Книга Голодная степь: Голод, насилие и создание Советского Казахстана - Сара Камерон

имевших никакого скота. Эти казахи жили поблизости от русских поселений, где работали батраками215. Другие кочевники, отказавшись от идеи четырех сезонных пастбищ, стали ограничиваться двумя – летним и зимним. Это снижение мобильности привело к тому, что скотоводы стали меньше полагаться на свои юрты в холодное время года. Они стали воздвигать полустационарные глинобитные жилища (зимовки), а также убежища для своих стад на зимних пастбищах216.

В 1914 году Российская империя вступила в Первую мировую войну, и в Казахской степи начался почти десятилетний период экономического и общественного кризиса. За этот срок области, где кочевали казахи, два раза пережили голод: Русский Туркестан страдал от него в 1917–1920 годах, а в 1920–1921-м разразился голод в Поволжье и долине реки Урал217. Этот второй по времени голод ударил главным образом по Европейской России, но задел и две русские губернии с сезонным казахским населением, Оренбургскую и Астраханскую. В обоих случаях голод был тесно связан с политическими неурядицами того времени. В 1916 году в ответ на высочайшее повеление призывать мусульман Средней Азии на работы, связанные с войной, вспыхнуло масштабное восстание и Русский Туркестан и Степь оказались охвачены волной насилия218. В феврале 1917 года Российская империя рухнула, и к 1918 году в Степи пылала Гражданская война.

Экономические связи в Степи оказались прерваны. Начало Первой мировой привело к нарушению казахской торговли скотом с Европейской Россией, и здесь, в Степи, цены на животных начали падать. Казахских лошадей реквизировали на нужды русской армии. Из-за восстания в 1916 году урожай хлеба в Семиреченской области оказался вполовину меньше, чем урожай 1914 года219. Зимой 1916/1917 года в Русском Туркестане случился масштабный джут, еще усугубивший последствия восстания: стада у казахов сократились на 20%, а летом 1917 года произошла засуха220. В последние десятилетия Российской империи хлопководческие районы Русского Туркестана стали сильно зависеть от поставок хлеба из Европейской России. Но к 1918 году железнодорожное сообщение с севером оказалось перерезано из-за боев, и значительная часть хлеба просто не достигла Русского Туркестана. Едва возникнув, Ташкентский Совет рабочих и солдатских депутатов немедленно взял под контроль продовольственные запасы Русского Туркестана, используя пищу, и в первую очередь хлеб, как средство контроля над местным населением.

По всей видимости, оба раза важнейшей причиной голода стали насильственные реквизиции зерна вооруженными людьми. В обоих случаях ситуацию усугубили природные явления – джут и засуха в Русском Туркестане, засуха в Поволжье в 1920–1921 годах. В обоих случаях проявились черты, которые впоследствии будут характерны для казахского голода 1930–1933 годов. Многочисленные беженцы, спасавшиеся как от поволжско-уральского, так и от туркестанского голода, наводнили Ташкент, веря, что найдут там еду: Ташкент даже был прозван «хлебным городом». На его улицах расположились голодающие221. Вскоре началось распространение таких болезней, как тиф и холера. Власти с трудом справлялись с эпидемиями. В сумятице восстания 1916 года более 300 тысяч кочевников – казахов и киргизов – бежали в Китай, и многие из них по дороге погибли.

Оба кризиса были особенно губительны для экономики края. В 1932 году И.А. Зверяков оценивал убыль скота на территории республики за 1916–1923 годы в 65%, а сокращение пашни – в 48%222. Хотя подсчеты Зверякова анахроничны (границы советской Средней Азии были прочерчены лишь в 1924 году), они тем не менее дают некоторое представление, насколько опустошительны были годы гражданских неурядиц. Из-за голода, насилия и оттока беженцев население Русского Туркестана сократилось в 1916–1920 годах на 2 миллиона человек223. Особенно суровые последствия этот кризис имел для кочевого населения провинции, казахов и киргизов, у которых стада за 1917–1920 годы сократились на 63%224.

Кризис 1914–1924 годов, и в первую очередь нарушение путей сезонной миграции казахов и утрата стад, способствовал тому, что часть казахов осела на землю, а другие стали менее мобильными225. В целом процесс оседания казахов на землю, начавшийся под воздействием крестьянской колонизации Казахской степи, ускорился226. Это снижение мобильности, как правило, было тесно связано с картиной крестьянского расселения. К 1920-м годам кочевников, которые круглый год переходили с места на место, можно было найти лишь в областях с малым числом поселенцев – например, в Закаспийской области, населенной казахами Младшего жуза. Меньшинство казахов (возможно, менее 10%) осело на землю. Подавляющее же большинство продолжало жить кочевым скотоводством. Но их откочевки стали не такими дальними и в большей степени, нежели раньше, сопровождались вспомогательными видами деятельности – торговлей и земледелием227.

Последние десятилетия Российской империи привели к важнейшим демографическим, экономическим и природным изменениям в Казахской степи. На самом базовом уровне главным изменением было то, что в Степи, где с XV века господствовали тюрки-мусульмане, появилось многочисленное славянское национальное меньшинство. Хотя и на протяжении раннесоветского периода переселенцы-славяне продолжали приезжать и уезжать, первая советская перепись, проведенная в 1926 году, позволяет составить представление об огромных демографических переменах, произошедших еще под властью Российской империи: казахи оставались большинством в своей республике, но лишь с небольшим перевесом (57,1%), а русские и украинские поселенцы (соответственно 19,6 и 13,2%) составляли подавляющее большинство среди неказахского населения228. Теперь, после проведения границ между государствами, в Синьцзяне (Китайском Туркестане) тоже оказалось существенное казахское меньшинство. Распашка новых земель в период интенсивной крестьянской колонизации привела к важнейшим изменениям окружающей среды, на которые обратили внимание многие наблюдатели: водные источники пересыхали, почвы истощались. Новые поселенцы поняли, что превратить Казахскую степь в земледельческий регион будет нелегко. Регулярно случавшиеся засухи, морозы и изменения почв означали, что гарантировать ежегодный стабильный урожай здесь очень непросто – и эта проблема не исчезла и в советское время.

Многие русские наблюдатели предсказывали, что кочевой образ жизни исчезнет, когда казахи близко познакомятся с Российской империей, но накануне установления советской власти подавляющее большинство казахов продолжали в той или иной форме практиковать кочевое скотоводство. Кочевники Центральной Евразии привыкли прибегать к различным стратегиям, чтобы приспособиться к политическим и климатическим изменениям, и в ответ на массовое переселение славян ограничили свою мобильность, увеличили торговлю с Россией и стали сдавать внаем часть своих пастбищ. Хотя этот период был отмечен тенденцией к частичному оседанию на землю, к практикам, которые российские чиновники называли «полукочевыми», исчезновение кочевого образа жизни при советской власти отнюдь не было чем-то предопределенным или неизбежным. Как показывает история Центральной Евразии в целом, формы «полукочевой» жизни в Степи могли быть устойчивыми и долговечными. Хотя некоторые экологические, социальные и политические факторы могли заставить группы кочевников осесть на землю, другие