Книга Грозные моря - Дейв Дункан

2

Чьи-то сильные руки вытащили Рэпа из затхлого угла и развязали. У него настолько все онемело, что он не мог ухватить губами носик предложенной поилки, поэтому поилку сунули ему прямо в рот. Над ним склонился рыжебородый исполин, не старше его самого, настолько напоминающий его старого друга, что поначалу Рэп подумал, не галлюцинация ли это. Но Кратаркран должен сейчас сидеть дома в Краснегаре, в безопасности и тепле, зарабатывая честно на жизнь, а этот молодец – убийца. И его отвращение к грязному вонючему полудохлому фавну вполне понятно.

К счастью, недостатка в свежем воздухе по-прежнему не ощущалось, шквал улегся. Небо просветлело, и Рэп теперь мог бы видеть глазами почти так же хорошо, как и мысленным взором, если бы не практически полностью заплывшие веки (спасибо миленьким шуточкам Дарада). Волны не уменьшались и не уменьшатся, возможно, еще несколько дней. Свежий воздух, дождь и холод. Но он настолько ослаб, что не мог даже дрожать.

– Тан хочет тебя видеть, – сказал молодой колосс тем же неожиданно высоким голосом, что и Кратаркран. – Ты можешь идти?

Рэп дернул головой, даже на это потребовалось усилие. От воды затошнило, следовало бы пить помедленнее. Ясно, что кормить его не собирались, но в данный момент это ничуть его не волновало.

Матрос поднялся, взял Рэпа за ноги и потащил его по узкому проходу между лавками для гребцов. К сожалению, когда не гребли, весла бросали прямо тут же, так что для башмака, может, и оставалось достаточно места, но не для мужских широких плеч. Рэп бился головой то о лопасти, то о рукоятки весел. Первую часть пути он проделал вниз, вторую – вверх, пока «Кровавая волна» продолжала плясать по прозрачным холмам Летнего моря. Дойдя до кормы, налетчик выпустил ноги Рэпа, приподнял его за плечи и устроил так, чтобы он наполовину стоял на коленях, наполовину сидел на деревянном настиле.

– Спасибо, Варьяк, – сказал Калкор, – иди теперь вымой руки.

– Да, капитан. – Молодой пират ухмыльнулся и зашагал прочь, ловко сохраняя равновесие даже тогда, когда корабль задирал нос в небо.

Рэп не мог удержать под контролем свое прыгающее и ускользающее сознание, не то что абсолютно бесполезное тело. Он валялся на досках у ног тана как куча хлама. Он пытался встать как подобает мужчине, но проклятые мускулы отказывались повиноваться. Они не хотели ничего, только дрожать.

Возвышаясь на своем троне, Калкор протянул ногу в ботинке и носком поднял Рэпу голову – взглянуть на остатки лица.

– Дарад?

– Да, тан.

– Твоя рожа кому хошь отобьет аппетит! – Калкор оттолкнул ногой изуродованную голову Рэпа.

Личные апартаменты тана были битком набиты разными мешками и баулами, в которых, как разглядел Рэп, увязана была отборнейшая добыча. Палуба нависала слишком низко, чтобы в каютке мог выпрямиться представитель любой высокорослой расы. Даже для сидящего Калкора потолок был низковат.

Когда-то этот стул служил королю или епископу. Большой, украшенный изящной резьбой, инкрустированный драгоценными камнями, эмалью и золотом, обитый алым бархатом. Но, чтобы втиснуть его в низкую каюту, высокую спинку укоротили топором, половину драгоценностей повынимали, бархат изъязвился и сгнил от соленой воды. Даже ножки были расщеплены в тех местах, где их прибивали к днищу корабля, чтобы стул не скользил по полу.

Теперь он принадлежал полуголому пирату-джотунну, откинувшемуся на спинку и созерцавшему с видимым удовольствием распростертое у его ног безжизненное тело.

Калкор был именно таким, каким привиделся Рэпу в магическом откровении: крупный, молодой, могучий, волосы цвета белого золота свисают тяжелыми прядями. На бронзовом его лице брови напоминают белые крылья чайки, тяжеловесная угловатая красота сочеталась с дьявольской жестокостью. В отличие от Дарада и Рэпа, он не носил татуировок.

Таких ярко-голубых глаз Рэп не встречал ни у кого. Они светились, как кусочки неба, мертвенно-холодным огнем и улыбались радостью безумия. Джотуннам, подобным Гатмору, нужно было нарочно доводить себя до состояния ярости. Калкор оставался таким всегда.

И этот знаменитый убийца Калкор, тан Гарка, приходился дальним родственником королеве Иносолан и, возможно, владел словом силы, которое досталось ему от их общего предка, волшебника Иниссо.

– Ты Рэп.

– Да, господин. – Отвечать было опасно. Еще опаснее не отвечать.

– У меня есть несколько вопросов, – рявкнул Калкор. Волна вскинула корабль на высоченный зеленый гребень, в снастях выл ветер, швыряясь дождем и солеными брызгами. Калкор промок даже в своем закутке. – И ты на них честно ответишь.

Корабль зарылся носом в волну и начал долгий пробег в ложбине между двумя валами. Рэп кивнул и чуть не свалился от этого движения. Но все же сумел произнести:

– Да, господин.

Потом вдруг на пол легла тень, Рэп обратил к ней ясновидение. Над ним склонился, по-звериному осклабясь, Дарад. Он вытянул громадную лапу. Волосы колыхались от ветра, как спелый овес. Калкор, все с тем же надменным видом, переключил свое внимание на пришедшего.

– Ты обещал его мне! – заревел Дарад.

– Неужели? – Калкор выждал мгновение и повторил, чуть повысив голос: – Неужели?

– Да, ты сказал, что он будет моим. Ты отдал его мне! Мой подарок!

– Не помню. Ты уверен?

Калкор говорил не громче, чем того требовал шум ветра и волн. Холодная деланная улыбка пропадала только тогда, когда ветер бросал ему в лицо соленые брызги. Разумом Дарад едва ли отличался от бешеной собаки, поэтому его нисколько не трогали проблемы жизни и смерти любого другого, кроме него самого, существа. Но собственная судьба его очень даже волновала, поэтому он сумел уловить в словах Калкора скрытую угрозу.

– Ну… Я так думал, господин. Я, должно быть, перепутал.

– Что-то часто ты путаешь…

Невероятно, но это чудище-великанище продолжало оправдываться:

– Нет, сэр, то есть я хотел сказать, да… Я имел в виду, что больше такого не случится, господин.

– Мне бы очень этого не хотелось. Дарад замешкался, губы его шевелились, потом он проворчал:

– Но запомните, тан, он обманщик. Он проведет вас.

– Не думаю.

Великан помедлил в нерешительности. Вроде его уже отправили восвояси, а вроде и жаль уйти и оставить Рэпа, лепечущего про волшебников и Сагорна, и Тинала, и Андора, и Джалона. Неужели он думал, что Калкор похитил для него Рэпа из Дартинга, города джотуннов, даже не поинтересовавшись зачем?

– Он к тому же псих. Мерещится ему всякое.

– Дарад, – сказал Калкор тем же назидательным тоном, – у меня есть обычай одаривать гостей, когда они уходят. Будь добр, потрудись, выбери себе что-нибудь. Что-нибудь потяжелее.