Книга Я отыщу тебя в прошлом - Елена Янук

Эдмонд молча осмотрел меня и спросил:

- Что ты намереваешься теперь делать?

Я уверено заявил:

- Использовать оставшуюся свободу по максимуму!

Джил

Сегодня день выдался на редкость суматошным.

До обеда я тренировалась. Мне было просто необходимо чем-нибудь загрузить свое тело, не привыкшее к покою. Иначе... казалось, что я сойду с ума от излишка ненужной энергии.

Единственное, что я могла делать, не нарушая исторических предписаний, это освоить конные прогулки. Кстати, это было тем единственным, что я никак не могла сделать на станции, хотя в точности изучила все теоретические нюансы.

Сегодня я загоняла двух кобылок до нервной дрожи, зато теперь чувствовала себя уверенно на любой лошади обитавшей у бабушки в конюшне.

Конечно, освоить все за две недели я бы не смогла, но основы постигла и даже начала немного рисковать к неудовольствию старого грума, который все это время скептически наблюдал за моими потугами.

Ведь вживую я коня никогда не видела и первое время даже немного побаивалась, чем вызывала презрительное фырканье у коня и высокомерно-снисходительные улыбки у престарелого грума.

Я уже поняла, что бабушке чрезвычайно свойственно милосердие, она собирала, заботилась и помогала обездоленным людям без будущего. Вот и Гарри, престарелому груму и тренеру лошадей, она не раз предлагала купить небольшой домик и наделить пенсией, но он упорно отказывался, предпочитая энергично возиться с лошадьми при графине. Бабушка ценила подобную преданность, поэтому в Лондоне новых грумов у нее не было.

Я подозревала, что у нее в доме нашли себе прибежище опозоренные служанки и бывшие узники Ньюгейта. Она настоящая христианка, которая серьезно относилась к вере не по букве, а по духу.

* * *

Я совсем позабыла о визите графа, назначенном на полдень. И появившись расхристанной после тренировки, шокировала его. А он меня окончательно разочаровал...

Теперь не буду обращать внимание на то, как он выглядит. Для меня граф навсегда останется высоким и элегантным мужчиной со злым взглядом. Инсбрук хоть и улыбался, его темные глаза смотрели на меня прагматично оценивая словно коня на ярмарке. И бабушка явно была им расстроена...

Тон его голоса был вежливо ледяным.

Интересно, чем это я вызвала такое неудовольствие? Хотя... какое самолюбие и обиды?! Мне срочно нужно наладить с ним отношения, иначе проект осложнится. Пока все шло просто чудесно, он сам меня нашел и предложил вступить в брак... На такое ведь точно никто не рассчитывал!

В час дня нам нанесла визит бабушкина подруга с двумя внучками. Виконтесса Клифтон, крупная женщина с низким голосом, выглядела благодаря излишним пропорциям тела моложе бабушки.

Поприветствовав гостей, по просьбе бабушки я повела двух девушек в розарий за домом. Внучки виконтессы, девицы чуть постарше и помладше меня, вначале держались сухо, исключительно в границах холодной вежливости, но постепенно вспоминая подробности вчерашнего бала, развеселились.

Старшая мисс, невысокая и хрупкая брюнетка, хихикая, прикрыв ладошкой рот, спросила:

- Теперь все говорят, что у вас с графом Инсбруком была длительная романтическая связь, но дедушка нам сегодня во всем признался...

Я хотела узнать, в чем же признался виконт Клифтон, но девушку перебила младшая сестра, Виолет:

- Под нажимом бабушки... он признался... - она была внешне копия старшей, Беллы, но чуть более кругленькая

- Да, все так, - Белла солидно кивнула. - Под нажимом бабушки дедушка признался, что это он вчера вечером в мужском клубе показал графу на вас.

Я, улыбнувшись, любезно ответила:

- Теперь я знаю, кого мне благодарить за лучшего жениха в Лондоне.

Девчонки, переглянувшись, глупо захихикали, не открывая рта.

Что же там такое, и почему виконту понадобилось графу на меня показывать?

Но, не выказывая своего любопытства, я улыбнулась вместе с ними.

Благо, это просто моя работа, иначе на месте настоящей ранимой барышни XIX века мне было бы больно от их любопытства и глупости.

Я начала было показывать гостьям лучшие розы бабушки, особо выделив собственных любимиц, но девушки, слушая меня в пол уха, вновь и вновь переводили разговоры на скандальную помолвку.

- Вы его после видели? - не выдерживая распиравшего их любопытства почти шепотом спрашивали "лисички".

- Да, он сегодня уже нанес нам визит, обговаривая с бабушкой условия брачного соглашения.

Девушки заметно потускнели. Романтично настроенным девам хотелось нешуточных страстей, а тут все чинно и благородно.

- Джулиана, вы, верно, безумно рады? Граф красавец, я как вижу его, у меня коленки подкашиваются...

- Несомненно, он красив как Аполлон, - согласилась я и повела их к выходу, с тоской оглядываясь по сторонам на цветущие розы. Завтра все будут знать о моей тайной страсти к лорду Инсбруку.

Я покачала головой. Вот глупышки, здесь так прекрасно! Чудесные цветущие розы посреди слякоти и промозглости Туманного Альбиона, а им важно, что скажут в светских гостиных о неожиданной помолвке... Я никак не могла насмотреться на живую красоту цветов, проводя в оранжерее все свободное время.

А может со мной не все в порядке? Почему эти темы, любимые девушками во всех веках, мне совершенно безразличны?

Я взяла с полки кожаные перчатки Жака, искусного садовника специально выписанного графиней из Франции, чтобы ухаживать за розами. Подхватив садовые ножницы, я срезала по одной великолепной бордовой красавице для каждой из девушек. Потом вручила их со словами:

- Посмотрите, они так прекрасны! Просто гимн самой красоте!

Девушки, рассматривая мои презенты, даже забыли о колючках. И молчали, задумавшись каждая о своем. Вероятно, их тоже проняла вечная красота мира...

Больше не сказав ни слова, я сняла перчатки и аккуратно уложила их на место. Пропустив девушек вперед, плотно прикрыла за собой стеклянную дверь оранжереи.

Вернулись мы в гостиную к бабушкам, притихшие.

Подруги мило беседовали за чашкой чая, радуясь "дружбе" внучек.

Мою бабушку с самого начала очень волновало, что у меня нет знакомых моего возраста. Теперь, надеюсь, она счастлива видеть, что я, наконец, нашла их.

Посадив девушек рядом с собой, я принялась вежливо расспрашивать их об увлечениях. И конечно речь у нас зашла о новых нарядах, сразу сблизив непонятной любовью к многослойным перелинам.

Виола более откровенная и раскрепощенная, чем старшая Белл, склонившись ко мне, доверчиво прошептала: