Книга Рейд на Селену - Анна Владимировна Завадская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шутка года. Лёха Шотов стал танком. Хуже того, танкохилом. И после моего возвращения с Селены через пять лет, после очередной Катастрофы, станут меня величать Наследником Великого магистра ордена Помнящих, Первым паладином ордена Возрождения, сэром Алом Товом, ранее известным как Алексей Евгеньевич Шотов. Брр. Не-не-не, только не это и только не так! Никогда и ни за что. Мне этого не надо. Воображение, заткнись и не вспоминай о подобном больше, умоляю!
— Это не я, это Эдди таким побегать решил. Помнишь вчерашний подарок Лида?
— О, понятно. Вообще, интересно. Если он выбрал эту сборку, значит ли, что он лучше всего знает, как играть за убийцу? Можно ли сказать, что Ю-Джи был преимущественно убийцей?
Да-да, мы мыслим с ней в схожих направлениях. Хоть родственники и не по крови, но всё же что-то общее у нас всех есть.
— Вопрос хороший. Думаю, можно будет у Эдди узнать, если что. Хотя, ты знаешь, если бы я столько прожил, сколько Ю-Джи, я бы не только мультиклассом, я бы универсалом стал. Всё бы перепробовал и прокачал по максимуму. Ладно, спасибо за разъяснения. Вылет у нас во сколько? После обеда, в час?
— Точно, после обеда, — кивнула Милана, нажимая что-то в невидимом мне виртокне. — О, всё, отключаюсь, Ал. Мне сейчас отвлекаться будет нельзя.
— Удачи и успеха, — сказал я серьёзно и отключил связь.
Глава 5
Испорченный праздник
Новогодняя ярмарка. Шумная, яркая, многолюдная. Огромная рождественская ель в центре квартала и кольцами вокруг неё — ларьки и лавчонки с безделушками и едой. Я был здесь впервые. И не один, а с семьёй. Традиция, ага. Сходить перед новым годом всем на ярмарку, накупить безделушек, попить горячего шоколада с медовыми пряниками, набрать домой имбирного печенья. Умные приходят на ярмарку за пару дней до нового года, после работы, быстренько пробегутся до центра, сфотографируются на фоне ёлки с датой и выкладывают эти снимки именно в канун Нового года, чтобы все решили, что и они тоже там были именно тридцать первого. А такие, как мы, занятые на работе и нагруженные детьми — приходят именно тридцать первого, в первый из трёх новогодних выходных.
Надо сказать, что именно таких, как мы, здесь было мало. Ну, доходы у нас уже зашкаливают для подобных развлечений. Такие, как мы, из серебряного миллиарда, собираются в канун нового года в первой зоне своего сектора на закрытых вечеринках по особым приглашениям. А не как мы сейчас, во второй, ближайшей к дому. Ну, в старой первой зоне своего сектора. Мы-то тоже типа в первой живём. Но её все новой зовут. В настоящей, короче. Туда, куда пускают только по спискам. Там вокруг ёлки не лавчонки, а аккуратные столики. Еда в буфетах под стенкой, музыканты на сцене играют новогодние песенки, безделушки раздают при входе и их можно тут же отправить домой. А ещё там детки не бегают вокруг, а неспешно прогуливаются под присмотром нянечек и охранников, не мешая родителям говорить о делах.
Это Тим мне рассказал, кстати. Я сам-то откуда знаю? Для меня раньше любое сборище людей больше двадцати человек было причиной немедленно покинуть это место. Поэтому и не ходил я на ярмарки, как другие общажные подростки. Я предпочитал проводить это время в игре, на новогодних ивентах. А вот все мои нынешние близкие проводили канун Нового года правильно, по традиции. Хоть и выросли в спальных башнях — но на местные ярмарки обязательно выбирались всем семейством. Теперь и меня, вот, вытащили.
— Пряники! Медовые пряники! Имбирное печенье! Рецепты «Соло-клуба»! Этого года! Повар восьмидесятого уровня!
Я посмотрел на Ольгу, которая была одета также, как и мы. В костюм топ-игрока.
— Врёт. Шестидесятого, максимум, — сказала Ольга. — Аромата практически нет. Хотя да, если у него современный синтезатор — то похоже на правду. Может быть и восьмидесятым.
— Да я о том, что рецепты… — запнулся я, чуть было не выдав наше инкогнито. — … клуба — знак качества. И приготовленное по ним — бренд сам по себе.
— А, ты об этом, — со странной интонацией сказала Сола. — Так это заслуга всех тех, кто состоит в клубе. Все рецепты тестировались множеством членов клуба. И каждая правка в рецепте также предложена ими. Коллективное творчество, так сказать.
— Мам! Я пить хочу! — подлетел к нам на гравидоске Костик.
Гравидосок, кстати, тут было множество. Но большинство было местного производства и такие, вычурно-крикливые, как будто их владельцев интересовал не функционал, а то, сколько внимания сможет привлечь доска к своему владельцу. И да, по этому параметру мой подарок уступал многим местным аналогам. Правда, Костику на это было плевать. Он-то знал, что это настоящая гравидоска из самого Города. И любой настоящий знаток это мог подтвердить. А любителям показухи всё равно ничего не докажешь. Мне важна была безопасность парня, унаследовавшего от своей матери экстрим-режим. И я его покупкой именно этой доски обеспечил.
— И? Пойди купи. У тебя что, деньги на счёте закончились? — с удивлением спросила сына Ольга.
Эм… А это физически возможно? Хотя да, родители могли установить месячный лимит на карте ребёнка. Как и заблокировать целый пласт товаров, которые их ненаглядное чадо могло купить. Даже в двенадцать, когда наступало частичное совершеннолетие, часть товаров оказывалась закрыта для покупки на законодательном уровне.
— Да у них нормального лимонада нет. Горчат все. И воды обычной нет, только сладкая и с газом. Чай горький, кстати.
Я засмеялся. Вот же проблема у подрастающего поколения! Лимонад горчит. И вода только сладкая. Избалованная золотая молодёжь во всей красе, ага. Плевать. Я рад, что мои друзья смогли обеспечить своим детям такой высокий уровень жизни. Мы все за это заплатили. Тим вон, даже умер. И полгода или около того сидел виртуалом в Рокшенаре, питаясь синтезированными из крыс и хомяков питательными батончиками. Ольга выдержала атаку не только на свою репутацию, но и парочку реальных нападений на наши дома. Митька с Миланой вообще, чуть Сашеньку не потеряли. Обо мне и говорить не стоит. Никому не пожелаю такого радикального способа избавления от фобий, какой был у меня.
Мы пахали, как проклятые. Каждый наш кредит
