Книга Нью-Йорк. Путеводитель "Афиши" - Михаил Яковлевич Визель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
17-й пирс (Pier 17) сейчас представляет собой туристский павильон с ресторанами и сувенирными лавками. Впрочем, его чрезвычайно оживляют уличные художники и музыканты, а также частые летние фестивали. Гораздо интереснее квартал между накрывшей Южную улицу эстакадой fdr и Уотер-стрит (Water Street), центр которого – Фултон-стрит (Fulton Street). Здесь каким-то чудом сохранились сплошными рядами четырех-пятиэтажные краснокирпичные постройки 1810-1830 годов – факт для Нью-Йорка и уж тем более для Нижнего Манхэттена неслыханный. Конечно, в свое время это были не более чем обыкновенные склады, ремонтные мастерские, харчевни и тому подобное, но сейчас они смотрятся чрезвычайно элегантно и живописно.
До 2005 года перед 17-м пирсом работал Фултонский рыбный рынок (Fulton Fish Market), но теперь его перенесли в Бронкс
Сами многочисленные залы Морского музея (South Street Seaport Museum), пожалуй, интересны только уж для совсем завзятых маринистов: в основном здесь представлены многочисленные картины, явно уступающие Айвазовскому, изображающие летящие по ветру парусники, волны и скалы, а также предметы морского быта и богатой истории Нью-Йоркского морского порта – включая ликвидацию последствий терактов 11 сентября 2001 года, в которой нью-йоркские моряки принимали самое активное участие. Пожалуй, наиболее интересный зал – выставка «Монархи морей», посвященная трансокеанским суперлайнерам: модели, фотографии, проспекты, билеты, описания.
Но самый трогательный памятник «монархам морей» стоит в скверике на выходе с территории Морского музея, на углу Фултон-стрит и Уотер-стрит. Это небольшой мемориальный маяк в память о пассажирах и экипаже «Титаника», сооруженный через год после катастрофы и водруженный на его нынешнее место в 1976 году.
ОСТРОВ ЭЛЛИС И СТАТУЯ СВОБОДЫ
Каждые полчаса от Батарейного парка отправляются морские трамвайчики до статуи Свободы и на остров Эллис (Ellis Island) – бывший «шлюз» для приезжих, через который с 1892 по 1954 год прошло более 17 миллионов человек (40% всех иммигрантов, попавших в страну за это время). Впрочем, отсюда же наименее удачливых из них и депортировали – так что прозвание «остров слез» можно понимать двояко.
C 1990 года на острове Эллис в тех самых трех зданиях, через которые проходили будущие американцы, находится весьма изобретательный Музей иммиграции (Ellis Island Museum of Immigration). Многие помещения оставлены в целости и сохранности, и если напрячь воображение, здесь легко можно представить себя юным Вито Андолини, прибывшим в Америку с толпой сицилийских иммигрантов и записанным в книгу под фамилией Корлеоне. Специальный генеалогический отдел дает возможность американцам поискать свои корни среди 22 миллионов записей в иммиграционной базе данных – но вам, скорее всего, это не нужно.
Музей иммиграции www.ellisisland.com
Поездка к статуе Свободы (Statue of Liberty) гораздо менее интересна, чем на остров Эллис, и вообще, пожалуй, самое туристическое мероприятие из всего, что можно сделать на Манхэттене, – тем более что посмотреть на статую с довольно близкого расстояния можно и с бесплатного стейтен-айлендского парома. Если иначе нельзя, езжайте.
Паромы на остров Свободы и остров Эллис
пн-вс 9.30-15.40
Билет – $11,50
www.circlelinedowntown.com
Идея подарить Америке большую статую родилась во Франции в 1865 году – то есть вскоре после окончания Войны Севера и Юга. Она должна была напоминать о помощи и поддержке, которую обе страны оказывали друг другу во время (соответственно) американской Войны за независимость и Французской революции. Для осуществления проекта был создан специальный комитет. Один из его членов, 30-летний скульптор из Эльзаса Фредерик-Огюст Бартольди, отправился проводить разведку за океан. Именно он предложил французам собрать деньги на гигантскую статую, а американцам – на приличествующий ей постамент.
К работе над самой статуей Бартольди приступил в 1874 году, причем в качестве модели использовал собственную мать (по счастью, Зигмунду Фрейду тогда не исполнилось еще и двадцати лет). Со скульптурной точки зрения этот монумент не слишком выделяется из прочих официальных аллегорий конца XIX столетия, зато конструктивное решение было абсолютно революционным. Принадлежало оно Александру Эйфелю: он впервые собрал 46-метровую статую на стальном каркасе, к которому подвесил обшивку из 300 тонких медных листов общим весом в 90 тонн.
Для установки статуи был выбран бывший форт на маленьком островке Бедлоу у входа в Нью-Йоркский порт. Правда, работы по превращению острова-форта в остров-пьедестал были довольно быстро свернуты из-за нехватки средств и возобновились только после громкой кампании в прессе и рекламного трюка: грандиозная рука с факелом на несколько месяцев была выставлена на всеобщее обозрение в парке на Мэдисон-сквер. Статуя была торжественно открыта 28 октября 1886 года – и, как ни странно, принесла много пользы.
Во-первых, вынесенная далеко в море фигура, соразмерная первым небоскребам, наглядно продемонстрировала возможности каркасных конструкций. Не в последнюю очередь именно благодаря статуе Свободы начал стремительно расти вверх Манхэттен. И уж точно благодаря ей инженер Эйфель получил заказ на сооружение для парижской Всемирной выставки 1889 года башни, обессмертившей его имя.
Во-вторых, гигантская статуя, одна только длина указательного пальца которой составляет 2,4 метра, долгие годы помогала эмигрантам из Европы сразу прочувствовать масштабы города и страны, где им предстояло жить.
И наконец, со смотровой площадки в короне статуи – если она не закрыта в очередной раз по соображениям безопасности – открывается восхитительная панорама Манхэттена.
ПОКУПКА МАНХЭТТЕНА
Табличка на кованой ограде конца XIX века на Боулинг-Грин уведомляет, что на этом месте в 1626 году голландский чиновник Петер Мин ут обменял у индейцев алгонкинов остров Манхэттен на партию топоров и одеял (на 24 доллара, подсчитали позднее дотошные историки). На гравюрах и рисунках участников этой достославной сделки часто изображают стоящими в лодках: с того времени узкая оконечность Манхэттена сильно раздалась за счет постоянных подсыпок, так что нынешний Боулинг-Грин вполне мог вплотную подходить к воде. Мнения по поводу самой сделки расходятся: одни считают ее самой удачной покупкой недвижимости всех времен и народов, другие – величайшим жульничеством всех времен и народов, дескать, алгонкины не владели этим островом, а по соглашению с соседними племенами только имели право охотиться на нем. Никакого противоречия здесь нет. Величайшая риелторская сделка – пример не величайшего жульничества, дающего сто очков вперед Энди Таккеру и Джеффу Питерсу, а скорее величайшего взаимного непонимания в истории торговли. Незнакомые с идеей частной собственности на землю и постоянного города, алгонкины просто не поняли, что именно хотят в обмен на разные полезные предметы люди с бледной кожей и волосами и бородами цвета пожухшей травы.
УОЛЛ-СТРИТ И ОКРЕСТНОСТИ
Гораздо более прозрачная аллегория выставлена с другого, заостренного
