поднимаясь от запястья к локтю и спускаясь обратно. Она бы с радостью пролежала так всю ночь. Но тут Адам заглянул ей в лицо:

— Спишь!

Кэсси нехотя открыла глаза.

— Совсем не сплю. Просто сижу и наслаждаюсь.

Адам вдруг посерьезнел. Ему бы сейчас наклониться и поцеловать ее — так обычно и заканчивались совместные просмотры фильмов,— но он вдруг нажал на паузу и выпрямился.

— Ты знаешь, я кое о чем хотел с тобой поговорить.

Кэсси села и притянула колени к груди. В голове пронеслась куча тем, одна хуже другой.

— Диана сказала, что ты сегодня ходила по магазинам. Со Скарлетт.

Кэсси вздохнула.

— Она считает, что ты слишком много с ней общаешься.

— Ну спасибо, что пересказал мне, что думает Диана.

— Мне, надеюсь, не надо тебе объяснять, что ты подставляешься, общаясь с чужачкой? Что ты подставляешь всех нас? — Адам впервые за все их знакомство почти кричал на нее.

— Это ты так думаешь или Диана?

Адам отпрянул.

— Это как понимать?

— Почему ты идешь на поводу у Дианы? Ты же всегда защищал чужаков.

— Кэсси, ты чего? — Он попытался обнять ее, но она отстранилась.

Кэсси знала, что перебарщивает,— это же Адам, парень, который всю ночь просидел на крыльце, чтобы защитить ее. Они с Дианой дружат всю жизнь, и конечно, она пошла к нему за советом. И все же Кэсси не хотелось, чтобы Адам до нее дотрагивался.

— Я не иду ни у кого на поводу. Но сейчас мы на осадном положении. И ты это знаешь.

Пусть рот открывал Адам, но слова он говорил Дианины, и Кэсси было неприятно.

— Скарлетт для нас не опасна. Я уверена. Сто пудов.

Адам колебался:

— Я просто хочу, чтобы ты была осторожной. Я всегда за тебя, ты же знаешь.— Он придвинулся поближе.— Прости, что повысил голос, но мы сейчас не шуточки шутим. Я вот не поручусь за то, что Скарлетт — не охотница на ведьм. Она же приехала как раз тогда, когда убили тетю Констанс.

— Ты смешон.

— Нет, это ты смешна. И упряма.

Кэсси глубоко вздохнула:

— Давай просто забьем на это, а?

Адам не сдавался.

— Я понимаю, тебе нравится Скарлетт, она милая и прикольная. Нам всем она нравится, но сейчас не лучшее время для новых знакомств.

— А у нас всегда не лучшее время.

— Ты так говоришь, как будто тебе не нравится быть одной из нас. Как будто это — проклятие.

— Слушай, давай просто фильм досмотрим.

— Кэсси, ну погоди...

— Да не буду я с ней тусить,— Кэсси перешла на крик.— Я случайно на нее наткнулась, но Диану же это не колышет!

Кэсси включила телевизор и уставилась в экран, отсев от Адама на другой конец дивана. На сегодня она уже наговорилась.

12

Против обыкновения, Кэсси проспала до полудня. Обычно она вскакивала ни свет ни заря, но сегодня, видимо, ей нужно было отдохнуть подольше, потому что встала она с ясной головой. Ссора с Адамом была вчера. А сегодня наступил новый день, солнечный и красивый.

Надев любимые джинсы и самый удобный голубой свитер, Кэсси решила отправиться на прогулку. Сию минуту она не была готова говорить ни с кем, включая любимого, но надеялась, что, гуляя, подберет нужные слова. Кэсси нужно было лучше понять собственные чувства. Она никогда не страдала ревностью и не собиралась начинать, но отношения Адама и Дианы ее беспокоили. Честно говоря, она была в неоплатном долгу перед ними обоими. Адам и Диана прошли вместе огонь, воду и медные трубы, и она не могла с этим ничего поделать.

Завязав шнурки, Кэсси прошла через оставшийся от бабушки садик с травами и вышла на давно не стриженный газон. Перепрыгивая через кучки прелой листвы, она по песку и грязи направилась к обрыву.

У самой воды сидел Ник. Кожаная куртка валялась рядом с ним на песке. Ветер надул белую футболку, отбросил темно-каштановые волосы от холодного лица, и парень будто бы летел. Любуясь Ником, пока тот не влез в свою обычную защитную скорлупу, Кэсси чувствовала себя так, словно подслушивает чужую тайну: это было приятно и стыдно.

Кэсси хотелось побыть одной, но еще сильнее оказалось внезапное желание пообщаться с Ником. Она любила Адама, но это не значило, что ей нельзя дружить с Ником. Героиня направилась к нему, готовясь встретить отпор. Надо хотя бы попытаться! Под внешней личиной замкнутого, недоброго, непредсказуемого, а порой и грубого человека таилась чистая, как горный хрусталь, душа. Кэсси хотелось снова пробиться к этой душе. Она скучала по дружбе этого холодного красавчика, хоть и понимала, что они только что оборвали роман, и поэтому жестоко навязываться ему в подруги.

— Привет,— бросила она с нескольких шагов.

Он обернулся так, как будто ждал ее.

— Ну привет,— это прозвучало как приглашение присоединиться.

— Ну как ты?

— Да ничего. А ты?