Книга Два сердца Дио - Наталья Болдырева

Ответ пришел неожиданно. Черною тенью, скользнувшею бесшумно под крыльцо. Мальчик резко развернулся, вглядываясь до рези в глазах. Из-под крыльца послышался сдавленный шум, а затем, двигаясь уже не так быстро, но так же целеустремленно, из норы показалась сука, державшая в пасти щенка с белым пятнышком на лбу. Не обращая на мальчика ровно никакого внимания, она пробежала мимо, спеша подальше унести свой ценный груз.

«Сдвиг», – понял мальчик, глядя вслед растворившейся во тьме собаке. «Сдвиг!» – толкнуло радостно в грудь, и он развернулся, побежал скорей туда, где отец уже наверняка сворачивал стоянку, последними словами вспоминая невесть куда девшегося сына, а мать молча помогала ему, смахивая украдкой слезы.

Он мчался во весь опор, ни на секунду не останавливаясь. Даже когда ноги подворачивались, натыкаясь на очередной каменный обломок, он падал на руки, сдирая ладони в кровь, поднимался и снова бежал, потому что все эти развалины, все эти леса устремленных к небу арматурных прутов, все эти протянутые в никуда железобетонные балки всего через пару часов обратятся в прах, не оставив по себе ни следа, ни памяти.

Увидев отсветы костра, пляшущие по стенам чуть дальше, мальчик побежал еще сильнее, так, что в ушах засвистел ветер. Просторный пустырь, на котором отец мальчика разбил маленький лагерь, был полон чужих людей.

Мальчик замер как вкопанный, увидев это. «Сдвиг!» – билось в голове с каждым ударом пульса. «Сдвиг! Сдвиг! Сдвиг!» – Сука пришла, чтоб перетащить щенков в новое логово. Животные всегда чуют, когда точка смещения становится нестабильной – это должен был быть сдвиг. Но стая выла не потому, что чувствовала, как смещаются, наплывая друг на друга, реальности…

Качнувшись, мальчик медленно пошел вперед. Там, у костра, чужие люди ели сваренную его матерью похлебку. Мальчик смотрел туда. Ему казалось, что рядом огромный, плечистый человек в черной, отороченной серым мехом куртке снимает шкуры с отцовских псов. Не рассмотреть было за широкой спиной, но под ногами его елозили по грязи окровавленные собачьи лапы.

Мальчику стало дурно. Он поспешил отвести взгляд в сторону. Туда, где чужая женщина ходила меж раскиданных в беспорядке вещей, носком высокого шнурованного ботинка переворачивая опрокинувшуюся посуду, наконечником длинного копья поддевая запятнанные кровью тряпки. Дальше наголо бритый человек с перекинутым за спину арбалетом пытался вынуть болт, застрявший меж ребер мужчины с приплюснутым, перебитым в нескольких местах носом. Мальчик шел, не в силах поверить, что этот валяющийся на земле мужчина, из груди которого так нелепо, чужеродно выпирает короткий и толстый арбалетный болт, – его отец, а на шее арбалетчика болтается ожерелье из волчьих клыков – единственное украшение его матери.

– Эй-эй-эй-эй! – крикнули вдруг слева, и мальчик замер, будто бы очнувшись от сна. Разум, до последнего момента отказывавшийся понимать происходящее, затопило вдруг осознание свершившегося. Горе нахлынуло, захлестнув с головой. Захотелось кричать, но тело отказывалось повиноваться, парализованное страхом.

Арбалетчик поднял бритую голову, посмотрев мальчику прямо в глаза. А потом одним неуловимым движением арбалет из-за спины перекочевал в его руки. Человек поднялся, переступив через лежавшее на земле тело. Пошел, на ходу взводя тетиву и укладывая новый болт в ложе.

– Сдвиг! – крикнул мальчик то единственное слово, что словно пойманная в силки птица билось и билось у него в голове. – Сдвиг, – повторил он тише, заставив бритоголового невольно прислушаться.

Тот опустил арбалет, направив острие болта в землю.

– Что «сдвиг»? – спросил мужчина хрипло.

– Там. – Мальчик дернул головой, боясь хоть на миг отвернуться, отпустить взглядом арбалетный болт. Пот градом катился между лопаток. Длинные волосы, собранные на затылке в тонкий крысиный хвостик, взмокли, неприятно прилипнув к спине. – Пришла собака. Забрала щенков. – Он замолчал, испугавшись вдруг, что эти чужие, убившие их псов люди не поймут, что значат его слова, а он не сможет объяснить лучше.

Но бритоголовый понял. Он бросил вдруг быстрый взгляд на запястье.

– Уходим! – закричал он, одним движением руки разрядив арбалет и закинув его за спину.

– Мясо! – тот, который освежевал собак, поднялся, обернувшись, и мальчик вновь пошатнулся, увидев его окровавленные ладони и влажно поблескивающий острый нож в них.

– Бросай! Бросай все! – крикнул арбалетчик, подхватывая мальчика на руки, сажая его на локоть. – Сдвиг!

Слово хлестнуло словно плеть, разом подстегнув каждого. Загремел отброшенный в сторону за ненадобностью скарб, зашипел костер, залитый опрокинутой прямо в него похлебкой, кто-то свистнул пронзительно, и из развалин близлежащих домов показались новые люди.

– Где? Где ты видел щенков, малыш? – спросил арбалетчик, и мальчик поразился его голосу, ставшему вдруг удивительно мягким.

– Там, – мальчик махнул рукой, глядя на бритую голову, иссеченную белыми шрамами.

– Идем-ка посмотрим, – сказал арбалетчик, перебрасывая мальчика через плечо.

Мальчик вскрикнул невольно, ударившись носом о широкую и твердую словно камень спину, но человек уже бежал, ловко преодолевая препятствия, которые еще днем казались мальчику непреодолимыми. Когда он пытался поднять голову, то видел, как стремительно удаляется маленькая, залитая кровью площадка у затухающего, слабо трепещущего костерка. Как следом несется молчаливая, сосредоточенная толпа. Никогда раньше мальчик не видел столько людей разом.

Расстояние до ковша экскаватора, казавшееся мальчику огромным, они преодолели за считаные минуты. Мальчик стукнул кулаком в спину арбалетчика, и тот замер, сбросив его с плеч, поставив на землю перед собой.

– Куда? – спросил он требовательно, встряхивая мальчика за плечи. – Куда собака потащила своих щенят? – Ласка из его голоса снова пропала. Это успокоило мальчика, расставило все по местам. Когда злой человек говорил с ним добрым голосом, мозг отказывался воспринимать услышанное. Мальчик снова махнул рукой, указывая направление.

Человек оглянулся. Увидел крыльцо и примятую траву под ним. В два шага подошел и, опустившись на колени, пошарил рукой под ступенями.

– Сколько? – спросил он, поднимаясь с колен. – Сколько было щенков?

– Два, – ответил мальчик.

– Диаметр небольшой, – бросил кто-то из толпы. – Успеем.

– Поздно, – сказал арбалетчик, глядя куда-то поверх голов.

Мальчик обернулся и увидел то, чего никогда раньше не наблюдал с такого близкого расстояния. Воздух дрожал, словно марево над раскаленным солнцем асфальтом. Очертания близлежащих домов плыли, теряя свои формы. Подошвы вдруг ощутили мелкую вибрацию земли. Не веря своим глазам, мальчик смотрел, как подскакивают выше и выше мелкие камешки рассыпавшейся кирпичной кладки. Как поднимается от земли, повисая плотным разрастающимся облаком, серая цементная пыль.

– Вниз! – закричал арбалетчик, и его голос был страшен. – Все вниз!