Книга «Скат» принимает вызов - Сергей Зверев

Полицейский благосклонно улыбнулся и достал из стола большую крупномасштабную карту. Расстелив ее на столе, он жестом предложил Привалову приступать.

– Вы только покажите, где мы находимся, офицер, а то я плохо ориентируюсь по карте.

Полицейский усмехнулся, глядя на этого крупного белого парня, который раскис, только лишь попав в полицию. Он нагнулся над картой и ткнул пальцем в небольшой городок возле побережья. Короткий удар по шее окунул инспектора на некоторое время в небытие. Привалов прислушался. Полицейский за дверью не услышал ничего настораживающего и топтался возле двери. Привалов порылся в карманах полицейского, нашел носовой платок и засунул его в рот инспектору. Сверху он намотал пару слоев канцелярского скотча. Затем брючным ремнем связал полицейскому руки. Все это Привалов проделывал, не переставая жалобно «давать показания», чтобы не настораживать полицейского за дверью.

Привалов прислушался. В коридоре разговаривали. Значит, дежурный подошел тоже. Что ж, может, это и к лучшему, решил спецназовец, сейчас сразу двоих и обработаю. Но сделать он ничего не успел. За дверью громко засмеялись и послышались удаляющиеся шаги. Затем в начале коридора хлопнула дверь. Туалет, вспомнил Привалов, теперь самое время.

Распахнув дверь, спецназовец схватил полицейского за ремень, рванул в кабинет и захлопнул дверь. Пока Привалов закрывал ее, полицейский успел отойти от шока, но действовать нужно было аккуратно: не убивая и не калеча. Полицейский вырвал свой ремень из рук европейца, но больше ничего сделать не успел. Сильный удар в коленную чашечку заставил его охнуть и согнуться от боли. Второй удар по шее завершил дело. Пришлось проделывать ту же процедуру, что и с инспектором. За исключением того, что у второго полицейского не оказалось носового платка. Привалов выругался и достал свой.

Когда со связыванием было покончено, спецназовец приоткрыл дверь и прислушался. У дежурного было тихо. Как же его подманить, размышлял Привалов. Он вспомнил, как Торин учил их непредсказуемым для противника действиям. Может, попробовать нечто в этом роде, подумал Привалов. Он приоткрыл дверь и стал выстукивать на ней костяшками пальцев мелодию «Утомленного солнца». Подойдет, решил Привалов, заинтересуется и подойдет.

Дежурный несколько раз окликнул из-за своего стола по-малайски, но, поскольку ему никто не ответил, решил сходить сам. Через три минуты он присоединился к «упакованным» по всем правилам своим двум товарищам. Привалов вышел из кабинета и аккуратно запер его на ключ. Быстрыми шагами преодолел коридор. Ирина стояла, прижавшись лицом к решетке, с тревожным выражением лица, но когда увидела веселого и беззаботного Привалова, то облегченно вздохнула. Привалов уставился на стол, а лицо его помрачнело: ключей от решетки на столе не было. Значит, дежурный положил их в карман, когда пошел к кабинету. В довершение ко всему около здания послышался шум подъезжающей машины…

Торин резко затормозил, и Горбачев чуть не ткнулся ему носом в спину.

– Все, Коля, мы их потеряли! Они где-то свернули в джунгли. Или там дорога грунтовая есть, или переждали нас, а потом развернулись.

Взяв рацию, Торин попытался связаться с Вонгом, но полиция ответила то же, что всегда, – инспектор на операции. Попытавшись объяснить полиции, куда, по его мнению, двинулись грузовики, которые он упустил, Торин отключился.

– Андрей Петрович, – неожиданно позвал Горбачев шефа, – я определил положение Рэмбо по его мобильнику.

– Где он?

– Примерно в километре позади на дороге.

– Ладно, разворачиваемся, – решил Торин, снова заводя мотор машины.

– Попробовать набрать его?

– Не вздумай, – осадил Торин Горбачева, – а вдруг он в засаде или в другом положении, когда звонок телефона его может выдать!

Машина полетела назад по дороге. Горбачев наблюдал за сигналом мобильного телефона на своем ноутбуке.

– Где-то здесь, – наконец сказал он.

Торин сбавил скорость и медленно покатился по шоссе, осматривая окрестности. Дорога была абсолютно пуста.

– Стоп, – сказал Горбачев, – мы стоим на нем.

– На ком? – не понял Торин.

– На Димке. Сигнал идет откуда-то из этой точки.

Торин прижал машину к обочине и вышел, озираясь по сторонам. К нему присоединился Горбачев. Кроме естественного живого шума джунглей, ничего подозрительного вокруг не было.

– Вот и сигнал, – уныло сказал Горбачев, поднимая с дороги телефон Доронина, – приплыли.

Торин молча стоял на дороге. Вот так оно и бывает в нашей профессии, думал он. К этому тоже нужно готовиться. И тем, кто отдает приказы, и тем, кто их исполняет. И оба должны быть уверены в себе и друг в друге. Этим и отличается подготовка обычных армейских подразделений и подразделений спецназа. Особенно спецназа ГРУ. Сражаться, совершать многокилометровые марши, да и любые другие трудности переносить намного легче, когда рядом твои товарищи, когда чувствуешь рядом плечо.

Он сам прошел все это, прочувствовал на своей шкуре еще двадцать лет назад. Только сейчас Доронина окружали джунгли и пусть чужая, но не враждебная страна, которая не грозила неминуемой гибелью. Торин же оказался тогда в Афганистане в более критическом положении, причем дважды.

Летом восемьдесят восьмого года разведгруппа, в которую входил и капитан Торин, была направлена на запад, к границе с Пакистаном, для проверки информации о большом караване с оружием западного производства. Ожидалось, что с караваном пойдут несколько иностранных инструкторов. Из Джелалабада группу в составе пяти человек вертолетом забросили в горы. Как потом выяснилось, человек, давший эту информацию, был на подозрении у душманов. Никакого каравана не было, а была засада, которая убедилась, что информацию русским благополучно «слили», а те прислали разведгруппу. Более точного подтверждения предательства было и придумать трудно.

Командир группы интуитивно почувствовал какую-то опасность. На горной тропе он остановил своих людей, а Торина послал разведать, нет ли другого пути, кроме удобной тропы. Торин взобрался на скалы, когда на группу напали «духи». Бой внизу был скоротечен. Разведчики погибли один за другим, расстреливаемые почти в упор из пулеметов и гранатометов. Когда Торин спустился вниз, то «духи» уже ушли. Все разведчики были мертвы. Последним погиб командир группы, который подорвал себя гранатой. Все тела были обезглавлены, видимо, в доказательство того, что русские знали об информации и пришли ее проверять. Забрали также все оружие и снаряжение. Торин стоял на тропе и смотрел на обезображенные трупы своих товарищей. Жизнь ему спасла случайность, но в настоящий момент его не только от собственной базы или от ближайшего гарнизона, но и от ближайшего человеческого жилья отделяла добрая сотня километров. Был еще и долг перед погибшими.

Капитан прогнал излишние эмоции и стал мыслить исключительно профессионально, как солдат и разведчик. Во-первых, солдатский и человеческий долг предписывали ему похоронить тела товарищей. Пока он устраивал могилу из камней, голова его была занята исполнением долга разведчика. Понятно, что группа попала в засаду, понятно, что информация была ложной. Но еще он заметил, что нападавшие были пенджабцами, значит, пришли с той стороны, из Пакистана. А еще это значит, что проверка утечки информации была не случайной. Значит, что-то там, в приграничной части Пакистана, есть такое, что требует строжайшей секретности. Значит, и профессиональный долг Торина обязывает его не на базу возвращаться, что будет бесполезной потерей времени, а попытаться выяснить хотя бы расположение таинственного объекта. А если удастся, то и его назначение.